Сотовая бесконечность
Шрифт:
Путь до Фриленда занял пять дней.
И каждое утро начиналось одинаково.
Пьетро просыпался от сухого стука деревянных мечей, нашедшихся в поклаже их благодетелей.
Глядя на то, как ловко Витол и Алйкс обмениваются ударами, мальчик всё больше и больше убеждался в правоте деда, утверждавшего, что они нашли «настоящих воинов, а не тот сброд, что обычно попадается». Насчёт последнего – он не совсем понимал, что дед имел в виду, но, наблюдая, как их спутники уверенно размахивали заменяющими сталь деревяшками, сердце его
Заметив его восторг, рыцарь Витол однажды снизошёл до беседы с ним, рассказав мальчику много интересного о «благородном воинском ремесле».
Пьетро уяснил себе, что воинская служба – не просто дорога к славе и богатству, овеянная легендами и красивыми историями, рассказываемыми у жарко пылающего камина долгими зимними вечерами, но, в основном, тяжёлый труд.
«Пот, синяки и кровь»! Именно так охарактеризовал своё ремесло убелённый сединами и отмеченный многочисленными шрамами рыцарь Витол де Сент-Ремиз.
Наконец они въехали во Фриленд…
Собравшиеся односельчане, не стесняясь приехавших со старейшиной воинов, громко выражали свои сомнения в том, что всего лишь двое, будь они хоть трижды рыцарями, способны оградить их от произвола барона!
Пьетро ждал, что пришлые рыцари возмутятся, вознегодуют и… Дальше он даже мысленно боялся загадывать! Однако оба воина отнеслись к выкрикам крестьян с пренебрежительными ухмылками.
Алйкс тут же во всеуслышание заявил, что готов сразиться с любым, кто не побоится бросить ему вызов.
Заслужив укоризненный взгляд старшего товарища, он, тем не менее, не дождавшись со стороны мужчин Фриленда ничего, кроме подозрительных взглядов и молчаливого неодобрения, разразился язвительной речью, полной насмешек и оскорблений.
Смысл его выступления сводился к тому, что «вот пришёл барон фон Хорстман со своими людьми, которые принялись жечь ваши дома и насиловать ваших жён и дочерей! Ну, и?..»
Мужчины Фриленда принялись обмениваться обескураженными взглядами.
– Что? Жиденькие? – злорадно ухмыльнулся Алйкс, стоя в центре деревенской площади и поправляя перевязь. – Будем смотреть на произвол барона, уповая, что он уважит ваши давние вольности?
Алйкс указал на деревенского кузнеца Гилмора Дурба, лениво обнимавшего своей ужасающе огромной рукой красавицу-жену Адэлу, бережно прижимавшую к груди запеленатых двойняшек Альберто и Делайса.
– Вот её и своих детей ты, здоровяк, сможешь защитить?
– От тебя-то уж точно смогу, червь! – проревел Гилмор, никогда не отличавшийся покладистостью.
В подтверждение своих слов он оглушительно хлопнул пудовым кулаком о широкую и твёрдую, как наковальня, ладонь.
– Ой ли?
Рыцарь де Моув ухмыльнулся.
– Ну-ка, давай, мужик, выйди против меня! Представь, что я – один из баронских прихвостней и вознамерился взять силой твою смазливую
Кузнец, однако, хоть и налился краской, с места не двинулся.
– Не можешь?! – неожиданно взревел молодой рыцарь. – А так?
Подхватив кусок овечьего дерьма и коротко размахнувшись, он залепил кузнецу оба глаза.
Над площадью на мгновение повисло тяжёлое молчание.
Все жители Фриленда знали тяжёлый нрав кузнеца. А равно и не менее тяжёлую руку.
Взревев раненным быком, Гилмор помчался на дерзкого пришельца.
Над деревенской площадью повис слаженный «ах!».
Выбив из утоптанной до кирпичной твёрдости деревенской площади облачко пыли, бугрящаяся чудовищными мышцами туша кузнеца… беспомощно распласталась на земле.
Рыцарь Алйкс де Моув тут же отскочил от него.
– Желаешь продолжить? – поинтересовался он крайне насмешливо. – Давай, если считаешь себя мужчиной!
На фоне вскочившего кузнеца – почти двухметровой груды мышц – Алйкс де Моув казался хилым подростком. Однако огромный кузнец описал в воздухе дугу, едва приблизившись к рыцарю, и повторно выбил облако пыли из деревенской площади. Лёжа за земле, он скрючился и вставать наотрез отказался.
– Кто-нибудь ещё сомневается?
Алйкс обвёл взглядом собравшихся селян.
Никто никогда не пытался сравняться в силе с кузнецом. А уж теперь-то, когда силач Гилмор беспомощно, с побелевшими от боли круглыми глазами, корчился в пыли у ног тщедушного, по сравнению с ним, молодого рыцаря…
– Может быть, ещё найдутся смельчаки? – поинтересовался молодой джедай.
Общество, однако, хранило единодушное молчание по этому поводу.
– Значит, вы признаёте, что не сила, а умение решает спор, – подвёл итог молодой рыцарь. – Замечательно! Все свободны.
Он спокойно удалился в дом старейшины, куда за ним последовали его учитель, рыцарь Витол де Сент-Ремиз, старейшина Дайстер Бурддак и прочие старейшины.
Совет их затянулся далеко за полночь. Всё сходилось к тому, что брать бывший замок Фиора, а теперь Вуулфенхаузен, штурмом – дело совершенно безнадёжное!..
Совершенно осоловевший от бессонницы, вызванной волнениями последних дней, Пьетро, возвращаясь с заднего двора усадьбы, в полусне пробормотал, что вовсе не обязательно штурмовать замок.
Пробормотал едва слышно, так, себе под нос. Однако рыцари-джедай расслышали!
Пришлось-таки Пьетро рассказать им, как однажды, два года тому назад, играя вместе с погибшим прошлой весной во время ледостава Размо Турбидло, они обнаружили скрытый ход, ведущий куда-то из часовни Атуана.
Ничего толком мальчик объяснить не смог. Из всех его попыток прояснить ситуацию стало ясно одно – из заброшенного много лет назад одинокого скита в лесу, окрещённого местными жителями «часовней Атуана», по имени забредшего некогда в их долину одинокого монаха-недиктинца, ведёт куда-то подземный ход.