Сострадание к врагу
Шрифт:
Чужой удирал. Странное небольшое колесное существо двигалось проворно, но уйти от пса не смогло. Джек поймал чужого в трех километрах от корабля и разорвал за несколько секунд. Потом поднял голову и прислушался. Множество больших тел двигались вокруг. Потеряв своего сородича, твари замерли. Они переговаривались между собой, и Джек понимал всё, о чем они говорили. Эти создания были подавлены. Ни одно из них не было настоящим боевым зверем, ни одно из них не умело убивать. Это первое убийство разумного существа за последние шесть тысяч лет поразило чужих.
А пес любил убивать и умел это делать. И гордился этим. Он хотел сказать чужим, что убийство не последнее, но раздумал, вспомнив о приказе не разговаривать с врагами. Он побежал к кораблю.
Послышался громкий удар. Кто-то огромный и неповоротливый возился у корабля, пытаясь подобраться к нему. Пес бросился вперед, прыгнул ему на спину и вцепился в механическую плоть. Но существо одним движением сбросило пса. Оно двигалось медленно, но было таким большим и сильным, что укусы пса вряд ли бы навредили ему. Пес прыгнул еще раз, но существо схватило его и оторвало одну из лап. В небе над кораблем зажигались светящиеся шары, и вскоре стало светло как днем.
Из светящихся шаров шел дождь светящихся капель. Когда капля попадала на тело пса, он чувствовал онемение в этом месте. Постепенно ему становилось всё труднее двигаться. Он успел откусить своему врагу большую часть задней конечности, прежде чем тот схватил его и разорвал пополам. Но и разорванный пополам пес продолжал сражаться.
Светящийся дождь продолжал падать.
— Почему они не стреляют? — спросил Денисов. — У них нет оружия?
— Всё есть, — ответил «Гордый», — но им незачем убивать меня. Им мешаете только вы. Они считают, что вы держите меня в заложниках. Или думают, если я не выдал вас до сих пор, то, возможно, в сговоре с вами.
— Но Джеку удастся их отбить?
— Нет. Они применили электромагнитное оружие. Жуткая штука, действует на нас примерно так же, как на вас жесткое гамма-излучение. Не спастись. Считайте, что вашего пса уже нет.
— Как действует это оружие?
— Оно изменяет электропроводность вещества. Пес погибнет от микрозамыканий, которые разрушат каждую частичку его тела. Восстановить или исправить его невозможно. Вы проиграли.
— И что теперь?
— Теперь они ведут переговоры со мной и требуют, чтобы я выдал вас или уничтожил самостоятельно.
— Что ты им ответишь?
— Я уже ответил. Мне нужно время подумать. Скорее всего, я уничтожу вас сам. Отвинчу несколько ваших болтов, как сказала твоя подруга.
Наступило утро. Все еще были живы. Территория у корабля представляла жуткое зрелище. Травы не осталось, грунт был изрыт так, словно здесь сражались исполинские механические монстры. Тело Джека было разорвано на множество кусков.
— Ночь-то была жаркой, — заметил Капитан. — Вы наведите здесь порядок, а я пока займусь делами.
— Какими делами? — ухмыльнулся Денисов.
— Восстановлением своего здоровья.
— С вами всё в порядке.
— Значит, ты планируешь для меня какое-то более осмысленное занятие на сегодняшний день? Нет? Тогда я пошел, — отрезал Капитан.
— Кажется, он опять впадает в маразм, — сказал Денисов.
— Его интеллект полностью восстановился, — возразила Йец. — И даже больше, чем восстановился.
— Что ты хочешь сказать? Он стал умнее? Может быть, он уже гений?
— Во всяком случае, он стал умнее тебя. И если он говорит, что ему нужно заняться своим здоровьем, значит, у него есть на это причины.
— Не понимаю.
— А тебе и не надо понимать. Я уверена, что он делает то, что нужно делать.
— С чего бы такая уверенность?
— Вчера поздно вечером мы играли с ним в шахматы. Для меня этого было достаточно.
— Что ты понимаешь в шахматах?
Йец постучала себя пальцем по виску.
— Здесь у меня хранится вся шахматная теория, придуманная на Земле. А он обыграл меня, как ребенка.
Утро принесло много неприятностей. Люди были голодны, и есть с каждой минутой хотелось всё сильнее. Скудные запасы на корабле были съедены. К счастью, вокруг уйма мертвых мышей. В некоторых местах они лежали плотным слоем, а кое-где образовались целые сугробы из мышиных останков. Маша собирала маленькие серые тельца, ловко поддевая их своими многофункциональными манипуляторами, и отвозила на кухню, где кухонный робот пытался приготовить из них что-то пристойное.
— Он ведь может нас отравить! — беспокоилась врач.
— Если он захочет нас убить, он это сделает, — ответил Денисов. — У него в распоряжении достаточно способов.
— Может, поговорить с ним?
— Я уже пытался говорить. Он не отвечает.
— Почему не отвечает?
— Да откуда я знаю! — взорвался Денисов. — Не отвечает, потому что думает, как быстрее от нас избавиться. Какие болты отвинтить.
Он со всего маху врезал кулаком в стену корабля. Обшивка загудела. Денисов с удивлением посмотрел на свою руку:
— Странно, я немного сбил кожу на косточках. Но мне совершенно не больно. Я думал, что сок строннеров уже давно не имеет силы. Кажется, эволюция готовит меня к бою. Вот и отлично. Обожаю драться!
Йец вошла в каюту. Капитан сидел за столом; перед ним лежали исписанные листы. Тут же стоял полупрозрачный кубик. Она взяла один из листов и увидела сложные расчеты.
— Что это? — спросила она.
— Просто черновик. Но кое-что я узнал. Я уже могу включать и выключать дефлектор без риска для жизни. Понимаешь, в нем не заложено то, что мы на Земле называем «дуракоустойчивостью». Или заложено, но на ином уровне. Если не знаешь, как этим пользоваться, то можешь поплатиться жизнью. Мне вот что пришло в голову. Центральный процессор нашего корабля — не самое сложное электронное устройство на этой планете. Самое сложное устройство — дефлектор. Он должен изменяться, эволюционировать так же, как и всё остальное.
Девушка села рядом и склонилась над столом. Потом взяла кубик в руку.
— А я могу включить его случайно?
— Вряд ли. Здесь сложная система генерации начального импульса. Я до сих пор удивлен, что сумел включить его в первый раз. Просто повезло. Или не повезло, это уж как посмотреть. Но сейчас я смогу его включить совершенно легко.
— Что это значит?
— Это значит, что мы смогли бы стартовать прямо с поверхности планеты, а потом сориентироваться в любой точке пространства. Мы почти спасены. Мы могли бы даже вернуться на Землю. Впрочем, это последнее, что я стал бы делать.