Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи
Шрифт:
Так, например, еще в октябре 1989 г. в Печорском угольном бассейне вновь вспыхнула массовая шахтерская забастовка, которая с 25 октября стала в этом северном регионе всеобщей. В большом перечне требований шахтеров на первых местах стояли политические требования. Шахтеры заявляли о необходимости ликвидировать монополию бюрократического и административного аппарата в области управления и распределения ресурсов в стране, поддержать платформу Межрегиональной депутатской группы, обеспечить все стачечные комитеты множительной техникой и компьютерами, расширить права и возможности Союза объединенных кооператоров СССР для их поддержки шахтерам в продаже на внешних рынках сверхпланового угля и закупки товаров народного потребления и т.д. Многие из этих требований были не очень хорошо понятны рядовым шахтерам, и в них чувствовалось постороннее влияние. В других угольных регионах ноябрьская стачка шахтеров Воркуты не была поддержана, и к 10 ноября 1989 г. она завершилась после переговоров с комиссией Совета Министров СССР. Уступки властей на этот раз были минимальными, однако и попытка объявить стачкомы незаконными, так как они не были вообще предусмотрены новым законом о порядке разрешения трудовых конфликтов, также оказалась неудачной.
Зима 1989/1990 гг. прошла относительно спокойно. Добыча угля в 1989 г., как и ожидалось, сократилась – с 467 млн. тонн в 1988 г. до 447 млн. тонн в 1989 г., хотя по плану
Развитию независимого рабочего движения сопутствовало и расширение забастовочного движения, которое охватило многие новые регионы и новые отрасли. Волна забастовок прокатилась уже весной 1990 г. по всем почти областям и республикам страны. 11 июля 1990 г. в СССР была проведена однодневная политическая забастовка, в которой, по данным ее организаторов, приняло участие несколько миллионов рабочих. Демократическая печать и политические оппоненты Михаила Горбачева и всей КПСС торжествовали. «С диктатурой покончено, – говорилось в редакционной статье «Московских новостей». – Независимое рабочее движение – такая же политическая реальность сегодняшнего Советского Союза, как и множество новых партий или национальных народных фронтов и движений. Как и все наше общество, рабочее движение не едино. Но главный его поток, отличающийся мощью и организованностью, что еще раз подтвердила однодневная политическая стачка 11 июля, сливается с общедемократическим движением в стране. Переустройство общества перестает быть уделом узкой группы реформаторов» [110] . В печати публиковалось много материалов о выдвинувшихся в течение года лидерах рабочего движения: Вячеславе Голикове, Юрии Герольде, Михаиле Соболе и других. В коммунистической печати осенью 1990 г. и весной 1991 г. появилось множество статей, авторы которых пытались как-то проанализировать сам феномен рабочего движения в СССР, его причины, политический потенциал, проблему безработицы, даже проблемы прибавочного продукта и нормы «эксплуатации» советского рабочего – слово «эксплуатация» помещалось в кавычки.
110
Московские новости. 2 сентября 1990 г.
