Союзники (Флот - 4)
Шрифт:
Четыре халианина прошли вперед и расстелили на земле толстый кусок ткани, а потом, дергая ушами (жест одобрения), принялись наблюдать, как доктор с помощью десантников перетаскивает Пирелли на эти импровизированные носилки. Затем они встали вместе с людьми по обеим сторонам полотна. Один из халиан кивнул Маку, показывая, что они готовы.
– На счет три, - сказал доктор десантникам, - раз, два, три!
Хотя хорьки и не понимали слов, но они прекрасно разобрались, в чем дело, и ухватились вместе со всеми за полотнище. Как только десантника опустили на землю, халиане повернулись и молча отправились обратно за черту.
– Разрази меня гром, - благоговейно прошептал сержант.
– А ну, мужики, соберите всех раненых в одно место, чтобы Мак мог им помочь.
– Каких раненых?
– удивился Занатовски.
– У нас только один раненый и двое убитых.
– Вот этих!
– Шилитоу широким жестом показал на тела, которые устилали посадочную площадку. Многие из них шевелились.
– Нам велено охранять эту площадку, но в приказе ничего не говорится о том, как это следует делать. Сдается мне. Мак нашел самый хороший путь, чтобы избежать ненужных жертв. Так что принимайтесь за дело. А ты. Мак, можешь позвать своих волосатых помощников обратно.
– Есть, сэр!
– доктор сам удивился тому, как весело прозвучал его голос. Сержант тоже улыбнулся.
– Черт меня побери, если это не первый случай, когда ты доволен моим приказом, - проворчал ветеран.
– Есть, сэр!
– Мак постарался хотя бы на этот раз отдать честь как следует.
А потом для каждого нашлось дело.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Адмирал Дэв Су Эдисон, в отставке
Устав 41.4528D2.2
Военная дипломатия
Поскольку цель любой акции Флота определяется политической и экономической необходимостью, то случается, что полевые командиры должны иметь дело с дипломатическими проблемами, далеко выходящими за рамки их обычных обязанностей. Чтобы лучше подготовиться к подобным обстоятельствам, необходимо, чтобы все офицеры, а в идеале - весь персонал, хорошо понимали тактические и стратегические задачи. Если же это невозможно - значит, на высшем уровне имеются серьезные провалы. Так как пропаганда редко точно отражает настоящие цели любого военного конфликта, то следует хорошо проинструктировать персонал. Трудно преувеличить количество упущенных возможностей, если полевые командиры не могут или не хотят реагировать на дипломатические инициативы. Ведь такие счастливые случаи, преходящие по своей природе, возникают нечасто. С другой стороны, имеется множество примеров, когда подобные акции заканчивались без особого успеха, а иногда и с весьма печальными последствиями. В качестве примера успешной акции можно привести акцию в Мире Клермонта, которая, по сути, привела к интеграции Флеш Эргоник в Альянс. Капитан Клермонт тогда намного превысил свои полномочия, но это привело к благоприятным результатам. (Прим. ред. По вопросу о карьере этого офицера данные Флота неполны. Считается, что он возглавлял какое-то задание исследовательского характера, но какое именно, неизвестно). В качестве примера, когда подобная акция привела к менее благоприятным результатам, можно назвать переговоры сержанта Снайдера со Слейнской Лигой. Хотя его усилия и привели к прекращению Первой Пелийской войны, они вместе с тем, по сути, спровоцировали начало гораздо более разрушительной Второй Пелийской войны.
Подобно тому, как дипломаты не могут быть военными, так и военным следует осознавать пределы своих возможностей, несмотря на все искушение. Строевой офицер обязан признать, что специалисты в области дипломатии необходимы так же, как необходимы военные медики или инженеры.
И полевой офицер, вступая на дипломатическое поприще, должен руководствоваться следующими правилами:
1) Офицер должен предпринимать только действия, стабилизирующие обстановку.
2) Ни при каких обстоятельствах...
