Союз одиночек
Шрифт:
– А финики я ела, – похвалилась она. – Как-то завезли в распределитель. Хотя давно, – прибавила честно, – еще в детстве.
Действительно, сколько воды утекло!.. Хмыкнув, я разлил по фужерам прозрачный нектар маракуйи. Не самый вкусный из напитков, зато из наиболее экзотичных – насколько помню свои первые впечатления.
– Откуда у тебя всё? – Зоя обвела рукой вокруг: – Ну, вот это.
Я пожал плечами:
– Заработал.
– Как?
– Знания продаю.
– Да разве они стоят что-то?
– Еще бы. Всё держится на них: власть, богатство, прогресс…
– Но ведь не ты это придумал?
– Я спекулянт, – признал с готовностью. – Достаю в одном месте, сбываю в другом. Более того, грабитель, – поскольку беру без спроса. Теперь понимаешь, в какой притон угодила?
– А где берешь их? – спросила Зоя. – То есть я про знания.
– В Океане. Это такое…
– Ну да, мне рассказывали. И что, грабишь прямо там?
– В каждом океане водятся пираты, – сказал я, берясь за пультик. – Странно, если бы тут было иначе. Вот, гляди.
На экране возник некий аналог сказочного принца из восточных сказок.
– Кто это?
– Один из моих партнеров. Когда не удается друг друга одурачить, мы обмениваемся.
– Он такой красивый! – сказала Зоя восхищенно. – Как нарисованный.
– Это и есть рисунок, – подтвердил я. – Тут у каждого своя маска.
– И у тебя?
Я кивнул и вывел на экран облик тщедушного очкарика, озабоченного, будто у него непроходящий понос. Не удержавшись, Зоя хихикнула.
– Зато доверия больше, – пояснил я. – Кто подумает, что это ширма? Настоящий шулер должен тасовать карты неловко.
«Испытание собачкой», столь популярное в фильмах, девушка выдержала, хотя Хан больше смахивает на молодого медведя. То ли она не ждала от меня подвоха, то ли была непуганой, словно годовалое дитя, но псину приняла с восторгом. А тот ответил взаимностью, как ни странно. И котяра отнесся к Зое с расположением, непонятно как распознав в ней женскую особь, – и тотчас принялся клеиться, молокосос.
Зато как у гостьи округлились глаза, когда на пороге возникла Инесса – с полным подносом и в своем обычном виде, то есть нагишом. С непроницаемым лицом женщина сгрузила блюда на столик и удалилась, покачивая бедрами точно одалиска. А Зоя едва сдержалась, чтобы не вскочить, – настолько смутил бедняжку такой сервис.
– По-моему, ее надо пригласить, – сказала она, ерзая как на иголках.
– Еще чего! – фыркнул я. – Сесть за один стол с рабыней?
– Мерзость какая, – пробормотала Зоя, сразу потеряв аппетит. – Фу!
– Хочешь с ней на равных? Конечно, могу ее позвать, только…
– Что?
– Так ведь на равных, – повторил я с ухмылкой. – Готова ты уравняться?
Девушка поглядела на меня, озадаченно сдвинув брови.
– Ты выдумал всё, – заявила вдруг. – По-твоему, я совсем не разбираюсь в людях? Она ж не рабыня, правда?
– Правда, – пришлось согласиться. – Скорее мы соседи. Но, раз уж зашла речь, я тут полный хозяин и что бы ни сотворил – с ней ли, с тобой… По-твоему, тебя станут искать?
– Ладно, поняла, – кивнула Зоя. – В следующий раз буду думать, прежде чем связываться с чужаком. К этому ты ведешь?
– В общем, да. И закроем тему… Ну-ка, что тут у нас?
«Тут у нас» было много разного, даже мне с ходу не разобраться. Сегодня Инесса превзошла себя. Вот так кормятся люди, если не умеют держать себя в рамках. А ублажить всех – когда еще сможем!..
И Зоя взирала на угощение с сомнением.
– Не выбрасывать же? – заметил я. – Ну да, помню: на Земле многие голодают. Но мы потом им расскажем, ладно?
Против воли она хихикнула. «Подумала – и стала кушать».
– У меня вопрос, – заговорил я чуть погодя. – Возможно, некорректный.
– А у нас нет секретов от друзей, – сказала Зоя с такой искренностью, что я усомнился, доверяют ли секреты ей самой.
– Где уж претендовать!.. Я вам скорее антагонист.
– По-моему, ты хороший человек, – неожиданно заявила она. – И умный.
– А все люди доброй воли и здравого смысла, конечно, с вами?
– Как же иначе? Ведь доброму стоит лишь хорошо подумать…
– …чтобы послать лагерников подальше. Впрочем, не о том речь. Я хотел спросить: знаешь ли ты, как выстроена коммуна?
– Ну, примерно.
– По-твоему, вся власть у лагерного Совета?
– А как иначе?
– И сторожевиками они ведают? – едко осведомился я. – Ладно, оставим… Насколько знаю, коммуна составляет едва не десятую часть от населения края, то есть около ста тысяч, – и соразмерно вы представлены в Соборе, делегируя туда представителей. А в ваш Совет входит полторы сотни комиссаров… сакраментальное число, н-да… Кстати, как вы их зовете?
– Слуги народа, – с готовностью ответила девушка. – Старшие Слуги. А кто в Президиуме – главные.
– Железная логика, – согласился я. – Ведь есть и младшие – так называемые вожатые. И этих больше на порядок. А кто под ними?
– Что значит – «под»?
– Ну, кем они командуют напрямую?
– У каждого вожатого есть помощники.
– Числом?
Она пожала плечами:
– По разному. Обычно от трех до десяти. Бывает и чуть больше.
– Двенадцать? – И подражая «товарищу Сталину», произнес: – Будэм считать это крайнэй цифрой.
Кстати, в президиуме столько же. И что они так возлюбили это число?
– Итого набирается дружинка тысяч в десять-пятнадцать – прежде это звалось авангардом. А остальные, стало быть, ведомые, пассивно верующие… или просто напуганные миром. Нехилая секта, а?
– При чем тут секта? – обиделась девушка.
– Ну зови ее конфессией, ладно. И ты в этой пирамиде полувожатая, так? То бишь помощница младшего Слуги… Как его зовут-то?
– Феликс.
– Ну! – Я даже развеселился. – Познакомишь?