Сотвори свою смерть
Шрифт:
— Продолжай, — тихо сказал он.
Монстр, наморщив желтокожий лоб, вновь сосредоточился на воспоминаниях.
— Так мы и жили. Хозяин даже подарил мне автомобиль… Наконец-то я почувствовал себя человеком…
— Вы жили в одном доме? — недоверчиво спросил Виктор.
— Нет, я жил в гараже, а по ночам он выпускал меня на прогулку. Хозяин говорил, что еще не пришло время показываться людям на глаза, но вот-вот оно должно наступить…
Монстр горько вздохнул и глухо пробормотал:
— А теперь он мертв…
Виктор поморщился: у него не было никакого желания разделять заблуждения этой неудачной биоконструкции.
— Итак, ты жил в гараже, — попытался он вернуть монстра к прерванному рассказу.
— Да, — кивнул тот, но вдруг глаза его налились густой желтизной. — Пока вновь не появился ты!
— Виктор Франкенштейн собственной персоной, — усмехнулся ученый.
Однако монстр не почувствовал сарказма в его словах.
— Называй себя как хочешь, — проговорил он, — но с твоим появлением ожили мои прежние мечтания, и я подумал, что теперь-то уж точно смогу получить нечто большее, чем жизнь в гараже, и приобрести друга среди людей…
Виктор откинулся на спинку кресла.
— Неужели ты все еще лелеешь надежду стать равным среди равных тебе роботов?
— И не только, — двусмысленно заявил монстр. — За двести лет я стал умнее…
Как ни странно было слышать такое заявление, Виктор удержался от комментариев. Конечно, он мог поспорить с чудовищем, но имело ли это смысл?..
На этот раз гигант нарушил молчание:
— Вначале я не поверил своим глазам, но потом, подкравшись ночью к дому, в котором ты жил, окончательно убедился: да, это ты. Осторожно начал следить за тобой…
— Оставляя тем не менее огромные следы… — не сдержался на этот раз Виктор и неожиданно стал мрачнее тучи. — Что случилось с опергруппой?
— Это ты про тех трех военных? — даже не моргнув глазом, уточнил монстр.
— Да.
— Они устроили мне засаду и хотели убить. Я только защищался.
— Где они?
— Я упрятал всех троих в мешок, набросал туда камней и спустил в прорубь.
— Чистая работа, — заметил Виктор, кипя от негодования.
— Это были твои друзья? — в лице монстра читалось искреннее сожаление.
— Не лицемерь, — оборвал его Виктор. — А Санкт-Петербург?..
— Тоже я…
Вдруг Виктор почувствовал, как холодный ужас закрадывается в душу. Молодой человек обхватил голову руками и отчаянно простонал:
— В таком случае моя теперешняя работа и домашний арест — все это от начала и до конца твоих рук дело?!
Монстр, словно провинившийся ребенок, опустил глаза.
— Нет, ты не просто чудовище! — закричал Виктор и вдруг осекся, от негодования не находя слов. Не в силах больше оставаться под одной крышей с коварным ублюдком и вообще под этой ненавистной крышей, он выскочил за дверь и побежал по коридору. Ему хотелось одного — оказаться подальше от злополучного места.
— Ты еще вернешься, — послышался вдогонку мерзкий голос монстра. — Я буду ждать тебя здесь…
V
Виктор, как ни старался, не мог вспомнить, где был вчера после своего бегства из лаборатории, но проснулся он в постели, в своей крошечной комнатушке. Его сильно знобило, кружилась голова.
«Кажется, я серьезно заболел», — подумал он и, не вставая, потянулся к тумбочке, открыл верхний ящик и нащупал упаковку аспирина.
Взяв ее, он достал одну таблетку и, не запивая, тут же проглотил.
В дверь постучали.
— Войдите, — разрешил Виктор.
— Здравствуй, — на пороге стоял никто иной, как сам шеф.
— Добрый день, — отозвался Виктор, хотя и не верил, что день будет добрым.
Полковник демонстративно взглянул на часы.
— Уже двенадцать, — напомнил он и перевел взгляд на лежащего. — А ты еще из постели не вылез. Пора бы.
— Я не в состоянии работать, — признался Виктор.
— Никто не в состоянии, но надо, — бодро проговорил шеф и втянул живот. — У нас ведь, как на войне, — фронтовые будни. Так что — никаких отговорок.
— Я болен…
Однако шеф, не дав ему договорить, приложил ладонь к голове лежащего и хмыкнул.
— Да разве это температура! Вот, я помню, в Афгане… — он пустился в воспоминания, и Виктору поневоле пришлось выслушать десятиминутный рассказ полковника о его ратных подвигах.
— Так вот, дорогой мой, — неожиданно закончил шеф, — после обеда я надеюсь увидеть тебя на рабочем месте. Понял?
Виктор, собрав всю свою волю, все-таки решил сказать о главном:
— Я намерен отказаться от этой работы…
У полковника от неожиданности отвисла челюсть.
— Как это, отказаться?
— Я не хочу… не могу работать с биороботом…
Шеф нахмурил брови и тут же сменил тон.
— Не можешь — научим, не хочешь — заставим. Да и. вообще, что это за детский сад? Он, видите ли, не может… Вы работаете не где-нибудь, а в военном ведомстве.
— То есть я буду продолжать свои работы, но после того, как вы уберете этого типа из моей лаборатории, — отступил Виктор, не выдержав напора.