Сосны. Заплутавшие

Крауч Блейк

– Из какого ада вы вырвались? – беззвучно, словно молясь, прошептал мужчина.

Они добрались до крыльца.

Страх неожиданно окутал Тёрнера, словно мокрая пелена. Он отпрянул от двери и двинулся обратно сквозь мрак, между диваном и кофейным столиком, а затем в кухню, где звездный свет проникал через окно над раковиной и был достаточно ярким, чтобы подсветить линолеум и указать путь. Джим положил молоток на разделочный столик и снял ключ от черного хода с гвоздя у двери. Когда он вставил ключ в скважину, что-то с силой ударило в парадную дверь. Удар, от которого

расщепилось дерево и вылетел замок.

Тёрнер повернул ключ и откинул щеколду. Он открыл дверь черного хода в тот же момент, как вылетела парадная дверь. Лестница, ведущая на второй этаж, к спальне, к шкафу, где прятались его девочки, – вот что первым делом увидят эти чудовища. Джим сделал несколько шагов назад, в темноту кухни и позвал:

– Эй, вы! Сюда!

Визг, разрывающий барабанные перепонки, заполнил дом. Тёрнер ничего не видел, но слышал, как эти твари натыкаются на столы и стулья, несясь к нему. Он бросился вон из дома через черный ход, захлопнул за собой дверь и спрыгнул с единственной ступеньки на идеально подстриженную квадратную лужайку.

Джим помчался мимо собачьей будки к изгороди. Позади него разбилось стекло. А когда он достиг ворот, ведущих в переулок, то оглянулся назад и увидел, как одно из этих существ выбирается наружу через кухонное окно, тогда как два других выскочили из двери черного хода.

Он отдернул засов и ударом плеча распахнул ворота.

Итан

Вопли аберов раздавались менее чем в квартале от парка, когда Итан спустился в люк, схватился за ручку с внутренней стороны крышки и опустил ее над своей головой. По тоннелю перекатывалось эхо сотен голосов, звучащих внизу, достаточно громкое, чтобы заглушить визг чудовищ. Бёрк пошарил по крышке, но с этой стороны не было никакого замка или задвижки, никакого способа запереться от внешнего мира. Он начал спускаться по лесенке – двадцать пять железных скоб, ведущих на дно тоннеля, озаренное светом десятка факелов.

Это была дренажная труба размером шесть на шесть футов. Бетон крошился, корни и побеги тут и там проломили его. Трубе было около двух тысяч лет. Она проходила под всем городом и, помимо кладбища, была единственным изначальным сооружением, оставшимся от Заплутавших Сосен двадцать первого века. От нее веяло холодом, сыростью и древностью.

Люди стояли сплошной шеренгой, прижавшись спинами к стене, словно школьники, собранные на какие-то зловещие учения. Напряженные. Ожидающие. Дрожащие. Глаза некоторых были широко распахнуты, а у других на лицах и вовсе отсутствовало всякое выражение, как будто эти люди никак не могли принять то, что с ними происходит.

Итан быстрым шагом направился по тоннелю к Кейт.

– Все спустились? – спросила она.

– Да. Веди колонну. Мы с Гектором будем замыкающими.

Когда Бёрк двинулся назад вдоль шеренги, он приложил палец к губам, призывая всех к молчанию. Проходя мимо жены и сына, поймал взгляд Терезы, подмигнул ей и на миг сжал ее руку, после чего тут же поспешил дальше. К тому времени когда он достиг хвоста колонны, все уже двинулись в путь.

Шериф

отозвал из колонны последнего человека, несущего факел. Это была женщина, которая по выходным дежурила за барной стойкой в «Биргартене». Кажется, ее звали Мэгги.

– Что вам от меня нужно? – спросила барменша. Она была молода и напугана.

– Просто держи свой факел и свети нам, – велел ей Бёрк. – Ты Мэгги, верно?

– Да.

– А я Итан.

– Я знаю.

– Идем.

Вся группа двигалась достаточно медленно, так что Итан, Гектор и Мэгги приотстали, не боясь потеряться. Свет факела подсвечивал стены и играл на крошащемся бетоне, озаряя отрезок тоннеля на сорок футов в обе стороны. Пустой промежуток между стенами позади беглецов был тревожно-черным. Слышался лишь звук шагов, шлепанье ног по воде, несколько приглушенных голосов и больше – почти ничего.

Пока они шли, мысли Итана обратились к Терезе и Бену. Они были всего в пятидесяти футах от него, но он не хотел бы в таких обстоятельствах отдаляться от них даже на пару шагов. Их группа подошла к перекрестку, и факел Мэгги вырвал из тьмы пересечение тоннелей. На долю секунды шерифу показалось, что он слышит крики, доносящиеся из темноты, но они потерялись в шуме шагов его группы.

– У нас всё в порядке? – спросила Мэгги.

Голос ее дрожал.

– Да, – ответил Итан. – Скоро мы будем в безопасности.

– Мне холодно.

Ее маскарадный костюм состоял из бикини, надетого под дождевик, и сапожек с меховой отделкой.

– Там, куда мы идем, у нас будет огонь, – заверил ее Бёрк.

– Я боюсь.

– Ты держишься молодцом, Мэгги.

Миновав два перекрестка, они свернули направо, в другой тоннель.

Проходя мимо старой железной лесенки, ведущей наверх, во тьму, Итан остановился.

– Что это за звук? – спросил Гектор.

Шериф оглянулся на свою спутницу:

– Дай мне свой факел.

– Зачем? – удивилась барменша.

Бёрк забрал у нее горящую палку и отдал ей дробовик. Потом он полез вверх, хватаясь одной рукой за перекладины, а второй сжимая факел. На десятой ступеньке снизу донесся голос Гектора:

– Итан, не хочу жаловаться, но теперь тут ничего не видно!

– Я вернусь через минуту, – пообещал шериф.

– Что ты делаешь?! – вскрикнула Мэгги.

В ее голосе звучали слезы, но Бёрк продолжал карабкаться вверх, пока не ударился головой о крышку люка. Он держался за верхнюю ступеньку лестницы, и факел в его руке освещал изнанку крышки. Жар пламени обжигал лицо.

Мэгги и Гектор продолжали взывать к нему. Итан чуть приподнял крышку. По сравнению с темнотой тоннеля озаренный звездным светом город был виден, словно днем. Шум, который заставил шерифа подняться по лестнице, был криком – человеческим. И Итан никак не мог осознать то, что теперь видел.

Какой смысл можно найти в том, что посреди улицы, которая словно сошла с обложки субботнего «Ивнинг пост», мечутся люди, преследуемые ордой чудовищ – белесых, бледных, подобных призракам в ночи? Одни мчались на задних конечностях, другие – на четвереньках, проворные и быстрые, точно волки.