Сотовая бесконечность
Шрифт:
– Чьи это симпатичные мордашки вы тут рассматриваете?
– Э-э-э…
– Это люди, которые заходили вчера в помещение склада на Парк-авеню, за десять минут до взрыва, – пришёл на помощь растерявшемуся детективу Дон Мэйсон.
– Э-э, да, сэр! – Картер метнул на компьютерщика красноречивый взгляд, наглядно демонстрировавший, как горячо он благодарен тому за помощь. – Это любительская съёмка, предоставленная нам полчаса назад случайным очевидцем.
– Вот и отлично, детектив Картер! – Мартинес кивнул на сопровождающих его людей. – Это специальные агенты Писсек и Льюис из ФБР. Немедленно передай им все материалы по этому
– Но, сэр! Как же…
– Молчать, Картер!
Лейтенант заметно напрягся, в то время как оба фэбээровца выдали сладко-официальные улыбки.
– Это дело больше не в нашей юрисдикции. Теперь этим взрывом будут заниматься федералы. И точка! Передашь джентльменам всё, что успел накопать, в том числе и эту кассету. А потом я жду тебя в своём кабинете.
– Благодарю вас за сотрудничество, господа! – Один из специальных агентов извлёк из аппарата Мэйсона видеокассету, уложил её в чёрный атташе-кейс и широко улыбнулся. – Что у вас ещё есть?..
* * *
У всего и вся, происходящего во Вселенной, есть причина. Любой вывод зиждется на предпосылках. Имея явление, при желании можно докопаться до факторов, его формирующих. Ознакомившись со свершившимся фактом, ищи цепь событий, к нему ведущих…
Коротко говоря, причинно-следственная связь. Фундамент, на котором стоит мироздание. ЭТО мироздание, во всяком случае…
Она ДОКОПАЛАСЬ.
Принца и маршала выбросило с Земли ПО ЕЁ ВИНЕ. Это из-за неё они оказались в других мирах и никак не могут вернуться обратно. Она, и только она, виновна, что так получилось.
Потому что именно она была и есть тем фактором, который вмешался в план Верховной и кардинально нарушил его.
Дотянувшись вслед за Алексом и Виталием к Земле, она там застала и «воочию» узрела ещё двоих, Лёху и восславянина Ильма.
Произошла своего рода ментальная, сущностная интерференция. Наложение, одним словом.
Она САМА перепутала ментальные параметры. Что немудрено, ибо они практически идентичны у Алексея локосианского и его земного брата… Да, родного брата, по отцу. Алексей Дымов-старший появился на Эксе и затем на Локосе не подростком, а зрелым мужчиной, и вполне естественно, что на родине у него могли остаться дети, хотя официально женат он не был… Это обстоятельство ничуть не удивляет.
Изумляет то, что братья оказались настолько похожими внутренне. Даже близнецы не настолько совпадают, уж она-то знает, какими ИЗНУТРИ выглядят люди, внешне практически неотличимые.
Второе фатальное совпадение: похожесть старших спутников братьев. Точнее, их полнейшая закрытость от проникновения внутрь. Восславянина и земного славянина запеленговать-то можно, и что дальше? Два танка одной модификации, сошедшие с одного конвейера, внешне абсолютно неотличимы.
Немудрено перепутать пары, когда младшие являются точнейшими копиями, а те оба, что всегда с ними рядом, – два одинаковых «слепых» пятна.
Хуже всего то, что, перепутав их, она одновременно и увязала всех четверых в сложный узел, зафиксировала и жёстко прикрепила к месту. В итоге двое могли передвигаться во времени только в пределах «земного притяжения», а двое – только ЗА его пределами.
Никак иначе.
Развязать узел способна только та сила, которая завязывала.
Вот и ответ на вопрос, кто испытывал жгучее желание удерживать принца и маршала подальше
Естественно, что угодившие в ловушку-лабиринт двое пытаются выяснить, ГДЕ выход, и предпринимают для этого отчаянные шаги, гоняясь даже за призрачными возможностями. Но им не удастся выбраться самостоятельно. Только она сможет их вытащить. Однако сейчас даже её желания (запроторить-то легко, попробуй потом исправь содеянное!) мало. Нужно что-то ещё, она пока сама не знает, что именно. Чего-то не достаёт её ментальному всесилию, что-то ещё в этой Вселенной неподвластно её желаниям.
Ничего себе «поворот сюжета!», как говорят земляне.
«Война Кабанов и Рысей» – так местная история нарекла столкновение двух крупных групп дворянских родов, практически Войну Севера и Юга. Имея достаточно вялотекущий характер, война эта приобрела также в народе название, не отмеченное впоследствии ни в одном историческом документе, о ней упоминающем. «Вшивая война». Именно так и называли эту трёхлетнюю с лишком бессмысленную грызню лордов.
В отсутствие монарха, пребывающего в заморском походе, лорды Севера империи напали на герцогство Акбатанское, оно же – южный вассал Короны. Фагромунд д’Валлеруа, герцог Акбатанский, сопровождал своего сюзерена, его императорское величество Энри Пятого Теллуа в походе, длящемся вот уже четвёртый год, с целью окончательного упрочения имперской власти над колониями, что были завоёваны предыдущими императорами.
За неимением в столице законных государей, на троне империи восседал Йоунн Второй, младший брат Энри.
Этот шестнадцатилетний юноша, как говорили люди, нрава был мягкого и уступчивого. Вроде бы нашлись искусные клеветники, нашептавшие малолетнему «монарху на час» мысли об «Акбатанской экспансии», и внушив ему повод, и средствами снабдив, и необходимость обосновав.
Вот и кромсали друг друга более трёх лет северные и южные вассалы короны, окружая себя ордами наёмников и собственных, наскоро обученных крестьян.
Отец Пьетро, как выяснил какими-то неведомыми внуку путями дед, примкнул к одному из таких отрядов; погиб он в первой же битве.
Внезапно вернувшиеся из колониального похода Энри и Фагромунд быстро навели порядок в своих государствах. Война прекратилась, но её последствия сказывались ещё долго.
Одним из них явились, в том числе, две смерти.
Смерть старого барона фон Хорстмана, Гогенхайма Развратника, прозванного так за то, что он был не в состоянии пропустить ни одной юбки. Кончина сия привела к тому, что баронскую корону фон Хорстманов надел на себя молодой Херберт фон Хорстман. Юноша только год назад вернулся из того же колониального похода, и не видел особой разницы между заморцами-язычниками и крестьянами-единоверцами.
И смерть графа Игнаца Мальмиуса, а также безудержное горе его сына-наследника Максимена Горго Мальмиуса, не желающего нарушать траур по скончавшемуся родителю ничьими визитами и челобитными.
Дед заменял Пьетро отца и мать. И он очень внимательно прислушивался к деду, вне зависимости от того, кому и что тот говорил.
Витол де Сент-Ремиз говорил сейчас точно таким же тоном, как и его дед. Этот седой рыцарь с жутким шрамом вообще сильно напоминал Пьетро его деда, хотя выглядел куда моложе. Он был таким же спокойным и рассудительным, как и сама земля, по которой они ходили.