Совершенный
Шрифт:
… Отношения у нас с Умбраксом сложились довольно странные и неоднозначные. Не уступая, впрочем, сумасшествию, сопровождавшему весь процесс приручения и взаимной притирки индивидов из двух разных видов. Но всё по порядку.
Мне неизвестен вид, к которому принадлежит мой друг. Неизвестен даже близко, хотя тип угадывается без труда — скоростной штурмовик, он и в Африке скоростной штурмовик. Резкого, словно понос, но сравнительно не слишком крупного, даже несмотря на общий размер, кошака совершенно не прельщало переть на противника в лоб. Даже если оный вроде как меньше, слабее и в целом на один укус. Нет, Ума, как наверняка и многие из его вида, предпочитал действовать от скорости, обманных манёвров и великолепного использования местности. То есть — да, действовал как чистейший скоростной штурмовик. Видимо что-то такое осталось в генетически заложенных инстинктах, даже несмотря на поколения, жившие под воздействием БАВКУА или чего-то подобного.
С другой стороны, шерстяной гигант оказался умён. Очень умён. Даже удивительно для вида без развитых социальных связей. В природе подобного возникнуть не могло никак — столь активная мозговая деятельность просто не рентабельна, если не является основной. А у одного из высших хищников по крайней мере окрестных земель, проблем с пропитанием, а значит и необходимости в настолько развитом интеллекте, банально не было.
Но он, этот развитый интеллект, всё же был. Так что несмотря на мой первоначальный скепсис, мы даже смогли контактировать… Ну, не как разумный с разумным конечно, но даже для наиболее развитых в этом плане пород собак Умбракс оказался слишком умён. Возможно, где-то на уровне человекообразных приматов. Увы, точнее судить не приходилось — информации об обезьянах было мало что у землянина, что у инфильтратора. Не считая один вид, придумавший фастфуд и атомное оружие, конечно.
«Так ли это важно теперь? Главное, что мы с Умой смогли понять друг друга».
Вообще, половозрелому апекс-хищнику не то чтобы было так уж необходимо мясо, которым я принялся приманивать его тогда, в первую нашу встречу. Собственно, кормилась наглая морда спокойно и в дикой природе, да и в дальнейшем проблемы вряд ли бы возникли. Скорее причина состояла в том, что кошаку стало попросту интересно. На его глазах ведь новый вид вовсю хозяйничал, весь из себя такой странный, неизвестный и всё прочее. И даже если Ума был знаком с людьми, а возможно и охотился на них в прошлом, спутать меня с оными смог бы едва ли. Слишком уж много отличий, в особенности для зверя. Мало того, что размером генетики меня не обидели, так ещё и запах с температурой с лёгкостью выдавали отличную от человеческой природу.
«Люди по сравнению со мной греются, словно ядерные реакторы с отключенным охлаждающим контуром. И зачем только? Бессмысленно тратить так много энергии — настоящее расточительство даже по меркам животного мира. Нет уж, создатели всё правильно рассчитали — незачем пылать словно пожар на всю округу, если вполне возможно греть мир на полтора-два десятка градусов ниже. И экономия, и незаметность для тепловизоров — удобно».
Словом, априори посчитать меня добычей он не мог никак. С другой стороны, развитый интеллект всегда сопровождается любознательностью, которую Ума и проявил, заинтересовавшись таким странным и необычным мной. Да и наличие кого-то живого в землях, запретных для местной живности, его также наверняка раззадорило.
Впрочем, Умбракс всегда был не только умным, но и крайне осторожным. Истинный кот, даже несмотря на то, что по внешнему виду напоминает скорее рептилию. Потому облегчать мне труд приручения он уж точно не собирался, и ближе определённого расстояния никогда не подходил.
«День за днём, угощение за угощением. Потом охота неподалёку, день за днём, раз за разом. Первая загонная, после которой наступил черёд и скоординированной… Первое поглаживание… Впрочем, я отдаю себе отчёт в том, что Ума — большой мальчик. Не пожелай он идти на контакт, не выскажи однажды толику доверия, и ничего бы у нас не получилось. Так что глупо думать, что это именно я его приручил. Нет, мы сами осознанно доверились друг другу. В конце концов с моей стороны выходить к скоростному биогенету тоже являлось тем ещё риском».
