Создатель эхоров 4
Шрифт:
Я ударил от страха всей мощью своего Дара, разрывая в клочья энергосеть механоида, которая показалась мне какой-то жидковатой, тусклой и редкой. Тот как тянулся ко мне, так и рухнул всем телом плашмя, воткнув клешню в прибрежный ил.
А потом раздался треск, похожий на звук включённого электрошокера (очень большого и мощного шокера!) и я отключился, прям как механоид, которого только что прикончил. Боли я не почувствовал, к слову. Или организм сам помог мне уйти безболезненно в черноту беспамятства, или разряд сжёг все нервные рецепторы, которые не успели передать боль в мозг. В последнем случае я практически
Глава 2
– Юла, ну как же так? Зачем? – тоскливо произнесла молодая женщина, одетая в облегающий тёмно-серый костюм с капюшоном. – Я донесу двоих.
– Меня на внешней подвеске? Не пойдёт, Литания, - отрицательно качнула головой её собеседница в точно таком же костюме. Со стороны они выглядели любительницами дайвинга, так как одежда сильно походила на водолазные резиновые костюмы. – Мехи засекут меня, и, значит, тебя тоже.
– Бросить его! – Литания со злостью покосилась на мужское тело, лежащее рядом с её МПД.
– Мужчину?
– Да! – запальчиво произнесла та.
– Об этом узнают и тогда нас обеих спишут, а то и в штрафники отправят. А там мы с тобой проживём несколько месяцев.
– Зато вместе проживём, Юла, - девушка взяла её ладонь обеими руками и умоляюще посмотрела той в глаза.
– Пожалуйста, любимая.
– Я не хочу, чтобы ты умерла так рано, - её напарница почувствовала, как слёзы щиплют глаза. – И я прошу тебя, довести этого человека до базы. Это очень важно, понимаешь? Надо узнать кто он и откуда. И я постараюсь выжить. Ведь он сумел, значит, смогу и я. А потом ты вернёшься за мной.
– Вернусь, клянусь! – порывисто произнесла, почти выкрикнула Литания и бросилась в объятия своей любовницы. Отпустить Юлу было выше её сил, поэтому старшей в паре разведчиков на МПД пришлось буквально отрывать девушку от себя.
После этого незнакомец, пребывающий в состоянии сна после инъекции, был уложен женщинами в специальный отсек-люльку на внешнем корпусе МПД. Уместился он с трудом и в позе эмбриона. Литания пополнила боезапас в своём мобильном доспехе, воспользовавшись испорченным МПД.
Перед тем, как забраться на место пилота, Литания шагнула к Юле и впилась ей в губы жарким поцелуем, оторвалась от неё лишь через минуту:
– Дождись меня, прошу только об одном – дождись.
Спустя пять минут МПД, прикрывшись маскировочным полем, быстро направился вглубь материка. Вслед ему смотрела крохотная на его фоне стройная человеческая фигурка в светло-сером «водолазном» костюме.
Глава 2
Я пришёл в себя в незнакомом помещении, больше похожем на больничную палату и тюремную камеру. Минимум обстановки, нет окон, дверь даже с виду непробиваемая и в ней – что примечательно – имеется «глазок» размером с мячик для тенниса, прикрытый с другой стороны заслонкой. Из одежды на мне имелись только просторные тёмные трусы из однотонной тонкой ткани.
Лежал на узкой кровати, высоко поднятой от пола, прикрытый до середины груди белым покрывалом (на одеяло не тянуло – тонкое, для простыни – толстое). Под головой находилась небольшая жёсткая плоская подушка. Матрас
«Прям ложе для страдальцев спиною, - подумал я, оценив степень удовольствия от сна на такой кровати. – То-то бока так болят».
Впрочем, болели не только бока, но и голова, хотя и не сильно. Привычно потянулся к Дару, чтобы улучшить самочувствие и вдруг… не смог. Энергосеть работала, я чувствовал энергию в ней, но она была, словно прикрыта от меня чем-то непроницаемым. Будто её скотчем обмотали в несколько слоёв.
– Что за?!. – в полный голос воскликнул я.
Сразу вспомнил свои недавние приключения, и после этого стало страшно. Теперь понятны стали ассоциации и мысли о сравнении тюремной камеры и больницы. Ведь если я попал в лапы механоидов, то меня ждут впереди опыты. Какие? Да мало ли что может прийти в процессоры этих тварей, не переносящих род людской? Вдруг они наконец-то догадались, что можно использовать одну жизнь против другой: вирусы и бактерии против людей? И я здесь в качестве подопытной мыши. Потому и заблокировали мои способности. О способе можно гадать бесконечно, но ничего удивительного в этом, я не вижу. По сути, эхоры являются самым грозным противником для разумных машин. Пятые и шестые ранги в одиночку могут уничтожить дестроера. Так что, те должны в любом случае искать способы блокировать наши способности. Хорошо бы, чтобы эффект был временным. Не представляю, как я смогу прожить без Дара, к которому уже привык.
Откинув в сторону покрывало, я соскочил на пол, отметив про себя, что он тёплый, да и сама температура в комнате комфортная, я быстро дошагал до двери и попытался заглянуть в «глазок». Как и ожидалось, с нулевым эффектом – заслонка была непрозрачная, и даже полоски света не удалось увидеть, если, конечно, помещение с той стороны освещено сейчас.
Надавив на дверь, убедился, что она как монолит. Потом стал осматривать стены, пол с потолком, пытаясь найти подсказки… да хоть какие-нибудь. И просто стремился занять себя делом, так как сидеть и ждать своей участи было страшно.
За этим делом меня и застали гости (или хозяева?).
Дверь открылась бесшумно. В этот момент я ощупывал стену напротив неё и стоял спиной. Лишь лёгкое дуновение ветерка сообщило, что что-тов комнате изменилось. Резко обернувшись назад. Я увидел двух женщин.
Женщин!
Не роботов, не их дроны или механизмы, не стелсеров или штурмовиков. С другой стороны ещё неизвестно кто скрывается под этой оболочкой. Почему-то сразу же вспомнил старый американский фильм, про засланцев в прошлое людьми и роботами, с прямо противоположными задачами. И сериал про войну с роботами, где люди скрывались от них на космическом корабле, не зная, что и там имеются замаскированные под них жестянки.
– Здравствуй, - поздоровалась одна из них, выглядящая моложе своей спутницы лет на пять. Если первой было лет двадцать пять или двадцать семь, то эта казалась не старше двадцатилетней соплюшки. Но при этом властность и уверенность так и лезли из неё, давили на окружающих.
«Эхора, наверное, если не терминатрикс, конечно, - подумал я про себя, и тут до меня дошло совсем другое.
– Что?!».
Со мной поздоровались на языке, который я слышал в последний раз, когда ещё были живы мои родители. Настоящие, а не приёмные.