Современная болгарская повесть
Шрифт:
Это его, кажется, успокоило. Вероятно, он нашел аргумент, которым мог бы убедить свою неуступчивую супругу.
— Правда? Ну, тогда это не бог знает что.
Мы распрощались после того, как он, многократно извинившись, поблагодарил. Прежде чем вскочить в трамвай, я еще раз постучал по шершавому стволу акации…
5
Через два дня мы с Эми направились в отделение милиции. Настроение у нас было неважное. Засунув
— Я боюсь.
Я посмотрел на нее удивленно.
— Чего?
— Не знаю. А вам не случалось без причины испытывать страх?
Я пожал плечами.
— Это нервы. У тебя в последнее время было много неприятностей. Ты переутомилась.
Она горько усмехнулась.
— Неприятности. Дома сущий ад. Мама со мной не разговаривает. Да и отец, бедный, совсем запутался. Не знает, кому угодить. Но есть что-то еще. Мне просто страшно. Вы верите в предчувствия?
— Нет, — ответил я преувеличенно бодро.
Эми остановилась, не поднимая глаз. Зябко поежилась.
— Что-то плохое непременно случится.
Деревья пламенели ярким осенним багрянцем. Было непривычно тихо. Где-то вдалеке слышались звуки пианино. Однообразные, бесконечные ученические упражнения. Мне почему-то вспомнились студенческие годы, и меня захлестнула тихая и теплая грусть.
По улице прогремел трамвай. Мгновение, и рухнул мир задумчивой тишины, разбиты звуки пианино. Шум большого города со всех сторон полонил нас. Надо было стряхнуть с себя это дурное настроение.
— Идем.
Она равнодушно, словно автомат, зашагала рядом.
— Вы думаете, ему много дадут?
— Не думаю. Он еще молод, и это его первое преступление. Скорей всего, получит условно. А ты знала о его подвигах?
Эми подняла глаза. В них было то отчаянно дерзкое выражение, с каким некогда принцесса приглашала меня в театр.
— Знала, хотя он мне ничего и не говорил.
— И не могла ему помешать, остановить?
— Нет.
У меня на языке вертелся вопрос: «Неужели ты так его любишь?..» Но я сдержался, я проглотил этот вопрос. Вкус его мне показался горьковатым, может, потому, что я заранее знал ответ.
Эми осталась ждать меня на улице. Я вошел, представился дежурному офицеру и поднялся к Камену. Он сразу же попросил привести арестованного Бориса Йорданова Тодорова. Через несколько минут дверь отворилась, и милиционер пропустил Боби.
Молодой человек выглядел уставшим, но не слишком обескураженным. К знакомому мне уже надменно нахальному выражению прибавилось еще что-то — какая-то издевательская ухмылочка. И если по лицам можно читать что-то, то на его лице было написано: «Вам еще не надоело возиться со мной? Можно и продолжить, я ничего не имею против».
Камен строго взглянул
Что же говорило при этом мое лицо? Вероятно, что-то вроде: «Постойте, не ругайтесь. Давайте разберемся во всем, как подобает настоящим мужчинам».
Однако и я чувствовал себя не очень ловко.
Камен сказал:
— Следствие заканчиваю. Подпиши протокол допросов предварительного следствия.
Боби взял авторучку и небрежно подписался.
— Что еще?
Камен подал ему папку:
— Прочти и, если есть какие-нибудь возражения, можешь их изложить.
— У меня нет возражений.
Я протянул руку, чтобы взять папку. Молодой человек посмотрел на меня вопросительно.
Камен пояснил:
— Это твой адвокат. Познакомьтесь.
Дружелюбно улыбаясь, я протянул руку. Но Боби руки моей не принял. Он оглядел меня с ног до головы.
— Я не нанимал адвоката.
— Об этом позаботились твои близкие.
— Кто?
— Эмилия, — сказал я.
Он оглядел меня еще раз и скривил губы в снисходительной усмешке:
— Это вы занимаетесь разными там водяными?
Не помню, когда я еще так краснел.
— Да… мы с Эми большие приятели.
— Не стоило вам утруждать себя. Должен вас предупредить, я приглашу себе другого адвоката.
Камеи явно забавлялся моей беспомощностью.
— Видишь, каков! Крепкий орешек. Он пуп земли.
Я попытался заговорить в тон Камену.
— Молодежи вообще свойственна излишняя самоуверенность. Вспомни, ведь и мы были молоды.
— Что-то не припоминаю, чтобы меня арестовывали за кражу.
Боби поглядывал вопросительно то на меня, то на Камена. Наконец усмехнулся дерзко и снисходительно:
— Вы приятели?
— Тебя это не касается! — сердито оборвал его Камен.
— Напротив, касается. Здесь пахнет сделкой. Вы вроде бы доставляете ему клиентов, гражданин следователь, а он вам за это вроде бескорыстно благодарен.
Камен резко встал из-за стола.
— Не забывай, где находишься!
— Вам не надоело меня пугать? Не станете же вы держать меня здесь всю жизнь только за то, что я разломал какую-то старую телегу…
— Если будете и впредь так рассуждать, — вставил я как можно спокойнее, — загубите свое будущее.
— А вам что за забота?
Мне хотелось сказать ему, что я и гроша ломаного не дал бы за него, но пожалел Эми. Увы, именно я посоветовал ее отцу дать деньги. И не только это… На свою же голову заступался я за него.
— Сейчас я освобождаю тебя под залог, — обратился к Боби Камен. — И советую тебе не делать глупостей. Так не забудь…
— У меня прекрасная память. А за деньги я должен благодарить Эмилию?