Сотовая бесконечность
Шрифт:
Куда именно он ведёт, Пьетро не знал. У него, честно признаться, просто не хватило смелости проследовать до самого конца по потайному ходу, случайно обнаруженному в развалинах уединённого святилища. Нашёл его, вообще-то, Размо, сын фрилендского пастуха. И совершенно случайно! Нажал на один из завитков каменной резьбы, и внезапно со скрежетом открылся тёмный зев прохода.
Куда?..
У самого Пьетро не хватило смелости пойти за отчаянным Размо. А вот тот уж не скупился на россказни, возвратившись после почти трёхчасового
Может, и пошёл бы, но только погиб Размо… Как раз когда они собирались вдвоём пойти в тайный ход.
С тех пор и запретил себе Пьетро думать о том ходе. А вот теперь, после того как гнусный Херберт фон Хорстман похитил его двоюродную сестру Хильду Маруну…
Пьетро припомнил, что этот ход, по словам покойного Размо, вёл, якобы, прямо к подземельям замка, где он так и не отважился побывать, в отличие о своего старшего, теперь уже покойного товарища.
Его рассказ крайне возбудил нанятых дедом рыцарей, вернувшихся из дневной разведки в окрестностях замка.
– Ты уверен, мальчик? – спросил старший, сверля его взглядом удивительно холодных глаз.
Готовились они недолго.
Оба облачились в довольно странные наряды чёрного цвета, закрывающие их с головы до пят и оставляющие открытыми только узкие полоски для глаз.
Перед тем как выйти на дело, оба провели около часа, застыв в каких-то неестественных позах. Потом поспешили за Пьетро к часовне Атуана. Путь до неё занял не более получаса.
Часовня Атуана представляла собой наполовину утопленное в тело горы Колпак образование. Частично естественное, частично неизвестно кем и когда достроенное, из огромных полуобработанных глыб.
Некогда в этом полуязыческом святилище обосновался полусумасшедший проповедник, не поделивший что-то с господствующей религией.
Что именно он не поделил с ней, фрилендеры так и не поняли, будучи людьми весьма тёмными. Однако смиренного монаха отца Атуана, ничего, кроме глубокого смирения, не демонстрировавшего, все в селении любили, потому как был он человеком добрым и отзывчивым. И стал он на какое-то время духовным отцом всей фрилендеровской паствы.
И когда умер, все сильно горевали.
Правда, злые языки утверждали, что смиренный монах был настоящей грозой для юных мальчиков-пастухов, мирно прогоняющих свои стада мимо его уединённой пещеры, но никто никогда на него не жаловался.
С десяток лет спустя объявился в их долине новый проповедник. Обосновался в часовне и начал нести слово божие в массы. Этого пастора фрилендеры тоже не поняли.
Хотя проповедуемые святыми отцами догмы и не сильно разнились, но попытка отца Гильермо Капетильского изнасиловать в Праздник Урожая Мерью, дочь Натка Ткача, привела к тому, что фрилендеры дружно забили святого отца каменьями.
Именно из этой полупещеры, по рассказам Размо, вёл ход куда-то в сторону замка барона фон Хорстмана.
Размо по секрету, взяв с Пьетро страшную
– Ну и где же твой ход?
Рыцарь Витол де Сент-Ремиз поднял фонарь повыше и окинул каменный тупик недоверчивым взглядом.
– Сейчас, сэр рыцарь! – засуетился мальчик, пробираясь к стене. Он давно не был здесь, да и завитушки причудливой резьбы, испещрявшей стену, в неверном свете фонаря выглядели совсем иначе.
Шумно сглотнув, Пьетро осторожно положил руки на стену. Пальцы чутко пробежали по резьбе.
– Ну? – нетерпеливо прорычал Алйкс де Моув.
Ответом ему послужили громкий отчётливый щелчок, раздавшийся, едва пальцы мальчика сдвинули с места нужную завитушку. Затем раздался противный, царапающий чуть ли не саму душу, скрежет. По крайней мере, у Пьетро от него по спине пробежал целый муравейник! И массивная плита легко ушла в стену, освобождая тёмную дыру прохода.
– Ты смотри! – удивился старший джедай. – А я думал, что прибрехивает мальчишка.
Он повернулся к Пьетро.
– И что, барон до сих пор не ведает об этом ходе?
– Не знаю, господин рыцарь! – ответил внук старейшины. – Дед говорил, что прадед нынешнего барона истребил прежнего владельца замка вместе со всей семьёй и челядью во время штурма. А о таких ходах рассказывают только самым доверенным слугам. Так что…
– А ты разумник, – ухмыльнулся рыцарь де Сент-Ремиз. Но скорее с одобрением, чем с насмешкой. – Соображаешь!
– А как же иначе, сударь, – надулся Пьетро, радуясь похвале бывалого воина. – Я же внук старейшины! Мне надлежит знать гораздо больше, чем простым фрилендерам! Мне же предстоит когда-нибудь возглавить общину…
Сообщив это, он едва заметно погрустнел. Но от старого рыцаря его грусть не укрылась.
– Мечтаешь сменить свою судьбу на путь Отточенной Стали? – улыбнулся он. – Истинно мужской путь, но… Ладно, об этом поговорим позже. Теперь показывай дорогу!
Пьетро послушно нырнул в тёмный ход, предварительно запалив один из заранее заготовленных факелов от лучины, протянутой рыцарем Витолом.
Тщательно просмоленная древесина вспыхнула практически мгновенно.
Дав факелу разгореться, Пьетро решительно шагнул в мрачный зев подземного хода.
– Этот рычаг управляет заслонкой изнутри?
Мальчик повернулся к рыцарям.
Оба, одетые в свои диковинные чёрные одежды, выглядели как призраки этого места, и без того жутковатого.
Младший указал рукой на тёмно-коричневый от ржавчины толстый железный рычаг, торчащий из щели в полу.
– Да! – кивнул Пьетро. – Мы тогда дёргали его. Если не трогать, то дверь останется открытой.
– Оставим лучше открытой. На всякий случай! – дёрнул плечом старший и подтолкнул его в спину. – Пойдём.