Однако, как бы я не романтизировал процесс взаимной притирки, также приходилось признавать и один простой факт — тело инфильтратора, а также некоторые теперь уже мои инстинктивные ужимки сыграли не последнюю роль в этой пьесе. Выражаясь игровым языком, мне, как будущему лидеру человечества, в первую очередь прокачивали харизму. И делали это всеми, даже совершенно бесчестными способами. Тембр, тон и окраска голоса, в купе с неслышимыми частотами и звуковыми аномалиями? Ставьте! Идеальная мордашка с поистине апполоновым телосложением и великолепной, удивительно мягкой для суперсолдата кожей? Конечно же! Множество дополнительных желез секреции, способных чуть ли не по ходу разговора по микрореакциям собеседника подобрать те запахи и химические составы феромонов, что оказывали бы определённое, нужное в данный момент воздействие? Безусловно, дайте две! Так что не удивительно, что суровый, но всё же не защищённый от подобного котик в конце концов пал под чарами существа, чьё предназначение заключалось в покорении сердец и умов бесчисленного количества куда более разумных индивидов. Неизбежный, закономерный итог…
«Но это ведь не означает, что мне теперь нужно относиться к нему, как к какому-то инструменту? Нет уж, лишь раб мечтает о других рабах. А я сам разорвал эти цепи, и более их примерять не намерен. Поэтому Умбракс — мой друг, партнёр и немного питомец, но никак не бессловесный расходный материал».
К тому же в подобном отношении имелся и другой резон. Со статусом человечества всё до сих пор оставалось сложно, непонятно и довольно зыбко. К тому же вокруг, по крайней мере вокруг меня на данный момент, кишмя кишат толпы самых разнообразных, преимущественно боевых биогенетов. На минуточку, способных размножаться биогенетов! В такой ситуации Убмракс и его сородичи, особенно если последние окажутся столь же умны, уж точно пригодятся людям. Пригодятся как минимум для увеличения шансов на выживание цивилизации. Ведь использование волкодавов, равно как и крысиных королей — старая человеческая идея, прекрасно зарекомендовавшая себя на протяжении тысячелетий.
Правда, условия для реализации столь амбициозных и масштабных планов… Их, условий, количество внушало икренее опасение. Слишком уж много «если» там присутствовало, начиная с «если Умбракс не является единственным в своём роде», заканчивая «если ДНК, учитывая в том числе и неизбежные ошибки, полученные за восемь десятилетий в столь агрессивной средне, вообще предполагают размножение его вида». Да и неизвестно ещё, какой срок жизни им отмерян учёными. Вряд ли большой, такое просто не нужно одноразовому инструменту…
… — Мр-р-ру, — тарахтя как старый дизельный мотор, продолжал стойко игнорировать мой словесный поток Ума.
«И вроде бы нагло, вроде бы демонстративно, вроде бы даже с некоторой ленцой! Но вот как на этого пушистика злиться?! Тем более, говоря по правде, такие игры с подкрадыванием полезны нам обоим. Внезапная атака — вообще самое опасное, что может случиться со мною в жизни. Не считая, конечно, атомного взрыва прямо перед лицом…»
* * *
«Оказывается, смотреть как на тебя несётся кто-то вроде Умбракса, довольно страшно. Словно автомобиль с весело скалящимся психом за рулём», — мысли мелькали, пока здоровенное тело продолжало неумолимо приближаться. Вёрткость феноменальная, скорость — моё почтение. Боюсь, даже заметь я опасность на сотню метров раньше, исхода это бы совершенно не изменило.
Тридцать метров… Двадцать… Десять… И мимо меня проносится Ума, поднимая за собой целое облако бетонной пыли. Где-то впереди чуть погодя раздаётся недовольный мявк, сопровождаемый жалобным стоном металла. Мощный хлопок, взметнувшийся ввысь столб пыли где-то в стороне… И покорёженный кусок титанового сплава, некогда являвшийся крепкой бункерной дверью, с внушительным ударом падает на нашу грешную землю под весёлый звон цепей.