Современная китайская проза
Шрифт:
— Обыскать его!
Надзиратель начал тщательно обыскивать Гао. Все замерли. Лу тоже с волнением следил за обыском, предвидя самое худшее, и только уверенный вид парня немного успокоил его.
Надзиратель ничего не нашел. Красный как рак, Чжан отправил заключенных на работу. Потом вместе с надзирателем направился в комнату учетчика с обыском.
На лагерном дворе опять наступила тишина. Лу пошел к Гэ Лину. Гэ закрыл за ним дверь, затем извлек из-под нар маленький пакет.
— Погляди.
Фотографии произвели на Лу глубокое впечатление.
—
Лу в смущении потер глаза, чтобы не показать, как он расчувствовался.
— Мы с Гао тоже хотим…
— Тсс! Это слишком опасно, — прошептал Лу. — Они готовятся к массовым арестам во время праздника.
— А мы уже в тюрьме. Что нам терять? Я только боюсь, как бы это не использовали против тебя.
— Да при чем здесь я! Разве мы не сидели с тобой в одном окопе? Арестуют — так мы снова будем в одном окопе.
— Что за чепуха! Это сумасшествие — самому отдаться им в руки!
— Если бы самому. Ты что, хотел, чтобы тебя арестовали? Ты ветеран, столько лет в партии, а теперь «контра» и «реставратор». Пока в провинции командует Цинь, может случиться все что угодно…
Гэ подтолкнул дверь: снаружи послышались шаги. Лу моментально спрятал сверток в карман. Потом, открыв дверь, громко сказал:
— Следите за раной, иначе болезнь может затянуться.
Они увидели приближающегося Чжана Лунси. На плече у него была лопата, под мышкой — рулон бумаги. Он так спешил, что чуть не врезался в Лу. При виде уходящего начальника лагеря Чжан, казалось, еще больше заторопился. Он вошел в барак и сразу стал осматривать нары Гэ Лина. Ничего не найдя у Гао, Чжан понял, как его провели, и теперь злился на себя за то, что не догадался прийти сюда сразу.
Сначала он тщательно обыскал нары, облазил все закоулки, потом его взгляд упал на одежду Гэ Лина. Он повернул к Гэ мокрое от пота, злое лицо.
— Лучше будет, если ты сам отдашь фотографии!
— Какие еще фотографии?
— Которые вы смотрели вчера с Гао.
Гэ пожал плечами.
— Ты сам заставляешь обыскивать тебя! — Чжан от возбуждения стал шепелявить.
— Как хотите, — спокойно сказал Гэ.
Чжан взялся расстегивать шинель, но Гэ оттолкнул его:
— Уберите руки.
— Что ты хочешь сказать?
— Они слишком грязные.
Гэ медленно расстегнул старую шинель и бросил ее Чжану.
— Обыскивайте. Только учтите, что там могут быть вши. Вы не очень-то заботитесь о чистоте в бараках.
Ничего не обнаружив, Чжан впал в последнюю степень ярости:
— Ну, учти, Гэ Лин. Хоть ты и не подписал свой приговор, на тебе достаточно грехов, чтобы плохо кончить. Кто идет против нас, цзаофаней, рискует сломать себе шею!
Чжан выскочил из барака. С рулоном белой бумаги, изъятой у Гао, он отправился к Ма. Нужно было выяснить все до конца.
Ма мрачно сидел на нарах. Лязг двери заставил его вскочить.
— Ма Юлинь!
— Это вы, гражданин комиссар?
— Ты сам видел фотографии?
— Да-да. Я притворился, что сплю, а сам слушал их разговор. А потом подсмотрел, куда Гэ эти фотографии спрятал. Где-то за нарами, в стене.
— Их было много?
— Семь, может, восемь.
— Я сам все обыскал и ничего не нашел, — сказал Чжан, пристально глядя старику в лицо. — Почему сразу не доложил?
— Меня часовой не пускал. А потом Гэ подоспел и сказал ему, что я лунатик. — Оправдываясь, Ма прижал руки к груди, но боль от наручников заставила его снова опустить их.
— Гражданин комиссар! Все так и было!
— Верю. Если все — правда, я попрошу выпустить тебя пораньше. А теперь скажи, как выглядел часовой.
Ма нахмурился, припоминая.
— Высокий такой. По выговору, скорее всего, из Шаньдуна.
— Когда все это было?
— У меня часов нет. Думаю, около полуночи…
— Ну, хорошо же, Гэ Лин, — процедил Чжан. — Ты пожалеешь, что затеял все это.
Он повернулся к Ма.
— Ладно. Я пойду все уточню и, клянусь, покажу этому Гэ где раки зимуют.
Когда Чжан был у двери, Ма сказал:
— Гражданин комиссар. Я тут придумал кое-что.
Чжан остановился.
— Не знаю, должен ли я говорить…
— Давай.
— Хорошо. По-моему, искать эти фотографии уже без толку. А вот если бы вы могли схватить их с поличным! Они будут делать венок, и, кажется, я знаю, на чем их поймать. Все будет зависеть от вашего согласия.
Ма перешел на шепот, и комиссар был вынужден придвинуться к нему. Сначала Чжана чуть не стошнило от запаха, исходившего от заключенного. Но он сдержался и стал внимательно слушать. Скоро на его лице появилась обычная улыбка. Он и представить не мог, что в голову Ма может прийти такая идея.
Из барака Чжан вышел в приподнятом настроении. Из своего кабинета он позвонил товарищу Циню. Чжан посвятил шефа в подробности плана и положил трубку, но руки его все еще дрожали от возбуждения.
VIII
Все утро Гэ пребывал в тоскливом настроении. Ясно было, что бумаги не достать. Чжан постарался изъять все, что можно. Но главное — Гэ понимал, что борьба еще впереди, и вряд ли она для него хорошо кончится.
Чтобы развеяться, он вышел из барака и пошел по двору, глядя по сторонам и раздумывая, из чего все-таки смастерить венок. Снег растаял под ярким солнцем, оставив большие грязные лужи. Воздух был напоен свежестью и весной.
Высоко в небе над лагерем летели дикие гуси. Они летели на север и скоро исчезли. С крыш капало. Несколько воробьев прыгали возле барака. Гэ свернул за угол и вдруг увидел росшую за каменной стеной магнолию. Ее длинные, усыпанные цветами ветви легли прямо на стену.