Сотворяющий
Шрифт:
От неожиданности тот даже вскочил, но незнакомец жестом успокоил его.
– Не волнуйся, творец, – ласково улыбаясь, сказал он. – Здесь тебе не причинят вреда. Ты хочешь получить ответы на свои вопросы? Я могу помочь тебе узнать правду.
– Правда, – усмехнулся Дос, – это то, что в данный момент считается правдой.
Незнакомец печально покачал головой:
– Правда – это истина! Истина освобождает! Готов ли ты узреть истину? Готов ли ты стать свободным?
– Я и без тебя свободен! – рассмеялся Дос – Ты хоть сам понимаешь, что говоришь? Нет, я, пожалуй, отправлюсь обратно, а ты морочь голову кому-нибудь другому. Идёт? Вон, видишь, уже рассвет, и мне пора.
С этими словами Линан вскочил в свой флаер и рванул с места, благодаря богов за то, что этот проходимец не успел (или не додумался) отобрать у него транспорт.
После возвращения со своей незапланированной экскурсии, Лин быстренько привёл себя в порядок и отправился засвидетельствовать своё почтение наместнику Кади, который, будучи уже весьма наслышанным о грандиозности проделанной Досом работы, не мог больше дожидаться, когда тот пробудится и пригласит его взглянуть на результат, и явился сам, без приглашения. Линан застал его в галерее, с восторгом взирающего на разноцветных прыгающих монстров из светящегося газа, весело резвящихся под потолком, которыми Дос особенно гордился.
– Великолепно! – воскликнул Кади, едва заметив творца. – Великолепно! Просто слов нет! Мне недаром хвалили тебя, но на деле ты оказался выше всяких похвал! Поздравляю! Скажу тебе откровенно, – продолжал он, взяв Лина под руку и увлекая в свой любимый музыкальный зал, – я и сам, как ты, наверное, уже успел заметить, человек немного творческий и с хорошим вкусом. Так вот, когда я задумал реконструкцию своего дворца, я всё так и эдак пытался представить: чего бы мне хотелось? И у меня были кое-какие идеи. И некоторые, признаться, довольно неплохие. Я даже боялся, что ты сделаешь всё не так, как я хочу, но ты, мой юный друг, превзошёл все мои самые смелые ожидания! Браво! Я очень доволен! Проси у меня что хочешь! Вот увидишь, как я бываю щедр с теми, кто меня порадовал!
– Я бы хотел стандартный гонорар по контракту мастера, – спокойно произнёс Лин, – поскольку я хоть и не мастер, но выполнил работу на соответствующем уровне, в кратчайший срок и, к тому же, будучи не совсем здоровым.
– Совершенно справедливое требование, – согласился Кади.
– Кроме того, – продолжал Дос, – мне нужны рекомендации.
– Об этом я уже позаботился. Пока ты отдыхал, я всех успел известить о том, как я восхищён твоей работой.
– Большое спасибо, Ваша светлость, но есть ещё кое-что.
– И что же это?
– Мы еще не обговорили с Вами, каким Вы хотели бы видеть предстоящее шоу и, кроме того, мне кажется, что в моей работе есть ещё некая незавершённость…
Наместник пристально посмотрел ему в глаза и заговорщицки улыбнулся.
– Ты позволишь мне дать тебе один маленький совет? – вкрадчивым голосом спросил он.
– Был бы рад его услышать, Ваша светлость, – ответил Дос.
Кади предложил ему табурет, а сам, присев рядом, возвел глаза к потолку и несколько долгих минут обдумывал свои слова.
– Видишь ли, – начал он, – в своей работе ты отразил всю красоту и притягательность Коры, но Кора без аспарита – не Кора, верно?
Линан кивнул.
– Так вот, – продолжал наместник, – я бы хотел, чтобы твоё шоу состояло, главным образом, из паров аспарита, которые бы окутывали весь дворец и создавали у гостей ощущение движения во всём, словно этот дворец живой! Улавливаешь мою мысль?
– Прекрасная идея, Ваша светлость, но это слишком дорого. Я думаю, что не вправе вводить Вас в такие затраты.
– Идея замечательная и, заметь, она моя, следовательно, ты меня в затраты не вводишь. А о цене не беспокойся: на Коре много рудников и ещё очень много аспарита!
Наместник расхохотался, и Линан тоже сделал вид, что ему очень весело, хотя у него перед глазами всё время стояло обезображенное лицо несчастного шахтёра.
– Да, вот ещё что! – вдруг вспомнил наместник. – Сколько тебе нужно времени на подготовку шоу?
– Ну, если аспарит подвезут сегодня, то, думаю, к завтрашнему ужину я буду готов.
– Отлично! Я бы хотел попросить тебя об одном одолжении.
– Я Вас слушаю, Ваша светлость.
– Вчера, из надёжных источников, я получил сообщение, что к нам на праздник прибудет сама Верховная нута Ксор. Знаешь кто это?
– Насколько мне известно, она является главой культа Нута – главной и официальной религии империи.
– Совершенно верно, – подтвердил Кади, – но, кроме того, она ещё и занимает пост начальника тайной канцелярии императора, а в последние три года – исполняет обязанности первого министра Его Императорского Величества. Так то!
– Это серьёзно, – прокомментировал Дос.
– Уж куда серьёзнее! – воскликнул наместник. – Я понятия не имею, каким ветром её сюда несёт, но, уж будь уверен: это неспроста! Я хочу, чтобы она осталась очень довольной и в следующий раз возвращалась сюда с приятными воспоминаниями и, по возможности, не скоро!
Кади рассмеялся.
– Я постараюсь, Ваша светлость, – ответил Лин.
– Не «постараюсь», а «сделаю»! – перебил его наместник. – И запомни, если ты успеешь выполнить всё до завтрашнего вечера (да ещё и так же хорошо, как и эту работу), если Ксор останется довольной, то перед тобой откроются все двери, вплоть до дверей императорского дворца. Тебя ждёт головокружительная карьера, а я лично подарю тебе свой самый лучший корабль. Можем даже его прямо сейчас выбрать. Пойдём в мой ангар! Там есть четыре новеньких красавца! Выберешь себе тот, что тебе больше всего по душе – и он твой! Только не подведи меня! Я на тебя очень рассчитываю!
И Кади повёл, слегка ошарашенного Доса осматривать звездолёты, оснащённые по последнему слову галактической техники.
Глава 5
Он лежал в своей постели, проклиная эту бесконечную смену восходов, полудней и закатов, оставляющую для нормальной ночи так мало времени. Часа полтора назад одно из светил Коры закатилось, и он, наверное, впервые за всё время пребывания на этой безумной планете, увидел звёзды. А они были несказанно хороши!
Близость к центру галактики украшала ночной небосвод Коры россыпями драгоценностей, порою просто слепящих глаза. Жаль только, что для любования этим чудом было отпущено так немного времени. И он пил его с жадностью изнурённого путника среди бескрайних песков нибайской пустыни. Он наслаждался этим ярким великолепием, как один только творец способен наслаждаться подлинной красотой. Ему казалось, что звёзды пели ему, разговаривали с ним, и он тоже отвечал им, но тут наступил новый рассвет и стёр их с небосвода своим блистательным оперением.