Совращенная тенями

Слейд Джесса

Букмекер увидел ее взгляд и, несмотря на задетое самолюбие, не мог не объяснить.

— Спектральный датчик эфиров будет делать запись испусканий от вас и преступного намерения. Это довольно сомнительный экперимент. — Он впился взглядом в Арчера. — В нашем царстве, младшие демоны испускают большое количество спектральной энергии. Когда тальян захватывает преступное намерение или выводит из строя фералис, испускание тшувы перебивает демоническое поле, изменяя его. Подойдя достаточно близко, меньшая энергия включается

в энергию тшувы, оставляя при этом истощенный эфирный снаряд.

— Подобно тому, как залпом выпиваешь пиво через трубочку и швыряешь стакан через плечо, — бормотал Екко. — Без отрыжки. — Никто на него не посмотрел.

— Именно поэтому вы не сражаетесь с джиннами, — продолжал Букмекер. — Тшува не может преодолеть боле сильное испускание энергии джинна.

Сера представила Нанетт, пьющую пиво через соломинку.

— Как насчет борьбы между ангелом и джинном?

— Выбранные воины Бога не связываются с нами, — сказал Арчер сильно.

На этот раз Букмекер и Екко раздраженно пробормотали, что-то в знак согласия.

Сера посмотрела, как Букмекер недевал спутниковую антенну ей на ладонь.

— Здесь проходит энергия?

— Смешной вопрос от чувствительного тальяна, — презрительный взгляд Букмекера устремился на мужчин в комнате. — И непроверенная теория говорят, что демонические колебания питают тшува, и помогают поддерживать в хорошем состоянии человека и лечить его смертельные раны.

— Если энергия сбалансирована ненадлежащим способом, то могут быть непредсказуемые последствия. — Последовал еще один презрительный взгляд.

— Определенно, необходимо провести исследование, — Сера пыталась улыбнуться Букмекеру.

Он посмотрел назад.

— Именно поэтому мы здесь. — Среди безупречных стен стального цвета, колба с переступным намерением очень резко выделялась.

Ее живот скрутило.

— Хорошо.

Она дотронулась до колбы. Боковым зрением она увидела, что Екко выпрямился, потом снова обмяк, когда Арчер покачал головой.

Она схватилась за печать, не зная, что делать дальше, потрясти, сорвать или сжечь ее. Но тонкая золотая фольга сама разорвалась под ее руками.

Позади красных глаз переступного намерения, было облако, подобное сальному дыму. Комната заполнилась запахом тухлых яиц и гнинили. Екко ругался. Букмекер открыл рот.

Сера сдела из своих пальцев петлю.

Это никогда не остановило бы бродячее преступное намерение. Это только маневр. Она никак не могла решить, что именно чувствует к этому преступному намерению, толи жалость, толи отвращение.

Она думала о разговоре с Нанетт и помнила, как Арчер обвинил ее в том, как она относиться к преступному намерению.

— Кое-кто сказал мне, что добро и зло крепко переплетено, — она крутила преступное намеренение между пальцами, затем посмотрела на Арчера. — И кое-кто, надееться, что это не так.

Пристальный полузакрытый взгляд Арчера мерцал с подавленным голодом, как будто они были одни. Он обвинял ее в попытке подвергнуть демона психоанализу, но кого она пробовала вылечить?

Она направила преступное намерение на себя.

— Если ужас и смерть разгуливают также свободно как преступное намерение и фералис, где противоположные формы красота, рабость, сострадание? — Эфир, был сжат, как масляная паутина под ее руками. Она никогда не могла сделать даже бумажного самолетика. — Могу ли я изменить преступное намерение, сложив тысячи подъемных кранов оригами, чтобы мое желание исполнилось?

Она бы слышала осторожную надежду в его голосе, когда он задавался вопросом, где конец всего этого. И она могла бы быть его концом.

Но ее прошлое подсказывало ей, что она могла иметь надежду, и также конец: мука несбывшейся надежды или неизбежная смерть всего мира. Не оба.

Момент, и вся комната стала одноцветной, если бы не фиолетовый свет, бронзовых глаз Арчера. Он сжал руку в кулак, все сухожилия под его ревеном были напряжены, как будто он мог разбить эфир. С помощью своего демона он связывал надежду и смерть, и одно замысловатое и глубинное желание.

В этом пустом месте, которое связывало их, она сказала ему.

— Мне жаль, что я не буду вашим концом.

Она раздвинула руки.

— Потерял все утро, — сказал Екко. Он подскочил вперед, чтобы схватить преступное намеренье, треся ее. — Ты собираешься отпустить его.

Прежде, чем она вздрогнула, Арчер поймал ее. Он потянул ее, закрывая своим большим телом, спокойным и напряженным одновременно.

Его дыхание напротив ее виска, подняло дрожь в ее позвоночнике, через невидимые метки, окружающие ее бедра.

— Ты хочешь опять меня потерять?

Он обернул свои пальцы вокруг ее рук, задевая грудь. Разряд, который она всегда ощущала при его прикосновении, сейчас прыгал между ними. Покачиваясь на ногах, она держалась за него

Преступное намерение развалилось в какаде смоленых растяжек, но вонь осталась.

Букмекер откашлялся.

— Очень красиво.

— Куда оно делось? — Екко напряженно вертел головой.

Арчер выпрямился с рычание.

— Я сказал тебе не вмешиваться.

— Она хотела дать ему уйти, — Екко глубоко вздохнул, как будто он мог найти преступное намерение по запаху. — Если бы Ты не остановил ее…

Сера отошла от Арчера, что бы стоять самостоятельно.

— Оно ушло, хорошо.

Екко моргнул.

— Ничего нет.

Она буравтила Екко взглядом.

— Если бы я знала, что ты хочешь увидеть преступное намерение у себя в душе…

Арчер посмотрел на Букмекера с надеждой. Он смотрел на свои приборы, его бровь поползла вверх. Он бормотал.