Современный кенийский детектив

Анджапаридзе Георгий Андреевич

— Ну ладно. Увидите Гитхуа — пусть немедленно даст о себе знать.

— А кто вы такие есть?

— Вы же нас видели с ним.

— Видеть-то видел, но знать не знаю. — Он или притворялся простаком, или разыгрывал меня. — Имена я помню…

— Пусть сразу же мне позвонит, — повторил я, прерывая его старческую болтовню.

— Чего?

— Не забудьте!

Мы проверили в "Хилтоне", Билл Уокер там так и не появлялся, да я на это и не рассчитывал. Он знает, что в гостинице устроена засада: полиции есть о чем его порасспросить.

Теперь мы торопились в Вестлендс — брать Кассама, если он еще не скрылся. Дорогу

показывал сержант Мачария. Мы поднялись по боковой лестнице к двери, выхватив оружие, прижались к стене. Одну вещь мы крепко усвоили: нам противостоят профессионалы, такие, не моргнув, нашпигуют нас свинцом. Однако крошечный перс вряд ли когда-нибудь держал в руках оружие.

Я постучал, в темноте мой стук был подобен раскатам грома. В ответ мы не услышали ни шарканья ног, ни скрипа половиц. Дверной замок из тех, что нетрудно открыть уголком визитной карточки. У нас не было ордера на арест, но меня это не остановило: ведь с минуты на минуту могло произойти убийство!

Замок щелкнул, дверь открылась, и мы, пригнувшись, ворвались в квартиру. Нас встретила только тишина, мы слышали собственное учащенное дыхание. Протянув руку, я нащупал на стене выключатель. Вспыхнула лампочка без абажура, свешивающаяся с потолка.

Обычная двухкомнатная квартира, мы стояли в столовой, мебели в ней было немного: дубовый стол, стулья, софа и низкий кофейный столик.

Я указал инспектору Мбуви на дверь справа, а сам распахнул противоположную. Включив свет, я увидел двуспальную кровать с мятыми одеялами и простынями. В комнате был беспорядок, валялись пустые коробки из-под сигарет, на полу — раздавленные окурки. Пепельницы полны до краев. В углу стоял довольно дорогой стереофонический проигрыватель.

— Там ванная и туалет, — доложил инспектор Мбуви. — Ничего особенного одни зубные щетки, мыло и прочая дребедень.

Я медленно кивнул и огляделся.

— О'кей, джентльмены, посторожите лестницу. Опасаюсь я нежданных гостей. Мне понадобится минут пятнадцать — еще раз проверю помещение.

— А что, если кто-нибудь нагрянет?

— Без шума проводите его сюда.

Я тщательно обыскал спальню, перелистал книги — их в квартире было немного, заглянул под кровать, даже перетряс матрасы. Вытащил все ящики. К моему удивлению, они были не заперты. В одном из них я наткнулся на небольшую записную книжку. Даже беглого взгляда было достаточно — мне попалось нечто важное. Я прихватил ее с собой, чтобы досконально изучить позднее.

Выключив свет и захлопнув замок, я вышел на лестничную площадку. Внизу меня ждали коллеги.

— Что-нибудь нашли, афанде?

— Пока не знаю, сержант.

— Значит, что-то привлекло ваше внимание?

— Привлекло, инспектор. Поедем в управление и попробуем во всем разобраться. Ну, посетителей не было?

— Ни души. Может, хозяину еще рано возвращаться домой? Ведь он не дурак выпить.

— Неплохо бы оставить здесь засаду, но и без того в операции занято слишком много людей. В четыре утра сами еще разок нагрянем сюда.

Мы выехали на проспект Вайяки. Нас обогнал пикап, несущийся на недозволенной скорости, и я автоматически обратил внимание на его регистрационный номер, цвет и марку. В следующее мгновение, прямо на наших глазах, пикап вильнул, обгоняя еще одну машину, раздался глухой удар, и сбитый пешеход отлетел в сторону. Пикап не остановился.

Немедленно собралась толпа, пешеход был мертв. Очевидцы

наперебой спорили насчет примет умчавшегося пикапа. Свидетели предлагали свои услуги, у каждого была собственная версия происшедшего. Наш водитель, убедившись, что путь свободен, выбрался из пробки и покатил дальше. Я не суеверен, но смерть пешехода показалась мне дурным предзнаменованием — до рассвета надо ожидать и другого кровопролития.

— Орел-I вызывает диспетчерскую, — сказал я в микрофон. Диспетчерская, ответьте Орлу-I!

— Вас слышим, говорите, Орел-I.

— На проспекте Вайяки в Вестлендс несчастный случай со смертельным исходом. Пешеход скончался на месте. Машина, совершившая наезд, не остановилась.

— Назовите приметы машины, Орел-I.

— Записывайте!.. — И я продиктовал необходимые сведения, передав также запрос всем полицейским участкам в Найроби о совершенных в этот день убийствах. Я сделал все, что мог, для Гитхуа, теперь остается лишь уповать на господа.

В своем кабинете я погрузился в чтение найденной мною записной книжки. Инспектор Мбуви заглядывал в нее через мое плечо. Сержант сидел за столом напротив и выжидательно посматривал на нас.

Записи как будто делались на каком-то совещании, тот, кто их делал, скорее всего Кассам Кхалиф, рисовал на полях обнаженных красоток и гроздья бананов.

Извлечение гашиша из бханга

(Каннабис сатива)

Наибольшее количество активной смолы бывает в только что созревшем растении. От почвы качество наркотика не зависит, но зависит период вызревания. Женская особь растения дает наибольший урожай. При хранении содержание наркотика в растении понижается. Собранный урожай подлежит немедленной переработке. Экстракт имеет красный цвет, который постепенно темнеет. После очистки приобретает пурпурный оттенок. Опытная ферма в Малинди — полный успех! Хорошие новости…

— Боже праведный! — воскликнул инспектор Мбуви. — Выходит, в женской особи дурмана больше, чем в мужской?

Я сердито глянул, но сдержался и не отчитал его: это могло помешать совместным слаженным действиям. Должен отметить, однако, что инспектор Мбуви, чьи дурацкие замечания нередко бесят меня, не так расторопен в деле, как сержант.

— Эта запись лишний раз доказывает, что они профессионалы, — сказал я. — Похоже на конспект лекции об изготовлении наркотиков. По-видимому, они основали в Малинди ферму или завод.

На следующей странице были отрывочные пометки о приезде некоего мистера Макгаффи, возглавившего операцию. Упоминалось еще несколько имен: Макс, Билл, Шмидт и Дженет.

Еще одна запись:

Судно пришвартовалось в Ливерпуле — миллион двести пятьдесят тысяч, моя доля — 5 %, то есть шестьдесят две тысячи пятьсот!!! Аллах всемогущий!..

Дальше шли отрывочные фразы — скорее всего, они писались на оперативных совещаниях синдиката. Мы узнали из них, что некто Шмидт, управляющий момбасской гостиницы "Санглория", отвечал за контрабандную отправку гашиша за границу. Упоминался в записях и его найробский коллега Парри, однако роль последнего не уточнялась. По меньшей мере у нас теперь были имена. Кроме того, не вызывало сомнений, что цепочка гостиниц "Санглория" замешана в преступных махинациях. Все это требовало дальнейших расследований.