Дэвид Дрейк. КОНЕЦ
В бар "Красный свет" военные обычно приходили в гражданском, поэтому сержант в парадной форме, со множеством медалей, сразу привлек внимание и бармена, и подвыпивших клиентов. На левом рукаве сержанта имелась нашивка с эмблемой части: маленькая черная голова на белом поле, окруженная надписью "Сто Двадцать Первая рота быстрого реагирования". Через плечо была перекинута гирлянда из десятка трофейных хвостов хорьков.
"Красный свет" являлся частью огромного транзитного войскового комплекса, и здесь не очень-то уважали штатских, не имеющих отношения к Флоту. В тот вечер все в баре, включая даже самого бармена, несмотря на гражданскую одежду, явно принадлежали военному сословию. Парочка, уединившаяся в кабине, со всей очевидностью имела отношение к офицерскому составу; компания, попивавшая пивко за столиком в центре бара, судя по всему, состояла из зеленых новобранцев; здоровяк в дальнем углу бара мог быть кем угодно, но только не гражданским нытиком.
Но отсутствие формы означало и отсутствие вопросов, кто есть кто, у кого какие права и так далее... Никто никому не отдавал честь. И не было проблем, которые возникают, когда кто-то воображает, что участие в паре десантных операций позволяет не отдавать честь тыловому офицеру.
Но этикет потерял всякое значение, когда в баре появился сержант "Охотников за Головами", подразделения, которое поставило точку в войне Альянса и Халианской империи, войне между Цивилизацией и Дикостью.
– А я думал, - несколько неуверенно заметил один из офицеров, - что Сто Двадцать Первая погрузилась на "Дальриаду" сегодня ровно в восемнадцать часов.
Часы за спиной бармена показывали 18:37.
– ...Для отправки на Землю, - закончил офицер.
– Чтобы поучаствовать в параде, ясное дело, - добавил его товарищ.
Сержант оперся о стойку бара. Его левая рука коснулась пластиковой, под дерево, поверхности стойки, что-то негромко звякнуло в рукаве.
– Что-то я не пойму, - сказал он, - ну, и что из этого?
– Еще пива, - произнес здоровяк в дальнем углу бара. Голос его был невнятным. Бармен проигнорировал требование.
– Да нет, ничего, - ответил офицер.
– Даже будь я сейчас на службе, ничего такого бы в этом не нашел.
– Бармен, - вмешался его товарищ, - за виски сержанта плачу я. В самом деле, сержант, почему бы не...
Первый офицер уже выбрался из отдельной кабины, в руке он держал стакан.
– Вы позволите присоединиться к вам?
– вежливо спросил он у сержанта, направляясь к стойке.
– Ну, чего уж там, я рад компании. Никак не могу с этим смириться - с этим миром с хорьками. Мы ведь взяли их за жопу. Надо было кончать это дело, пока, - он потрогал свою связку хвостов, - от проклятых тварей не осталось бы только это!
– Я счастлив познакомиться с "Охотником за Головами", - сказал первый офицер, протягивая сержанту руку.
– Меня зовут Хои. А это - мой друг, Льюис.
Несомненно, они были командирами, возможно, даже капитанами.
"Охотник за Головами" пожал руки офицерам:
– Сержант Оклин Брэдли. Извините, может, я что не так сказал, но настоящего солдата просто выворачивает от всего этого дерьма. Надо же придумать - мир с хорьками!
Бармен поставил виски на стойку, но так как Брэдли стоял к нему спиной, бармен продолжал держать стакан, чтобы сержант нечаянно не опрокинул его.
– А вы, должно быть, присутствовали при их капитуляции?
– спросил Хои, передавая стакан Брэдли.
Женщина, основательная блондинка, в блузке с бретельками, поднялась из-за стола и направилась к стойке. Она была мертвецки пьяна, но передвигалась довольно уверенно.
– Эй, Бэбс!
– окликнул ее один из спутников.
Незадолго до этого компания оглушительным шепотом обсуждала какие-то свои проблемы.
Но если ее собутыльники и были недовольны тем, что их компания распалась, то ничем не показали этого и последовали за Бэбс, присоединившись к офицерам. Теперь сержанта-Охотника обступили со всех сторон.