Создательница
Шрифт:
Он кивнул и прижался своими губами к моим.
— Только потому, что ты сердишься, еще не означает, что твой отец не прав, Мо.
— Но это и не означает, что он прав.
В Моргане было больше людей, чем обычно во вторник вечером. Даже Билли помогал за стойкой. Я почувствовала слабое напряжение в Линиях и проследила по ним до мужчины, который сидел поблизости от входной двери и наблюдал за комнатой, хотя и неприметно, но не переставая. Он поймал мой взгляд и слегка кивнул, и я поняла, что это телохранитель, о котором упоминал Люк. Кварторы не собирались рисковать.
Я
Затем запищал мой мобильный, и сердце заколотилось с новой силой.
Я проверила номер. Дженни.
«Есть что-нибудь?» — было написано в сообщении.
Я уже хотела ответить, но остановилась. Все были заняты в главном зале.
Если и был подходящий момент для вынюхивания, то как раз сейчас.
Бюро Билли, как и бюро моей матери, находилось в кладовой, куда можно было попасть из задней комнаты. Я заперла за собой дверь и осмотрелась.
Произвольно сложная стопка бумаг — бланк заказа, старые счета за электричество — были разбросаны по письменному столу, а компьютер тихо жужжал. Я дотронулась до мышки, но экран потребовал пароля. Я аккуратно открыла один ящик стола и нашла лишь счета от продавцов алкогольных напитков и производителей бокалов. Ничего, что могло бы пригодиться Дженни.
— Мо? — закричал Билли и затряс дверную ручку. — Что ты там делаешь?
Я так испугалась, что уронила стопку бумаг, которую только что просматривала.
— Я переодеваюсь! — крикнула я и выскользнула из школьной униформы, создавая при этом столько шума, сколько могла. В конце концов, я распахнула дверь.
— Прости, — сказала я. — У меня не было возможности переодеться в школе.
Он посмотрел мимо меня на пол, усыпанный бумагами.
— Что произошло?
— Я споткнулась и ударилась рукой. — Я потерла локоть. — Я уберу.
— Ничего, — резко сказал он и прогнал меня. — Чарли требуется твоя помощь в зале.
Я убежала, надеясь, что на моем лицо нельзя было прочесть чувство вины.
Оказавшись в зале, я помахала Чарли и начала обходить бар, принимать заказы и подавать напитки. Это было во многих отношениях легче, чем работать в Слайсе — меню было короче, а люди редко заказывали модные, замысловатые напитки. Поэтому, несмотря на наплыв, благодаря легким заказам, у меня было больше времени подумать над словами Колина.
Работать на Билли было опасно, даже ещё опаснее, чем представлял Колин, потому что он ничего не знал об Экомове. Если русские узнают правду, я закончу на дне реке Чикаго или в мусорной куче на краю Гэри. Я возложила надежды на то, что Дженни Ковальски и Ник Петрос смогут мне помочь избавиться от обеих организаций, и выиграть время, чтобы выяснить, как спасти Колина и его сестру.
Но из-за возвращения моего отца все мои планы находились теперь в опасности. Я выстроила карточный домик, а он все время толкал стол. Я не могла судить ни о его мотивах, ни о его лояльности и не знала, что он задумал. Я знала лишь одно, что Колин узнает правду, если отец продолжит вмешиваться. Все рухнет, а мне ничего не останется.
В течении последних шести месяцев я научилась жить с риском — моё общение с Дугами и мафией почти не оставили мне выбора. Но от мысли о том, что Колин узнает о том, что я сделала, на моем лбу проступали капельки пота. Мои пальцы дрожали, даже когда я разносила стаканы, наполненные пивом «Гиннесс» и тарелки с картофелем фри под кари.
— Иди, отдохни, — сказал Чарли, когда я чуть не уронила поднос. — Эти я и сам могу отнести.
Я убрала вспотевшие пряди волос со лба и улыбнулась, но, казалось, выражение моего лица было таким же ненадёжным, как и поднос, который чуть не выскользнул из моих рук.
— Иди уже, — настоял он и выпроводил меня.
— Со мной всё в порядке, — ответила я так громко, чтобы телохранитель Дуг смог меня услышать. — Я вернусь через 10 минут, хорошо?
Он кивнул, чтобы показать, что понял, и я прошла в заднюю комнату. Нет повода для волнений. Билли ничего не расскажет Колину, иначе я перестану с ним работать. Мой отец ничего не скажет, потому что иначе потеряет меня. Но паника просто не хотела отступать. Перед моим внутренним взором промелькнули сцены — папки Колина из социальной службы, Верити в переходе, пожар в Слайсе — и комната показалась мне такой маленькой и давящей.
Дядя позвал меня по имени, когда я сняла куртку с крючка.
— Чарли сказал, что тебе плохо.
— Мне просто нужен свежий воздух. Я сделаю перерыв.
Я распахнула серую, металлическую дверь и жадно вдохнула ледяной воздух.
Дверь захлопнулась за мной с глухим стуком. На боковой улице было темно; единственный уличный фонарь слабо освещал снег, собранный в кучку у его основания. Одно из парковочных мест было зарезервировано по испытанной временем традиции в Чикаго двумя складными стульями, и я подошла к ним.
«Ещё пару минут», — сказала я себе, уже ощущая, как холод проникает сквозь толстую куртку. Магия содрогнулась в ответ на мое беспокойство, и я попыталась подумать о чём-то успокаивающем: об океане, над которым кружат чайки, о чашке горячего какао во время тихого снегопада. Но эти сцены все время прерывались предыдущими, наполненными отчаянием и потерей.
Я медленно и осознанно вдохнула и выдохнула, сосредоточившись на жжении в носу и легких. Ещё пару минут, чтобы отогнать страх, и я смогу снова зайти внутрь и притвориться будто всё в порядке. В конце концов у меня был опыт в разыгрывание комедий.
Я не ожидала нападения.
Уличный фонарь замерцал и затрещав, потух. В следующий момент погасли и голые лампочки справа и слева от черного хода Моргана, а воздух внезапно наполнился тенями и шуршанием.
Сумрачные.
Я вскочила. Улица позади Моргана была очень узкой, по ней едва мог проехать грузовой автомобиль, а существа, которые охотились за мной, кишели, словно стая диких животных на мостовой. Раздался скрежет, когда один из них провел когтем по машине марки Бьюик, а от их черной одежды посыпались искры.