Современный финский детектив
Шрифт:
Красноперого господина мы искали очень усердно и даже поместили объявление в газете с его описанием и просьбой откликнуться. Мы хотели выяснить, не заметил ли он чего-нибудь особенного, какой-нибудь мелочи, пока место происшествия было еще в полной сохранности и не вытоптано… Но господин не объявился.
— Вот она, жизнь! — философски замечал Палму. — Нет никого опаснее хладнокровного и наглого убийцы. И чем больше на его счету убийств, тем вернее он попадается. Практика это подтверждает. Ты об этом наверняка читал — в детективных романах, разумеется. А что мы знаем об Анникке? — продолжал он. — Недобрая нервнобольная особа. Может, она и есть убийца?..
— Но ведь ясно как день, что майор… — начал я.
— Слишком ясно, — не дав мне договорить, буркнул Палму. — В том-то и загвоздка.
— Вот и разгадывай, это твоя прямая обязанность! — гневно возразил я. — А я не для этого тут сижу. Доставай доказательства откуда хочешь, хоть из-под земли, но имей в виду, что я уже намекнул на спевке хора, что нам готовы оплатить поездку в Копенгаген!
— И кто тебя за язык тянул! — с досадой проговорил Палму.
— Кто бы ни тянул, а обещание дано, — сказал я. — Можешь вообразить, что они со мной сделают, если все провалится. Суд Линча! Их, между прочим, сто человек!
Палму погрузился в размышления, вертя в руках трубку.
— Хоть из-под земли, так ты сказал? — переспросил он наконец. — Что ж, тебе и вправду придется отвечать. За это тоже.
— За что угодно! — заверил я. — За мной сто человек, целый хор. И начальник отдела. И директор-распорядитель Мелконен. Так что можно и ответить.
Больше Палму ничего говорить не стал. Продолжал свои безуспешные попытки пробить стену. То в одном, то в другом месте. Перебрал всех на Матросской улице в поисках хотя бы одного человека, выходившего из дома или проходившего мимо в ту ночь. Удалось установить единственное: жильцы дома были твердо уверены, что Нордберг вернулся домой примерно в четверть первого, ибо в его окнах горел яркий свет почти до часу ночи; однако определить сквозь занавески, кто находился в квартире, они не могли.
Барышня Похъянвуори, судя по всему, была единственным человеком, столкнувшимся с убийцей нос к носу в воротах. Выпустившим его из двора, когда тот не смог справиться с замком. Мы снова допросили ее, и Палму выяснял, не мог ли этот псевдопьяный быть переодетой женщиной. Такая мысль, разумеется, ей в голову не приходила, но ее воспоминания были столь смутными, что, поколебавшись, она в конце концов признала, что в этом ничего невероятного нет. Из опознания тоже ничего путного не вышло. Разумеется, мы старались не выпускать майора Ваденблика из поля зрения, и, когда он появился в городе, Палму показал его девушке. Но та только покачала головой: рост как будто тот же, но ручаться она не может.
Неделя была унылой. Вилле наскучило сидеть, и он приставал с вопросами, когда его выпустят. Тем более что фотографию его так и не поместили в газете.
А Палму все распространялся о хладнокровии, наглости и прочем и ничего не предпринимал. А ведь он даже отдаленно не представлял всю меру наглости и бесстыдства майора Ваденблика! Только тешил себя иллюзией, что понимает, а на самом деле и его собственная жизнь висела однажды на волоске!
— Ну что, может быть, мы тоже осмелеем и что-нибудь предпримем? — предложил наконец я.
— Вообще-то мы с Кокки именно так и хотим поступить, — ответил Палму. — Спасибо тебе, что и ты придерживаешься того же мнения. Потому что за все это придется отвечать тебе.
— Его надо арестовать! — Я жаждал мщения. — Будет сопротивляться — огреть дубинкой! Разок.
Палму покачал головой.
— С этим человеком так просто не справиться. Размахивая дубинкой. Он прошел войну. Нет, даже и не думай: он рассмеется тебе в лицо, и будет прав. Пожалуй, у нас с Кокки есть план повернее.
— Какой?! — Я даже привстал от волнения.
— Поехать и разнести все к чертям собачьим, — просто ответил Палму. — Кокки уже припас тротил. Осталось только употребить его по назначению. Под твою ответственность.
Глава двенадцатая
Я, разумеется, не поверил словам Палму. Решил, что он не хочет говорить, что именно задумал. И попытался догадаться сам. Было сырое и пасмурное октябрьское утро. Туман по капле просачивался из окна в кабинет. Палму ушел договариваться о машине, а я, стыдясь самого себя, полез в ящик письменного стола и вытащил оттуда свой пистолет. Отличный пистолет, длинноствольный и пристрелянный. Проверил, заряжен ли он, и сунул во внутренний карман. Для заднего кармана он был великоват.
Но едва я оказался в машине, под ложечкой у меня заныло. На переднем сиденье в полной боевой готовности сидел наш взрывник с увесистым свертком в ногах. Неужели Палму действительно… Что ни говори, а такую ответственность я не мог взять на себя — за проведение взрыва во владениях майора, хоть он и трижды заслужил это.
Пока мы ехали через город, я с беспокойством поглядывал на Палму. Вид у него был на редкость вялый и неприветливый. Но чего хотеть от старого человека, с утра до ночи мотающегося по этому проклятому делу, да еще небось украдкой, в тайне от меня, прикладывающегося к бутылке? Словно читая мои мысли, Палму обернулся и дыхнул на меня. Нет, ничем, кроме отвратительного табака, от него не пахло. Никаких спиртных паров.
— А что это у тебя так карман вспух? — насмешливо спросил он.
Дело в том, что я распахнул плащ: в машине было слишком жарко и я еще весь взмок, когда увидел нашего взрывника.
— Захватил пистолет, на всякий случай, — сухо ответил я.
— Да-а, — так же насмешливо протянул он, — начальник у нас отменный стрелок, у него вся полка кубками заставлена! Только ты уж сделай милость, проследи, чтобы майор твою пушку не захватил!
Что греха таить, был у меня такой случай: по собственной глупости выпустил из рук пистолет, которым тут же завладел преступник и ранил меня в плечо. Теперь у меня там шрам. Но это когда было? Давно, я был молодым и неопытным. Время и Палму еще не успели надо мной поработать. С тех пор я стал другим.
Замечу, что позже Палму не ехидничал по поводу моего пистолета, даже наоборот. Неизвестно еще, чем все закончилось бы, если бы его не было. Так что с моей стороны это явилось проявлением дальновидности и смекалки. Так я оцениваю свой поступок по зрелом размышлении. В остальном, увы, я оказался полным болваном.
Всласть поиздевавшись надо мной, Палму постучал водителю по плечу:
— Не так быстро, и не угоди в кювет. А то взлетим на воздух всей компанией.
— Да нет, это не взорвется, — успокоил его наш специалист, ткнув ногой в сверток (я так и подскочил на сиденье). — Капсюли у меня отдельно, в кармане. Если вы не будете толкаться, то все будет в порядке.