Сотня
Шрифт:
— Я думаю, что она в порядке.
— Хорошо, — она подняла немного паленые брови. — Потому что это был бы позор, если бы ты выполнил угрозы со своей стороны прошлой ночью.
— Что я сказал?
— Ты сказал мне, что если я не спасу твою сестру, то ты взорвешь проклятую планету и каждого на ней.
Беллами улыбнулся.
— Хорошо, что она только вывихнула лодыжку, — он склонил голову в сторону и оглядел насмешливо Кларк. Кожа под глазами была в синяках от усталости, но фиолетовые тени только сделали их ещё зеленее. Он почувствовал укол вины за то, что он был таким придурком с ней накануне
— Так, — продолжил Беллами, вспоминая заявление Уэллса на костре вчера, и то, как Кларк топала прочь от него, — почему ты так много значишь для канцлера Младшего?
Кларк посмотрел на него со смесью шока и возмущения. На мгновение он подумал, что она на самом деле может ударить его, но потом она лишь покачала головой.
— Это не твое дело.
— Он твой парень? — настаивал Беллами.
— Нет, — категорически сказала Кларк. Но затем ее рот дернулся в вопросительной улыбке. — Почему тебя это волнует?
— Просто делаю перепись, — ответил Беллами. — В частности, для определения состояния отношений всех симпатичных девушек на Земле.
Кларк закатила глаза, но потом повернулась к Октавии и игривость ушла с ее лица.
— Что это? — Беллами перевел взгляд с Кларк на сестру.
— Ничего, — быстро сказала Кларк. — Было бы просто лучше, если у меня был бы какой-то антисептик для этого разреза на лице. И некоторые другие будут нуждаться в антибиотиках.
— Так у нас нет никакого лекарства? — спросил Беллами, озабоченно хмурясь.
Кларк удивленно посмотрела на него.
— Я думаю, комплекты медицинского назначения были выброшены из шаттла во время аварии. Мы будем в порядке, хотя, — сказала она быстро, ложь вырвалась из ее рта. — Мы все будем в порядке в течение некоторого времени. Организм человека обладает замечательной способностью к самовосстановлению... — она замолчала, когда ее глаза остановились на пятнах крови на ее украденной форме.
Беллами поморщился, он взглянул вниз, интересно, она думает о канцлере. Беллами надеялся, что он выжил... на его руках и так уже было достаточно крови. Но это, вероятно, так или иначе, не имело значения. Кого бы ни послал Совет со следующей группой, им, наверняка, будет разрешено убить Беллами на месте, независимо от того, была ли травма канцлера несчастным случаем. Как только Октавии станет лучше, чтобы двигаться, она и Беллами ушли бы оттуда. Они будут в походе несколько дней, сделав некоторое расстояние между ними и группой, и, в конечном итоге, они осядут где-нибудь, чтобы успокоиться. Он не провел месяцы, углубившись в те древние гиды выживания, которые обнаружил на палубе Б. Он был бы готов ко всему, что их ждет в этих лесах. Это не могло быть хуже того, как он спускались с неба.
— Как долго, она не будет в состоянии идти?
Кларк повернулась к Беллами.
— Это довольно плохое растяжение, такое, что я бы сказала, что она не сможет ходить ещё несколько дней, возможно, через неделю или две, пока она не полностью исцелится.
— Но, возможно, раньше?
Она склонила голову в сторону и дала ему легкую улыбку, что, на мгновение, заставило его забыть, что его высадили на потенциально токсичной планете с девяносто девятью несовершеннолетними правонарушителями.
— К чему такая спешка?
Но прежде, чем он успел ответить, кто-то позвал
Беллами сделал глубокий вдох. К его удивлению, простой разговор прочистил голову, оставив его более бодрым и бдительным. Он, наверное, оказался токсичными, но каждый раз, когда он вдыхал, он чувствовал что-то интригующее, как загадочная девушка, которая не будет соответствовать твоим глазам, но пройдет достаточно близко возле тебя, чтобы можно было поймать дуновение ее духов.
Он сделал несколько шагов ближе к деревьям, тревожных, чтобы лучше рассмотреть, но он не хотел уходить слишком далеко от Октавии. Они не были похожи на любой опознанный вид, но опять же, только в учебнике ботаники Земля он был в состоянии найти о растениях родом из Африки, и он думал, что слышал, как Уэллс говорил, что они на Восточном побережье, которое когда-то было в Соединенных Штатах.
Рядом с ним отрезали веточку. Беллами развернулся и увидел девушку с длинным, узким лицом и тягучими волосами.
— Могу ли я тебе помочь?
— Уэллс говорит каждый, кто не пострадал должен собирать дрова.
Поток раздражения обмотался вокруг живота Беллами, и он кинул девушке натянутую улыбку.
— Я не думаю, что Уэллс в том положении, что может отдавать приказы, так что если с тобой все в порядке, я собираюсь беспокоиться о себе, ладно? — она тревожно смутилась на мгновение перед тем, как кинуть нервный взгляд через плечо. — Иди, — сказал Беллами, вытянув руки вперед. Он смотрел, как она неслась прочь с удовлетворением.
Он вытянул шею и посмотрел на небо, его глаза не увидели ничего, кроме пустоты во всех направлениях. Не имело значения, где они были. Любое пятно на этой планете должно было быть гораздо лучше, чем в мире, который они оставили позади.
Впервые в его жизни, он был свободен.
ГЛАВА 8: ГЛЭСС
Глэсс провела остаток ночи на диване Люка, благодарная, что Камилла не спрашивала, почему она отказалась спать в старой комнате Картера. Они решили, что для Глэсс лучше оставаться спрятанной в квартире Люка до пересменки в 06:00, когда будет меньше охранников на патруле.
Она ворочалась всю ночь. Каждый раз, когда она переворачивалась, браслет врезался в ее кожу, болезненное напоминание о том, что, когда она была в опасности, Уэллс был за сотни километров, борясь за выживание на планете, которая не была в состоянии поддерживать жизнь на протяжении веков. Это всегда было его мечтой - увидеть Землю. Но не такой. И не тогда, когда она все еще может быть токсичной. Не после того, как он увидел, как в его отца стреляли.
Лежа на диване и глядя в потолок, Глэсс больше не могла продолжать слушать различные звуки в темноте. Малейшего шума, воспроизводимого с другой стороны двери Люком, было достаточно, чтобы она начала ворочиться. Но тишина была еще хуже.
Как только утренний свет пополз под парадной дверью, дверь спальни Люка открылись, и он с Камиллой, шатаясь, устало вышли. Очевидно, что ни один из них уже долго не спал. Люк уже успел переодеться и теперь был одет не в рабочую одежду, а в штатскую, но Камилла была одета только в одну из старых футболок Люка, которая открывала ее стройные ноги.Глэсс покраснела и отвернулась.
— Доброе утро.
– формальность в голосе Люка заставила Глэсс вздрогнуть. В последний раз, когда Люк сказал ей эти слова, они оба были в постели, и он прошептал их ей на ухо.