Сотвори свою смерть
Шрифт:
VII
Давая вынужденное согласие на сотрудничество с рвущейся к власти группировкой в генералитете, Виктор в первую очередь рассчитывал на то, что переданная Савельеву информация опередит замыслы военных и мировое сообщество не позволит использовать выдающееся научное открытие в целях, которые предопределили ему военные. Что же касается его, Виктора, то он одержимо продолжал свою работу.
Шеф, как и обещал, установил в лаборатории новую камеру, рассчитанную на создание первой искусственной
В помещении сразу стало тесно. Каждый раз, проходя мимо прозрачного куба, Виктор чувствовал, как замирает у него сердце, однако до поры, до времени не решался использовать камеру по ее непосредственному назначению.
Однако полковник настаивал на скорейшем проведении исследований.
— Не следует долго задерживаться на собаках. Время не ждет, — говорил он, и как следствие — по его непосредственному приказу в лаборатории появились две большие клетки с шимпанзе.
Виктор же отнюдь не был заинтересован в немедленном прорыве. По крайней мере он, как мог, старался оттянуть на более поздние сроки окончательное осуществление главного проекта всей своей жизни. Кроме того, он считал, что новый «человек» должен быть совершенен не только внутренне, но и внешне.
Временами Виктор даже делал беглые эскизы модели, сообразно своим представлениям. И чем дальше он шел в идеализации своего, еще не рожденного детища, тем более гнусным и безобразным ему казался обитающий в соседней комнате гигант.
Однажды при разговоре с шефом Виктор даже недвусмысленно намекнул:
— Мне кажется, что это убожество впоследствии будет только компрометировать нас в глазах общественности.
— Вы предлагаете его убрать? — расставил все по своим местам полковник. — Иначе говоря, убить?
— Нет, что вы… — стушевался Виктор, испугавшись того, что сам же предлагал.
— Так вот, — заявил шеф, — когда заработает конвейер, делайте с ним все, что хотите, а сейчас он — единственный аргумент в моих руках.
— Но разве я не доказал своими опытами, что создание аналогичной модели в принципе возможно? — возразил Виктор.
Шеф сурово посмотрел на него.
— В принципе или возможно?
— Возможно, — последовал ответ.
— Вот когда я увижу двуногого, двурукого и с головой на плечах и пойму, что ваша разработка лучше предыдущей, то поверю. А пока все, о чем вы говорите, — только слова…
Виктору стало неловко оттого, что он завел этот разговор, и он тут же ретировался.
После беседы с шефом Виктор понял, что хочешь не хочешь, а придется мириться с присутствием «убожества» в своей лаборатории. Однако в последнее время тот стал просто невыносимым. Он совал свой уродливый нос буквально во все, отбивая всякое желание работать.
Так было и в этот день. Едва Виктор занялся моделированием нового образца, как монстр тут же вырос у него за спиной и поинтересовался:
— Кто это будет?
— По-моему, ты слишком любопытен для робота.
Монстр стушевался. За последнее время он уже привык к таким оскорблениям и безропотно сносил их.
С минуту помолчав, великан вновь раскрыл рот:
— А когда…
— Ты хочешь спросить, когда я сделаю тебе подружку?! — взорвался ученый.
В ответ тот промычал что-то невнятное.
— Значит, подружки тебе захотелось?.. — горячась, Виктор встал со своего места. — А зачем роботу подружка?
— Ты не знаешь, что такое одиночество, — ответил монстр и как-то неестественно съежился, прикрывая лицо руками, словно его собирались побить.
— Тебя создал человек, и, кроме благодарности ему, тебя ничто не должно волновать, — наступал Виктор. — А ты поднял руку на своего же создателя. Ты поднял руку на людей!
Монстр вконец растерялся.
— Даты недостоин того, чтобы жить, не говоря уже о чем-то другом!
— Но раз уж я живу…
Однако Виктор уже не в силах был сдержать себя.
— Ты самое гнусное ничтожество из всех живущих. Жизнь одного Павла стоит десяти твоих! Неужели ты все еще надеешься, что я слеплю такую же уродину, как ты, и пущу ее бродить по свету?..
В знак того, что именно так он и думает, монстр закивал головой.
— До чего же ты наивен! — Виктор нервно заходил по комнате. — Поверь, в новой генерации, над которой я сейчас работаю, тебе не будет места. Они будут презирать тебя так же, как и люди, ведь ты всего-навсего — неудачный эксперимент!
— Но ведь это я принес тебе рукопись… — как бы вступая в торг, пробубнил урод.
— Убив при этом полдюжины человек?! Да никогда тебе не будет места на этой земле!
Глаза гиганта налились густой желтизной и злобно сверкнули, но Виктор не заметил этого.
— На тебя всегда будут смотреть с содроганием. Ты — чудовище, возомнившее себя венцом природы! Ты лицемерно заявляешь о любви, о человеческой теплоте, а несешь смерть. О, если бы я мог сейчас же, отняв твою ненавистную жизнь, воскресить несчастных, которых ты убил с такой адской жестокостью! Что же ты боишься убить меня? Ведь ты утверждаешь, что именно я твой создатель, что именно я никто иной, как Виктор Франкенштейн.
Виктор еще что-то говорил, прежде чем заметил, что монстра в лаборатории нет.
«Ну и черт с тобой, все равно придешь…» — вздохнул он, переводя дыхание и опускаясь в кресло.
И тут ему стало не по себе. Он осознал, что сорвался. И перед кем? Перед допотопной моделью восемнадцатого столетия! Вскоре досада сменилась раскаянием: Виктор уже искренне сожалел о случившемся.
«Нужно сообщить полковнику, что этот тип сбежал», — подумал он и направился к шефу.
— Как наши дела? — поинтересовался тот, едва завидев ученого на пороге, и напомнил: — Кажется, на завтра намечен эксперимент с шимпанзе?