Создатель эхоров 4
Шрифт:
– Зараза. Хоть бы солнышко выглянуло ненадолго, погрело бы меня, - буркнул я себе под нос и поежился от холода. Лёгкий ветерок вкупе с мокрой одеждой и истощением только усугублял ситуацию – мёрз я страшно. Ещё чуть-чуть и смогу научиться зубами стучать, как кастаньетами.
Насколько хватало видимости - везде была всё та же безжизненная местность. Камни да чахлая флора. Ну, и куда тут идти? С другой стороны, два направления стоит отбросить – океан, вверх по реке (там предположительно расположена база механоидов). Ан нет, даже три – на другой берег перебраться для меня сложно.
– Значит,
Балагуря сам с собой, я так отвлекал себя от тяжёлых мыслей о своём незавидном будущем. Без еды и после стольких дней энергетической диеты сил у меня хватит максимум на пару суток. Потом мне останется забиться куда-то под камень и сдохнуть на радость местным жучкам. То-то у них будет пир – такая туша высококалорийного мясца!
Двигаясь в выбранном направлении, я не забывал крутить головой по сторонам, помня, что где-то левее может находиться база разумных машин. А где база, там и патрули. Может быть, это отсутствие живности вокруг как раз их рук дело?
Через два часа ноги налились свинцовой тяжестью, заболело почему-то правое колено и стало колоть в груди. Так и хотелось лечь и отдохнуть хотя бы минут пятнадцать или воспользоваться запасённой энергией, чтобы убрать все неприятные симптомы. Но я только крепче стискивал зубы и упрямо шёл в выбранном направлении. Рудиливую трофейную энергию тратил буквально по капле, только чтобы не потерять сознание от усталости и иметь силы следить за окружающим миром.
«В море и то легче было, - со злостью подумал я, шагая вперёд, как машина и иногда вскидывая голову, чтобы осмотреться на триста шестьдесят градусов. – Млина, сейчас точно сдохну».
В один из моментов я услышал гул над собой и не задумываясь рухнул на землю, втиснувшись между двух крупных камней, свернувшись там в позе эмбриона. И сделал это очень вовремя, так как буквально через пять секунд из облачного «зонтика» вывалились два авиаштурмовика механоидов. Над землёй они прошли очень низко, буквально в трёх-четырёх сотнях метров.
Проскочив немного в стороне, они через пару километров взвились вверх и скрылись из глаз. Но я ещё долго лежал, прислушиваясь и вглядываясь в небо.
– Вот тебе и «привал», - криво усмехнулся я, вылезая из своего укрытия спустя полчаса. – Интересно, они своего дохляка нашли или того уже унесло обратно в океан и он благополучно затонул незамеченным, а это был обычный патруль?
Ответа я не получил, но судя по тому, что больше механоидов не увидел, то верно будет второе предположение.
Устраиваться на ночлег начал задолго до темноты. Точнее, всё началось с охоты на… мышей. Да-да, самых обычных мелких серых грызунов, на целую стаю которых я вышел. В этом месте росло целое поле низкой травы, макушки которой венчали крошечные колоски с ещё более крошечными зернышками. Видимо, ими мыши и питались, устроив в этом месте себе логово.
Поймать их обычными методами у меня не получалось в чём я убедился спустя пару минут. И тогда пришлось задействовать свой Дар. Повезло, что мыши даже после попыток забросать их камнями меня особо не боялись и буквально сновали в паре метров от меня, иногда останавливаясь, чтобы посмотреть на меня чёрными блестящими бусинками глаз. Вот в это время я и бил по
Как только подпускать меня они прекратили, так пришлось заняться свежеванием крошечных трупиков. Тут я особо не выделывался: расколол камень, чтобы получить несколько кусочков с острыми кромками, с их помощью надрезал шкурку, стягивал ту, отрубал головы с лапками и хвостиками, потрошил и пальцем вычищал требуху. Первый окровавленный кусочек мяса (после всех манипуляций перед этим размером он был меньше моего мизинца) я едва сумел заставить себя положить в рот и сдавить зубами. Второй уже пошёл легче, как и третий. После этого я сделал короткую передышку, давая желудку привыкнуть к такой тяжёлой пище после длительной голодовки и контролируя это дело Даром, чтобы не загнуться от заворота кишок.
Так и вышло, что охота, готовка еды и сам процесс насыщения затянулся до сумерек, и продолжать путь было бессмысленно, если только у меня нет истового желания сломать себе ногу в темноте. Поэтому, отойдя недалеко от мышиного поля, я нарвал травы, сколько получилось, и устроился в небольшой ямке, заполненной землёй. На камнях ночевать меньше всего хотелось, что это и какое состояние будет после – я прекрасно знаю. Но даже так ночь прошла в полудрёме и ознобе. Впрочем, утром было не лучше и согрелся я больше от зарядки, чем от того рассеянного солнечного света, проходившего сквозь облака. Это что касалось внешних факторов.
А вот насчёт внутренних… с ними, в общем, всё было чуть лучше. Мой организм ожил. Около двухсот грамм сырого мяса с кровью, что я употребил за вечер и помог правильно усвоиться с помощью Дара, дали мне сильный толчок на пути на поправку. Даже не пришлось себя искусственно бодрить. И вместе с этим пробудились жажда и голод, которые заглохли в океане, когда организм поддерживал при помощи Дара и энергии механоида, к которой я присосался, как пиявка.
Насчёт еды я был спокоен: мышей на поле неподалёку было полно, хоть селись рядом и питайся ими всю жизнь. Болезни, переносимые грызунами? Моно-диета? Мне, как эхору целителю всё это было не страшно. А вот с водой дело обстояло куда хуже. Мне пришлось потратить ещё день, чтобы отыскать в нескольких километрах от мышиной плантации небольшой родник. Это грызунам вполне хватает росы и конденсата на камнях, а я замучаюсь собирать эти капли влаги. Да и набрав стакан, у меня полтора уйдёт с потом и дыханием.
Но вот всё наладилось: появилась пища, вода, силы стали возвращаться. Через три дня я стал чувствовать себя отлично и мог продолжить путь. Теперь я уже не плёлся, как паралитик, а бодро шагал, оставляя за собой километр за километром.
К слову, заметил я кое-что интересное: трофейная энергия, что капельками повисла на моей энергосети организма, испарялась в окружающий мир на порядок медленнее, чем до этого. Словно, организм после всех передряг научился экономно расходовать полученное добро. Десятидневная энергетическая диета перестроила его на то, чтобы не разбазаривать попусту полученные трофеи.