Многие наблюдатели ждали в 1991 г. расширения и углубления рабочего движения в СССР. Однако само государство в 1991 г. не выдержало испытания на прочность и начало распадаться. Еще в самом конце 1990 г. в Верховный Совет СССР было внесено несколько законопроектов, связанных с рабочим движением в стране. Однако не только принять, но даже обсуждать эти законопроекты у нас, депутатов, не было никакой возможности. Было много более срочных дел. К тому же новые законопроекты нельзя было согласовать с другими законами, даже с Конституцией СССР. Забастовочное движение 1989 – 1990 гг. происходило, как выражаются юристы, «вне правового поля». Что касается шахтерских забастовок, то они могли считаться вдвойне незаконными, ибо угольная промышленность относилась к тем стратегическим отраслям, забастовки в которых были запрещены. Власти страны и руководство КПСС открыто и достаточно громко говорили о справедливости недовольства и требований рабочих. Но никто не мог признать законности самих забастовок, а тем более разного рода политических и иных ультиматумов, которых было также немало. Бурно начавшееся рабочее движение начало заходить в тупик. Уже забастовки, которые проводились поздней осенью 1990 г., а тем более весенние забастовки 1991 г. были просто проигнорированы и властями, и СМИ. В СССР происходило весной 1991 г. множество других событий, которые казались более важными, чем забастовки. У руководства страны не было весной 1991 г. никаких политических и экономических ресурсов, чтобы удовлетворить требования стачкомов. Советскому Союзу перестали давать кредиты на покупку продовольственных и других потребительских товаров, которые в 1989 и в 1990 гг. в довольно больших количествах поступали в шахтерские регионы. Но теперь этот поток товаров иссяк. В стране развивался общий экономический кризис, быстро росли цены на все товары. Уровень жизни ухудшался от месяца к месяцу, даже от недели к неделе. Забастовки начали охватывать и многие другие регионы, бастовали рабочие Урала и Поволжья. Угрозы забастовки звучали из цехов АвтоВАЗа и от других рабочих автомобильных заводов. Но в это же время по шахтерским и по рабочим регионам прошла волна отставок руководящих работников предприятий и трестов, а также секретарей партийных комитетов. Никто не хотел идти работать в «проблемные» регионы. Метался по городам и поселкам Кемеровской области народный депутат Российской Федерации и недавний председатель Кемеровского областного Совета Аман Тулеев. Он уже очень мало общался с шахтерскими стачкомами. Теперь надо было обеспечить не только шахтеров, но и все население области самыми необходимыми для нормальной жизни товарами. Надо было найти средства на регулярную выплату зарплаты учителям, врачам, служащим районной и
В Советском Союзе в 1991 г. стали появляться научные работы и даже научные центры по изучению рабочего движения. С циклом статей о рабочем движении как главной силе демократии выступил профессор Леонид Гордон из Института проблем рабочего движения и сравнительной политологии АН СССР. О политическом потенциале рабочего движения и о противостоянии официальных профсоюзов и новых рабочих организаций писал сотрудник Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Эдуард Клопов. О революционном характере новой волны стачек и забастовок писал в журнале «Коммунист» будущий певец рыночного капитализма Алексей Улюкаев [111] .
111
Коммунист. 1991. № 10.
Шахтеры разных регионов, а также рабочие некоторых отраслей, не получая отклика ни от местных властей, ни из Москвы, начали прибегать к новым формам протеста. Еще в сентябре 1990 г. большие группы и делегации от шахтерских регионов начали прибывать в Москву и создавать палаточный городок близ гостиницы «России». Здесь вблизи Кремля жили многие из народных депутатов СССР и РСФСР. Этот шахтерский поселок в Москве стал весьма колоритной деталью столицы. Фотографии бедствующих и протестующих шахтеров часто публиковались в эти месяцы в российской и зарубежной печати. Делегации от шахтеров могли тогда пройти для беседы и для предъявления своих требований почти в любой кабинет в Кремле, на Старой площади, в здании Совета Министров СССР, в органах власти РСФСР. С ними никто не отказывался беседовать, но уже никто не мог не только помочь, но даже обещать. Да и сами шахтеры видели: магазины в Москве были пусты, и жители города питались и жили все хуже и хуже.
К лету 1991 г. рабочее движение в СССР начало само собой стихать и сокращаться. Вся страна погружалась в кризис. Государство начало распадаться, и никакие объединенные стачкомы или федерации трудящихся помешать этому не могли.
Обострение национальных проблем
Национальные проблемы, брожения и конфликты, которые не удалось решить в 1987 – 1988 гг., развивались в 1989 – 1990 гг. по логике эскалации, что привело к расширению и углублению национальных движений, к взрыву эмоций, а в ряде случаев и к применению силы, что, в свою очередь, лишь обострило ситуацию во многих республиках Союза. В данной работе автор не имеет возможности подробно рассматривать развитие национальных движений в союзных республиках, природа и корни этих движений были неодинаковы. Неодинаковыми были как требования, так и формы националистических групп в разных частях СССР. В Узбекистане преобладали требования о возрождении и развитии исламских ценностей; в Азербайджане национализм шел главным образом по логике пантюркизма. В Грузии это был главным образом внутренний конфликт со своими автономиями; в Армении это была борьба за Нагорный Карабах, а в Прибалтике – борьба за национальную и государственную независимость и отделение от СССР.
