Совенок. Вода и пламя. Шестая часть
Шрифт:
И она скрестила пальцы на удачу. У Асмаса лишь одна академия Огня.
— Итак, еще раз, — Фильярг был серьезен и стоящие перед ним двойняшки тоже прониклись серьезностью. Смотреть на их непривычно сосредоточенные мордашки было непривычно, и Юля прикусила губу, стараясь не улыбаться. На диване тихонько всхлипывал Слава. Ему тоже хотелось в академию, и он всем обещал, что повзрослеет прямо завтра. Малыша удалось успокоить одним: оба высочества тоже не поступают, так что ему надо дождаться Седьмого с Восьмым, иначе им скучно будет учиться одним.
— Дисциплина
— … но уважает умных! — хором дополнили дети любимый лозунг Асмаса.
Переглянулись, понимая друг друга с полуслова, и Юля искренне посочувствовала воспитателям. Эти двое умели добиваться своего.
В этом году академия открывала лишь два класса на первом курсе. Принимали детей королевской семьи: побочные ветви прислали своих отпрысков, детей Четвертого тэората, да тех, чей дар был врожденно нестабилен и мог принести проблемы.
Все остальные, повинуясь очередной реформе короны о смешанных классах, отправились в местные школы.
«Мы не должны воспринимать стабилизатор лишь принадлежностью женщин, — говорил в своем обращении к народу король. — На материке не делают разницы между тем, кому его ставить: мужчине или женщине. Вам прекрасно известно, что и мужчине бывает сложно стабилизировать дар и подчинить себе огонь. Нет ничего постыдного в том, чтобы поставить контур. Надо пользоваться всеми преимуществами этого изобретения. Поверьте, лучше он, чем видеть, как ребенок сгорает в огненной лихорадке. Сейчас мы можем с уверенностью говорить о том, что постановка стабилизаторам детям не несет никаких негативных последствий на развитии их дара».
Дальше, на созванном по такому поводу собрании именитых граждан, выступали ученые маги. Потом пошли прения. Звучали мнения за и против. Едва не дошло до рукоприкладства. Но все же здравый смысл победил. Не последним доводом прозвучало: «Даже ваша любимая Лифгана через посредников тайно закупила в этом году сотню камней, а вы хотите и дальше быть дикой страной, которая боится прогресса? Желаете позориться перед имперцами? Они теперь к нам часто будут приезжать, пока их принцесса учится у нас».
Так что смешанным классами решено было быть.
— Честно, я не верю, что ваши учительницы справятся с всплесками мальчиков, — проворчал Сэльс — их места на собрании оказались рядом. Юля посмотрела на ректора. Усмехнулась.
— Считаете, истерика подростка, которая только начала осознавать себя девушкой, слабее мальчиковых детских всплесков? Не смешите. Конечно, они справятся. Да и вы сами сформировали отряды экстренной помощи на случай осложнений. Крупные школы укомплектованы наставниками-мужчинами. Мы готовы.
— Очень хочется в это верить, — вздохнул Сэльс, — но я рад тому, что придется меньше времени уделять малышам, сосредоточившись на взрослых. Кстати, — он понизил голос, а взгляд сделался заискивающим, — вы ведь вернетесь в свои апартаменты? Мы и интерьер там обновили.
— Боитесь, что брошу вас с двойняшками? — понимающе
— Нет, что вы, — горячо отверг обвинение в трусости ректор, — переживаю, что таким маленьким будет тяжело без вас. Все же они начинают учебу раньше остальных.
В этом году корона решилась на еще один эксперимент: позволить малышам навещать семьи на выходных. Решение данного вопроса передали в руки наставников. Им предлагалось самостоятельно определять риски и стабильность дара подопечных. Родители были не против. Многие считали преждевременным отправлять сыновей так рано в академию еще и без возможности покинуть территорию в первый год обучения.
Асмас менялся, становясь мягче к своим детям.
Пусть смешанное обучение было таковым лишь частично — у мальчиков и девочек местами была разная программа — но все же это был прогресс. И Юля поддерживала подход: во главе обучения должны стоять способности учеников к магии и здравый смысл, а не желание насадить одинаковость во всем.
— Вы правы, мы планировали перебраться на это время в академию. Если вы не против.
— Что вы, буду только рад, — расцвел счастливой улыбкой Сэльс.
Они обменялись понимающими взглядами. Чета высочеств готова была разделить риски по обучению своих нестандартных детей, а академия помочь им в этом. В меру возможностей.
Пару месяцев спустя
Академия огня. Корпус первого курса
— Я слышал, ваша мать не местная!
Оля медленно повернулась от окна. Смотреть в окно на парк, где порхали прилетевшие с зимовки птицы, ей нравилось больше, чем на стены в классе. Да и что тут разглядывать? Она эти стены уже наизусть выучила. Но кто-то решил ее отвлечь…
Девочка, не торопясь, прошлась взглядом по однокласснику. Рядом, тревожно напрягшись, встал Иль, ухватил ее за руку.
Прошло время, когда они, раскрыв рот, ходили по академии. Когда судорожно боялись ошибиться. Страшились гнева наставников. Задрав головы, с благоговением смотрели на старшекурсников. Даже друг друга опасались, привыкая к непривычному распорядку, к четверкам, к тому, что мальчики и девочки живут не просто раздельно, но еще и в разных корпусах. Первокурсницы заняли корпус, принадлежавший раньше факультету менталистики и часть занятий, таких как танцы, музыка у них проходили в этом здании.
Вот к этой разделенности двойняшки привыкали дольше всего. Помогали визиты мамы по вечерам, которая заглядывала сначала к дочери, а потом к сыну, находя каждому по ласковому слову утешения. Ну и на выходных их пока отпускали по домам, а там можно было забраться в одну постель и делиться наболевшим.
— И что с того? — уточнила Оля, разглядывая посмевшего бросить ей вызов. Худой, можно сказать тощий, с подвижным живым лицом, светлыми, практически белыми волосами, которые торчали вокруг головы непослушными прядями. Боковая ветвь. Какой-то там юродный кузен, а гонора на целого короля хватит.