Соседи
Шрифт:
Возвращаться домой Йондол и не думал. Он бежал чуть впереди Сашки, то останавливаясь, то снова бросаясь вприпрыжку по дороге.
Деда Митрия около коровника не оказалось. Рыжий мужчина в заломленной кепке, к которому обратился Сашка, сказал, что бригадир уехал за стройматериалом, а когда вернется обратно — знает лишь аллах. Тогда Сашка спросил рыжего, где аллах. Тот так расхохотался, чуть кепка не подпрыгнула на голове. Насмеявшись вдоволь, он взял Сашку за плечо и показал рукой куда-то вдаль.
— Видишь там, далеко на бугре,
— Почему сбежал?
— Потому что верить в него перестали.
— А кем он работал, этот аллах?
— В том-то и дело, что он не работал, а сидел где-то на небе, как наш мордовский бог, и на него молились.
Сашка только теперь понял, что рыжий дядька в заломленной кепке очень любит шутить, и не обиделся на него. Сашка даже осмелел и сказал ему, что пришел работать.
— Правильно, сынок, — похвалил тот Сашку. — Если бы люди надеялись лишь на бога или аллаха, то дело было бы дрянь. Не только заводы и всякие космические корабли, но даже вот такой деревянный коровник не смогли бы построить… А насчет работы… Тут мы тебе что-нибудь придумаем.
И, обратившись к подошедшим плотникам, он сказал:
— Надо бы нам парня пристроить. Работать к нам просится.
— Ты, Самсоныч, сейчас вроде заместо бригадира. Ты и пристраивай. А придет Митрий Петрович, задаст тебе перцу за то, что малолетних на стройку допускаешь.
Это сказал один из плотников, круглолицый и коренастый, недоверчиво посматривавший на Сашку. Он, конечно, не знал, какой хороший домик для Йондола построил Сашка. Если бы знал, то не сказал бы так. Сашка все еще держал в одной руке мешочек с обедом, а в другой сжимал топор. Слово «малолетних» сильно его задело, и он решил объяснить круглолицему все до конца.
— Я, дяденька, вместо отца пришел работать. Он в больнице… И я совсем не малолетний. Уже тринадцатый пошел!
— Так это же сын Семена! — обрадованно воскликнул рыжий дядька в заломленной кепке. — Это же свой человек!
От таких слов у Сашки потеплело на сердце, и он уже стал присматриваться, куда положить мешочек с обедом.
В это время на дороге показалась грузовая машина с прицепом. Подъехала она к коровнику, и Сашка увидел, что машина привезла какие-то длинные жерди. Грузовик остановился. Из кабины раньше шофера вышел дед Митрий. Он был в сапогах, в рубашке, подпоясанной ремешком. Занятый делами, старик не заметил стоявшего в сторонке Сашку. Он приказал рабочим разгрузить машину. Те тут же открыли борта, раскрутили крепления, и жерди одна за другой с грохотом полетели на землю.
Когда машина была полностью высвобождена от груза, плотники разошлись по своим рабочим местам. Однако веселый человек Самсоныч задержался. Вместе с Сашкой он подошел к бригадиру:
— Митрий Петрович, вот парень на работу просится…
— A-а, Сашка! — Дед Митрий подал ему, как взрослому, руку. — Здравствуй, друг! И что же ты хотел бы делать у нас?
— Плотничать, дед Митрий. Возьмите меня. На крыше коровника хочу работать. На стропилах, как отец.
Сашка, изловчившись, изо всей силы всадил свой топор в лежащее рядом бревно. Неужели и теперь не поверят в его силу и сноровку?
— Вот что, Сашка, — сказал после некоторого раздумья бригадир, — на стропила опытные мастера полезут. А ты давай-ка становись вот сюда, к жердям. Будешь кору с них соскабливать. А то, если с корой пускать их в дело, толку мало. Скоро сгниют. Вот тебе и работа, дружок.
Конечно, чистить жерди — это тебе не на верхотуре работать, где топор до самых облаков достать можег. Но что поделаешь! И на земле кому-то делать дело надо. Да и дед Митрий знает, куда кого послать. Ведь дисциплина везде нужна. Если не слушаться командира, что тогда получится? Например, каждый мальчишка, Сашка это точно знает, хотел бы в космос полететь. А внизу, на земле, кто будет работать? Кто пахать, сеять будет? Без хлеба-то, пожалуй, не полетишь. Хоть в тюбиках она, еда космонавтов, а выращена на земле.
Дед Митрий помог Сашке наточить топор, а мешочек с едой велел положить в пустое ведро и опустить в колодец. Там, говорит, студено, как в холодильнике, — не испортятся. Потом откатили несколько жердей, и Сашка приступил к работе. Перед ним лежали прямые длинные осины, только что срубленные. Ударив несколько раз по одной из них топором, Сашка попытался отодрать кору. Но вместо этого от дерева отхватывались целые куски.
— Так всю жердь искромсаешь, а толку не будет! — остановил Сашку дед Митрий и взял у него топор. — Вот смотри, как нужно делать. — И, зацепив лезвием кору, легко и свободно стал сдирать ее с жерди.
Потом и Сашка наловчился, и вскоре он снял кору с трех огромных жердин. Стук топоров не прекращался ни внизу, ни на крыше коровника. Как перья, летели во все стороны щенки. Сашка вдруг почувствовал себя настоящим плотником. Ведь ошкуренные его руками жерди скоро лягут на стропила. А потом крышу покроют шифером. И живите себе, коровушки, в тепле, отдавайте людям свое витаминное молочко!
Когда солнце поднялось высоко-высоко, на стройку приехала машина. Плотники отнесли в кладовку свои инструменты и один за другим стали залезать в кузов, рассаживаться на скамейках.
— Хватит работать, поедем обедать в колхозную столовую! — позвал Сашку дед Митрий. — Садись побыстрей!
— A y меня обод с собой, — отозвался Сашка.
— Теперь ты с нами в коллективе. Вместе и обедать будем.
Сашка сбегал в кладовку, положил топор. Вытащил из колодца свой мешочек. Нужно ведь в больницу затем зайти к отцу.
Рыжий плотник подал Сашке руку, и он оказался в кузове. Последним подошел бригадир. Он еще раз посмотрел, все ли уселись, и лишь после этого велел шоферу трогаться.