В Грузии еще весной 1989 г. обострились отношения между образовавшимся здесь националистическим Народным фронтом и Компартией Грузии. С другой стороны, обострились отношения между грузинскими националистическими организациями, во главе которых стоял бывший диссидент, филолог по профессии Звиад Гамсахурдиа, и национальными группами в Южной Осетии, Абхазии и Аджарии. С начала апреля в Тбилиси шли непрерывные митинги и демонстрации. Поведение манифестантов становилось по тем временам все более вызывающим, огромные толпы народа собирались у здания правительства и здания ЦК КП Грузии и парализовали работу властей. В Тбилиси были введены войска. Это была дивизия из внутренних войск особого назначения, а также полк воздушно-десантных войск, еще недавно выведенный из Афганистана. Вечером 8 апреля 1989 г. командующий Закавказским военным округом Иван Родионов, генерал-полковник, получил приказ из Москвы – применить силу для разгона манифестации в центре города. В возникших беспорядке и давке погибло около 20 манифестантов, главным образом женщин. По заявлениям пострадавших, против демонстрантов использовались какой-то специальный газ и саперные лопатки. При свете прожекторов эти драматические события снимались и любительской, и специальной аппаратурой как с той, так и с другой стороны. Эти события взвинтили обстановку в Грузии, и независимо от характера и результатов проводимого в последующие месяцы специального расследования грузинский народ принял сторону З. Гамсахурдиа и Народного фронта. Компартия Грузии, возглавляемая тогда Гиви Гумбаридзе, потеряла власть в республике.
По всей Грузии начали создаваться независимые отряды боевиков, которые выдвинулись к границам Южной Осетии и Абхазии, жесткое национальное размежевание происходило в г. Сухуми, столице Абхазии. Дискриминации и увольнениям подвергались осетины, работавшие в Тбилиси. В трудном положении оказались и представители других национальных меньшинств. Громко звучал наиболее популярный среди грузинских националистов того периода лозунг «Грузия для грузин». Вскоре в Абхазии, Южной Осетии, а также в разных городах самой Грузии стали происходить инциденты, драки, столкновения с трагическим исходом. Были случаи, когда подразделения ВДВ и спецназ внутренних войск по тревоге поднимались ночью и перебрасывались вертолетами к реке Псоу на границу между Грузией и Абхазией. В начале января 1990 г. в Тбилиси снова начались массовые демонстрации, которые парализовали центр грузинской столицы на 15 дней. В такой обстановке в марте 1990 г. в Грузии прошли выборы в Верховный Совет. Националистические группы и течения, образовавшие блок, одержали на этих выборах победу над Компартией Грузии. Председателем Верховного Совета Грузинской ССР был избран Звиад Гамсахурдиа. Под его руководством было сформировано и правительство Грузии, которая уже с весны 1990 г. де-факто вышла из состава СССР и перестала подчиняться решениям, принимаемым в Москве.
В Армении конфликт между Народным фронтом и Компартией Армении, а также властями в Москве достиг такой остроты, что еще осенью 1988 г. М. Горбачев санкционировал арест шести руководителей Армянского Народного фронта, которые были отправлены в Москву и помещены в Бутырскую тюрьму. Это не остановило, однако, ни развития радикального националистического движения, ни обострения борьбы вокруг Нагорного Карабаха, которая все больше и больше принимала формы военного противостояния. Вскоре, однако, руководители Народного фронта были освобождены, а в Нагорном Карабахе было введено чрезвычайное положение, и для руководства этой автономной областью был создан специальный комитет, возглавляемый Аркадием Вольским, президентом Научно-промышленного союза СССР и народным депутатом СССР от Степанакертского территориального избирательного округа Азербайджанской ССР. На выборах в Верховный Совет Армянской ССР в марте 1990 г. Народный фронт одержал победу над Компартией Армении, и председателем Верховного Совета Армянской ССР был избран лидер Народного фронта Левон Тер-Петросян. Народный фронт сформировал новое правительство республики, которая де-факто, так же как и Грузия, вышла из состава СССР и не подчинялась решениям, приходящим из Москвы.