Советский ас Александр Клубов
Шрифт:
«Давно уже умолкла мелодия баяна, давно уже летчики уснули, — вспоминал Герой Советского Союза И.И. Бабак, — а мы с Александром Ивановичем все еще обсуждали разные аспекты тактики воздушного боя, сидя на завалинке. В сильном, как кулак, сплошном строе фашистских бомбардировщиков военный талант Покрышкина нашел слабость. Покрышкин еще раз показал на опыте, как важно глубоко разобраться в тактике, находить те единственные возможности, которые позволяют бить врага «не числом, а умением».
Незадолго до разговора с Покрышкиным Иван Бабак отличился при освобождении Мариуполя. Выполняя задание по разведке железнодорожных
Советские войска стремились ускорить наступление к Днепру. Были известны немецкие приказы и директивы о тотальном разрушении всего, что не могло быть вывезено из Донбасса. 7 сентября Г. Гиммлер требовал от высшего руководителя войск СС и полиции на Украине Прюцмана: «Противник должен найти действительно сожженную и разрушенную страну».
Обстановка на Южном фронте для немцев столь обострилась, что 8 сентября Гитлер прибыл в Запорожье, в штаб группы армий «Юг», где заслушал командующего Э. Манштейна. Ничего утешительного генерал-фельдмаршал фюреру доложить не мог...
10 сентября 1943 года Мариуполь был освобожден. За особые отличия 9-я гвардейская дивизия приказом Верховного главнокомандующего получила почетное наименование Мариупольской.
Страшные картины представали перед освободителями. После одного из боевых вылетов нога шасси «Аэрокобры» Покрышкина провалилась в рыхлую землю. Сделавшие подкоп техники увидели десятки трупов. В лесопосадках по границам аэродрома также были обнаружены могилы расстрелянных немцами военнопленных и мирных жителей.
«Подвиг требует мысли, мастерства и риска» — таким был девиз Покрышкина. Ведь риск всегда велик даже для аса с его продуманной тактикой и отшлифованным искусством боя. Что ни говори, а настоящий истребитель должен быть еще и смел до безрассудства, цитировал Александр Иванович знаменитого французского летчика Первой мировой войны Рене Фонка.
Еще один из тех сентябрьских боев едва не становится для Покрышкина последним. Он направляет звено в лоб большой группе «Юнкерсов». Однако начало сложилось неудачно. Показалось, что на самолетах красные звезды, которые, выцветая, отсвечивали желтым цветом. Покрышкин командует «не стрелять», затем, разглядев свастики, злой на себя, через спину разворачивается назад. Залп в упор по ведущему.
Страшной силы взрыв громыхнул над степью. На месте «Юнкерса» вздулся шар пламени, диаметром более пятидесяти метров! Как вспоминал участник боя Константин Сухов, это было «похожее на огненный аэростат облако. Вспышка показалась ярче солнца. Отвернуть было поздно, и наша пара пронеслась под полыхнувшей массой. Истребитель сильно тряхнуло, даже какой-то странный хлопок послышался, запахло порохом и бензиновой гарью».
«Кобра» Покрышкина пронизала самый центр этого огненного шара. Из облака пламени вывалился горящий кусок крыла с вращающимся пропеллером. От взрыва загорелся еще один Ю-88. Придя в себя через несколько секунд, Покрышкин расстрелял третий бомбардировщик, который врезался в берег реки Молочной. Четвертый сбила пара Виктора Жердева.
Весь этот бой над Большим Токмаком видели с земли командование, летчики и техники.
На самолете Покрышкина — копоть,
Вновь чудо спасло летчика. В сходной ситуации в марте 1944-го погиб один из лучших «сталинских соколов» Герой Советского Союза Лев Шестаков... В тех августовских боях был тяжело ранен Борис Глинка, ему не хватило скорости прорваться через «пулевой капкан» стрелков группы Ю-87. 29 сентября погиб командир 104-го гвардейского полка Герой Советского Союза Владимир Семенишин. Вступив с небольшой группой в неравный бой, он сбил три самолета, был тяжело ранен и не смог открыть парашют.
Яростные бои кипели в ту осень над украинской землей. Покрышкин поименно называет самых лучших среди наших летчиков. И все-таки, по его мнению, даже среди асов «особенно выделялся своей отвагой и мастерством Александр Клубов. Спокойный и немного флегматичный в обычной земной жизни, в воздухе он преображался, становился дерзким, решительным и инициативным бойцом. Клубов не ждал, а искал врага. У него была душа настоящего истребителя.
С таким летчиком уверенно идешь в бой — его не только уважаешь, а любишь как дорогого и близкого человека».
Александр Иванович вспоминает один, особенно поразивший всех вылет Клубова с его ведомым Николаем Карповым на «свободную охоту», которую Покрышкин считал «высшим классом действий» и поручал только самым лучшим и опытным.
Это было в один из августовских дней 1943-го. «Прошло расчетное время, но пары Клубова не было, — пишет Покрышкин. — Все стали волноваться. На последних литрах горючего на аэродром пришел наконец один Клубов. Все с тревогой следили за его посадкой. Самолет то круто снижался, то взмывал от глиссады планирования. Стало ясно, что на истребителе перебито управление рулями глубины и летчик использует для управления триммер. Или же он серьезно ранен...»
Затаив дыхание, летчики и техники смотрели на странно ковыляющую над аэродромом «полуживую» «Аэрокобру». Только виртуозное мастерство Позволило летчику посадить машину.
Произошло в тот день следующее: «Встретив у линии фронта шестерку «Мессершмиттов», Клубов «соколиным ударом» сбил с первой атаки ведущего, но вместо немедленного ухода вверх попытался поджечь второго. И тут его пара сама попала под огонь противника. Самолет Карпова загорелся, и он выбросился с парашютом. Клубов прикрыл ведомого, не дал врагу стрелять по нему в воздухе. Крутился в бою он с такими перегрузками, что деформировался самолет. «Аэрокобра» получила десятки пулевых пробоин, были перебиты тяги рулей управления. Всех удивляло, как он смог отбиваться от пятерки «Мессершмиттов», прилететь и сесть с такими повреждениями».
По рассказу К. Сухова, два из атаковавших Клу-бова «Мессершмитта» были выкрашены в необычный белый цвет, с красной змейкой на коке винта.
Судя по всему, это были настоящие асы. В схватке с ними летчику пришлось применить высшее пилотажное мастерство, перенести адские перегрузки. Все очевидцы с изумлением разглядывали самолет Александра: фюзеляж деформирован, передатчик сместился со своего места, крепежные болты срезаны. «Слабовата техника для наших пилотов! Клубов вон какую перегрузку выдержал. Железо и то в штопор свернулось!» — сказал один из техников.