Советский морской транспорт в Великой Отечественной войне
Шрифт:
29 января во время налета вражеской авиации на порт взрыв бомбы вызвал пожар на танкере «Эмба». Это создало серьезную угрозу и для стоявшего рядом теплохода «Ворошилов», палуба которого была завалена боеприпасами. [104] По распоряжению с берега он вовремя ушел на рейд.
Пожар на танкере все усиливался, но ни одно судно не решалось к нему подойти. Тогда капитан «Ворошилова» А. Ф. Шанцберг скомандовал сниматься с якоря и идти на помощь «Эмбе». Во время следования к порту случилась заминка - вышло из строя рулевое управление. Пришлось перейти на ручное управление. К танкеру подошли носом, к его левому борту.
В течение 14 суток теплоход «Ворошилов» перегружал воинские грузы с прибывавших судов. Перевалка велась под бомбежкой и в тяжелых ледовых условиях. Морозы доходили до 24 градусов. Котельной воды не хватало, ее собирали с разных судов, а затем наступил момент, когда пришлось прибегнуть к питанию водотрубных котлов полусоленой водой. Трубки стали забиваться солью, лопаться. Устранение же течи в них на ходу было далеко не легким делом.
Круглые сутки трудился экипаж на перегрузке и выгрузке. Рабочий день каждого моряка продолжался до 20 часов. Обычно входившие в Камыш-Бурун суда в знак уважения и признательности поднимали флажное приветствие мужественной команде «Ворошилова».
За период с 25 января по 8 февраля 1942 г. теплоход доставил на Керченский полуостров и перегрузил с других судов в порту Камыш-Бурун более 300 орудий, тягачей и танков {77}.
Пароход «Красный Профинтерн» в январе трижды приходил в Камыш-Бурун с воинскими частями и вооружением на борту. 3 февраля во время воздушного налета на порт судно находилось у причала судоремонтного завода. Одна из бомб упала на его переднюю палубу, где стояли цистерны с бензином. Тут же вспыхнул пожар. Полностью сгорели мостик и каюты на спардеке, помещение команды под полубаком, груз в первом и втором трюмах. К счастью, уцелели бронемашины, находившиеся в двух других трюмах, их быстро выгрузили. [105] После ликвидации пожара портовое судно «СП-15» вывело «Красный Профинтерн» из Камыш-Буруна и буксировало его до Железного Рога. Отсюда пароход, машины и котел которого оказались неповрежденными, своим ходом направился к Новороссийску.
Ледовую проводку судов в Керчь и Камыш-Бурун в январе - феврале обеспечивали ледоколы № 7 и «Торос». Так, ледокол № 7 (капитан В. Г. Попов) в те месяцы завел в Камыш-Бурун и ошвартовал 109 судов, вывел из порта 127 теплоходов и пароходов. Давалось это ценой огромных усилий. Не хватало бункерного топлива и пресной воды для питания котлов. Ледокол вынужден был восполнять их запасы за счет обслуживаемых им судов. Причем конфликтов не возникало. Все понимали, что успех дела зависит от общих усилий. И ледокол работал без простоев.
3 января ледокол «Торос», погрузив на палубу 60 бочек нефтепродуктов, направился в Керчь, куда пришел на следующий день. С этого момента началась для него напряженная работа по буксировке и проводке через тяжелые льды судов транспортного флота.
Так же напряженно трудился экипаж «Тороса», обеспечивая движение флота на рейде Камыш-Буруна и в порту. А возможностей для этого было не очень много. Изношенность котлов не позволяла держать необходимое давление пара, плохое качество угля изнуряло кочегаров, не хватало пресной воды. Вскоре котлы пришли в такое состояние, что
В начале марта ледокол участвовал в буксировке из Новороссийска в Керчь плавучего дока, груженного паровозами. Тогда на Керченском полуострове уже началась весенняя распутица. Перевозка средств боевого питания войск в глубь полуострова по грунтовым дорогам резко затруднялась. Чтобы поправить положение, Военный совет Крымского фронта принял решение ввести в эксплуатацию железнодорожный путь, проложенный от Керчи на Владиславовну, но сохранившийся здесь локомотивный и вагонный парк был не в состоянии обеспечить работу этой дороги. Поэтому Черноморско-Азовское бассейновое управление получило задание доставить сюда дополнительный подвижной состав с побережья Кавказа.
Задача оказалась не из легких. Ни соответствующих судов, ни кранов для погрузки и выгрузки паровозов и [106] вагонов не было. Выход из положения подсказал эвакуационный опыт осени 1941 г.
– решили воспользоваться выведенным из Одессы 4000-тонным плавучим доком (капитан В. Кордис). На нем уложили три линии рельсовых путей, по которым погрузили 10 паровозов, 26 шестидесятитонных вагонов и 9 нефтецистерн. Вагоны заполнили военными материалами и железнодорожным оборудованием. На борту дока установили шесть 45-миллиметровых пушек, два четырехствольпых и два обычных пулемета, которые обслуживались 35 военными моряками. Вместе с подвижным составом в Керчь отправлялись локомотивные и поездные бригады (60 человек), а также 15 рабочих строительного батальона.
Подготовительные работы были завершены в короткий срок. Этому во многом способствовали большие усилия доковой команды, и прежде всего докмейстера С. А. Лазукина.
Для буксировки и сопровождения плавучего дока были выделены ледокол «Торос» (капитан И. К. Омельянов), буксиры «Перванш», «СП-15», канонерская лодка «Кубань», базовый тральщик и сторожевые катера. Возглавлял конвой командир канлодки старший лейтенант И. А. Кожухарь, бывший торговый моряк.
Поздно вечером 9 марта 1942 г. конвой вышел из Новороссийского порта. С рассветом над ним начали барражировать истребители Черноморского флота. Вскоре они совместно с зенитной артиллерией дока и кораблей охранения отразили атаку фашистских самолетов. За время перехода авиация врага неоднократно нападала на док и каждый раз получала решительный отпор.
В 3 ч 11 марта конвой, преодолев за 29 часов 90 трудных миль, вошел в Керченский порт. Плавучий док поставили к причалу завода имени Войкова. К этому времени керченские путейцы проложили рельсы от железной дороги до причала, по которым скатили паровозы и вагоны на берег. И уже через 2 часа железнодорожный эшелон со стрелковыми частями, вооружением и боеприпасами направился из Керчи к линии фронта.
На рассвете немецкая авиация возобновила налеты на конвой, возвращавшийся в Новороссийск. Атаки следовали одна за другой в течение всего светлого времени. Только с 12 до 16 ч 12 марта зенитчики конвоя и истребители прикрытия 18 раз вступали в бой. Они сбили один торпедоносец, а другой, подожженный, ушел на снижении к берегу. [107]
В Новороссийске экипажи плавучего дока и ледокола «Торос» получили телеграмму наркома морского флота П. П. Ширшова, в которой отмечалась их доблесть, проявленная при выполнении очень важного и трудного задания.