Современная дРама
Шрифт:
Я не знаю.
Не хочу знать, поэтому просто завожу его руку себе за спину, чтобы снова оказаться в объятиях. Шагаю в сторону. И ещё. В спальню. Под тёплый свет ночных бра, в котором можно разглядеть косые мышцы живота, кубики, рельефную грудь…
Почему я этого не помню? Почему не могу сказать, что больше года он был таким же крышесносным? Почему мое сознание стёрло и тонкие нити браслетов на жилистом запястье, и кожу цвета молока с бронзой, и эту тёмную дорожку, что уходит вниз под пряжку ремня.
Я, как заворожённая тянусь пальцами к джинсам, но меня прерывают.
Я вздрагиваю, всхлипываю.
И Ник толкает меня на кровать. Переворачивает лицом к постели, заставляет встань на колени, опереться локтями, а потом надавливает мне на лопатки, чтобы я прогнулась сильнее.
Ловкие пальцы цепляют пуговицы платья одну за одной, откидывают ненужную ткань. Мужчина ведёт рукой вдоль позвоночника, дотягивается до бюстье, расстёгивает, при этом вжимаясь пахом в мои ягодицы. Я инстинктивно подаюсь навстречу. Но он отдаляется. Лишь поглаживание шершавых пальцев по ажурному белью. И контраст касаний, когда он задевает кожу.
Он раздевает меня, как будто разворачивая конфету, наслаждаясь самим процессом. И я от этого улетаю. Мне кажется, что стоит свести ноги сильнее и вспышка удовольствия меня накроет сама по себе. И я почти решаюсь, когда его ладонь звонко ударяет по ягодице. Я дёргаюсь от него и взвизгиваю, понимая, что вот оно. Одно прикосновение, чтобы сойти у ума. Подтягиваю колени к животу, внизу которого раскалённая спираль раскручивается, чтобы все тело свело судорогой.
Ник ухмыляется. Звук открывшегося презерватива, щелчок пряжки ремня. Мужчина коснулся моей лодыжки, погладил выступающую косточку щиколотки и потянул к себе. Я лежала на спине, ещё не приходя в сознание, поэтому то, как он, едва касаясь пальцами, стянул с меня последнюю деталь гардероба, проморгала. А потом…
Тяжёлое тело сверху, горячее дыхание, что щекочет, твёрдая рука, что опускается между моих ног, прикосновение, от которых хочется всхлипывать, вздрагивать и урчать кошкой. Его язык, что скользит по ключицам, двигается ниже, к ложбинке груди. Желание…
И резкой толчок. По взбудораженной коже, по натянутым нервам, по влажным от моего удовольствия складкам. Движения рваные, жесткие. Мужские хрипы и мои стоны, что сливаются в унисон и звучат самой порочной песней.
В объятиях в мужчины, от которого голову кружит. От прикосновений бурлит внутри полноводной рекой бешеное вожделение. От человека, рядом с которым я сама себя вижу самой горячей, сексуальной и несдержанной.
Мне его мало. Я обхватываю его ногами стараясь приблизиться как можно плотнее, где нет ничего кроме будоражащего трения кожи о кожу. Он стонет, когда мои пальцы прокладывают дорожку из касаний по впадине позвоночника. И когда мне кажется, что ещё секунда…
Ник отрывается от меня. Переворачивает лицом вниз. Гладит. Снова входит. Только медленнее, как будто дразня. Его пальцы путаются в моих волосах. Я вжимаюсь в него, подаюсь навстречу, чтобы ощутить как его ладонь скользит по животу, опускаясь опасно близко…
Два чётких,
Не размыкая тел, Ник перекатывается на бок, перехватив меня поперёк живота. Я все ещё чувствую его пульсацию внутри меня. Он гладит мою грудь, облизывает шею, надавливает на низ живота, чтобы притянуть сильнее.
От него пахнет кострами и горьким шоколадом, такой что с перцем. И кажется что его запахом пропиталась вся я насквозь, словно он забирается мне под кожу. Прерывистое дыхание, одно на двоих. И я переворачиваюсь в его руках, ещё не осознавая, что делаю, касаюсь щетины, упрямого подбородка, прижимаюсь грудью и ловлю его коварный взгляд…
Алиса, ты трижды падшая женщина!
***
Когда твой мозг залит дофамином, любое утро будет добрым. Никому не будет дела до разговоров, пересудов и выяснения отношений. Можно просто открыть глаза и наблюдать, как солнце клюёт в начищенное окно, за которым махровая черемуха. Можно не обращать внимание на разбросанные вещи, использованные презервативы и дезертировавшие подушки. Даже не обязательно ждать от рыцаря на одну ночь какую-то отзывчивость, потому что вы оба знали чем все закончиться и не надо врать самой себе, Алис, что ты ещё вчера не догадывалась, что сегодня он уйдёт.
И это было бы лучше.
Но он спит рядом. Зарывается в мои волосы лицом, подминает под себя мое, разомлевшее от ласк, тело и самым наглым образом не собирается просыпаться. Я попыталась убрать мужскую руку со своей груди, но нарвалась на более изощрённую пытку: меня стали поглаживать. А потом и вовсе нависли сверху и коснулись губ.
Я истерично попыталась вырваться, все-таки зубы почистить не мешало, но Ник… В общем, у этого конкретного мужчины нескончаемое либидо, потому что через минут десять я стала выдыхать ртом и тут же была поймала. Его губы скользнули по моим, язык облизнул и пробрался внутрь.
Ещё через полчаса мой мозг можно было высасывать соломинкой, доза сератонинов тоже зашкаливала. Я валялась в помятой постели и почти летала. Объявляю честно, это первый раз в моей жизни, когда я не жалею ни о чем. Вот совсем. Если после душа Никита хлопнет меня по бедру, скажет что-нибудь банально-пошлое, я не обижусь. Хотя, может ускорить процесс и самой его хлопнуть? Уверена, тогда он точно сообразит, что в рыцаря играть нет нужды.
Мужчина присел на кровать. На бёдрах было повязано полотенце, а по рельефным плечам ещё блестели капли воды. Влажные волосы отброшены от лица. В руках телефон. И он не обращает на меня внимание. Я приподнялась на локте. Пристально вгляделась в лицо: упрямый подбородок, нос слегка вздёрнут, пухлые губы… Хорош, дьявол…