Союзники (Флот - 4)
Шрифт:
Среди халиан выделялись трое - очевидно, это были старейшины, руководившие остальными. Эти старейшины послали по направлению к маяку еще пару хорьков. Те отправились с видимой неохотой. Дойдя до линии и поглядев в дула направленных на них винтовок, они остановились.
– Оставайтесь на той стороне, и мы никого не тронем.
Сказав это, Шилитоу выразительно помахал дулом своей винтовки перед мордами хорьков. Толпа отхлынула назад, но потом снова придвинулась к самой границе круга.
– Ладно, ладно, - проворчал сержант, - стойте хоть на головах друг у друга. Все равно спиной к вам я не повернусь.
Мак несколько раз повторил приказ Шилитоу на халианском, пройдя по всему кругу так, чтобы каждый мог его услышать. Неожиданно из руин донесся слабый стон.
– Эй, кто здесь?
– крикнул доктор. Шум мгновенно стих. Тогда Мак перешел на халианский.
– Ответь мне, где ты?
– Я здесь, - послышалось приглушенное ворчание. Мак двинулся на голос, осторожно ступая по месиву из щебня, булыжников и всякого хлама. Вскоре он увидел распростертую на земле пожилую женщину-халианку. Заметив, что к ней приближается человек, она оскалила зубы.
– Возьми мою жизнь!
– прорычала она.
– Я не убиваю.
– Трус!
– Я целитель. Позволь мне помочь тебе.
– Что это еще за...
– Опять доктор услышал то же незнакомое слово, которое употребил детеныш.
– Я тот, кто борется со смертью. Прими мою помощь, и ты сможешь участвовать и в других битвах. Это путь мудрых.
– Эй, чем ты там занимаешься?
– закричал Санборн, патрулировавший ближайшую часть круга.
– Я стараюсь помочь этой старой женщине, - спокойно объяснил Мак.
– У нее дыра в животе и раздавлена одна лапа. Вероятно, кисть сломана.
– Ну и черт с ней. Это всего лишь хорек.
– Остынь, - неожиданно ответил ему Сокота, который, хромая, вышел из-за угла здания.
– Сержант!
– проорал он, - я прошу разрешения принять участие в оказании помощи местным.
– Что?
– удивился сержант, не вполне уверенный, что расслышал правильно. Сокота был весь в крови, одна рука висела плетью.
– Да, конечно, - наконец удивленно сказал Шилитоу.
– Как у вас тут со светом, док?
– спросил Сокота.
Доктор, донельзя довольный тем, что один из десантников оказался таким гуманистом, внимательно осмотрелся.
– Думаю, будет лучше, если мы перенесем ее вон туда, - он показал на ярко освещенный солнцем ровный край взлетно-посадочной площадки. Сокота перекинул свое оружие через здоровое плечо.
– Хорошо, док. Санборн, помоги-ка нам.
– Идиотизм какой-то, - проворчал Санборн, но спорить не стал. Напряженные взгляды халиан сосредоточились на людях, которые подняли старую халианку и осторожно перенесли на открытое пространство. Она корчилась и стонала от боли, халиане зароптали. Эллис и еще два десантника были вынуждены несколько раз для острастки пальнуть в воздух, чтобы утихомирить толпу.
– Удовольствуйся моей жизнью, пришелец, - прошептала халианка, когда над ней склонился доктор.
– Возьми ее, но не стреляй в моих детей.
– Мы никого больше не будем убивать, - заверил ее доктор, накладывая на рану антисептическое средство, перед тем, как вколоть обезболивающее. Видишь? Больше никто не стреляет.
– Мак успокаивал пациентку и одновременно занимался делом. Был задет только желудок. Легкие оказались в полном порядке. Анализатор показывал несколько сквозных ран в животе, но внутри все было чисто. "Ей повезло, - подумал доктор, - что моя модель анализатора запрограммирована и на халианскую анатомию".
– Ты лучше, чем твои братья, пришелец. Нам было сказано, что вы спустились, чтобы взять все жизни.
– Совсем нет. Кстати, а что означает, - тут доктор довольно удачно воспроизвел незнакомое слово, которое слышал уже дважды.
– Того, у кого так же мало чести, как и волос. Но у тебя должно быть больше волос, чем кажется, пришелец. Я не буду называть тебя так.
Доктор хмыкнул и предпочел сменить тему.
– Если почувствуешь боль, скажи.
– Он начал осторожно ощупывать лапу халианки, пока не нашел место перелома. Это оказался закрытый перелом и все, что требовалось - правильно наложить шину. Доктор аккуратно соединил концы кости и перемотал лапу специальным пластичным бинтом, который, оказавшись на воздухе, быстро твердел. Через несколько минут шина была готова.
– Боль ничто для воина.
– Как только Мак окончил операцию, халианка попыталась сесть. На ее груди висело что-то вроде медальона. По толпе халиан пробежал восхищенный вздох. Многие из них передвинулись по периметру таким образом, чтобы оказаться поближе к старой халианке. Один юнец попытался даже пробраться к ней, но, поймав грозный взгляд десантника, передумал.
Мак жестом подозвал Сокоту.
– Надо перенести Пирелли. Только осторожно. Парень очень плох.
Два десантника взяли своего товарища за руки и ноги и осторожно подняли. Тот вдруг пришел в себя, пронзительно застонал и забился, да так, что десантники его чуть не уронили.
– С ним что-то случилось, доктор! Мы не можем его удержать!
Мак бросил последний взгляд на свою пушистую пациентку и бросился на помощь. Он ухватил Пирелли за ноги, но здоровенный десантник словно взбесился. Мак подумал, что это реакция на новое лекарство, которое он ему вколол. Доктор попытался схватить несчастного покрепче и получил коленом по подбородку.
Неожиданно из-за черты донеслись дикие визги, которые привлекли внимание десантников. Четыре хорька спокойно прокладывали себе дорогу к запретной линии, невзирая на протесты и вопли соплеменников, пытающихся оттащить их обратно. У каждого на шее болтался какой-то значок.
– Это смерть! Это смерть!
– разобрал Мак.
Шилитоу обернулся на шум и вскинул свою винтовку.
– Внимание!
– проорал он своей команде.
– Нет, нет, подождите!
Мак старался перекричать начальника. Он отпустил Пирелли и бросился к сержанту. Два других десантника опустили Пирелли на землю и вскинули ружья.
– Постойте!
– надрывался Мак.
– Мне кажется, они хотят нам помочь.
– Вот как?
– Сержант взглянул на него, но оружия не опустил.