Создательница
Шрифт:
— А что они с ним сделают? — спросила Констанция.
Насчёт этого, мне и самой было интересно. Серафимы приказали убить Верити, а Антон был их лидером. В конечном счёте это он был ответственен за всё, и я хотела, чтобы он за это заплатил.
— Вы же знаете, что говорят о том, как убить змею: если отрубить ей голову, остальное умрёт само по себе. Антон является головой именно этой змеи.
— Они его убьют? — прошептала Констанция.
— Он убил Сосуд. Он пытался вызвать Разрушительный поток. Он также регулярно, словно метроном, раскалывал «Плоских». Он нарушил нейтральную
Констаниция покраснела из-за высокомерного тона Ниобы.
Я подумала о мужчине, которого видела в Моргене. Видимо всё-таки это был Антон. Если этого требовали обстоятельства, он, кажется, был готов осквернить себя миром Плоских… Но как ему удалось выследить меня там? Как он взял мой след, хотя я не могла творить заклинаний?
— Серафимы несколько месяцев сидели тихо. Почему сейчас набросились на меня?
— Это тебе нужно спросить у Доминика?
Я бы не поверила Доминику ДеФаудре, даже если бы услышала от него правду о погоде, не говоря уже о планах Серафимов.
— Ты знаешь столько же, сколько Кварторы и даже слышишь о вещах, о которых они ничего не знают. Что изменилось?
Ниобе какое-то время молчала, а её взгляд метнулся к Констанции.
— Пришло время выбрать преемника Эванжелины.
Констанция так крепко вцепилась в чашку с чаем, что я испугалась, что та сломается, но её реакция ограничилась только этим. Ниобе пыталась научить её контролировать свои чувства. Видимо этот урок имел определённый успех.
Долгое время Констанция винила меня в смерти Верити — незаслуженно — но в случае с Эванжелиной действительно была виновата я. Это было то, что мы не обсуждали, но тот факт, что я убила её двоюродную бабушку висел над нами, словно грибовидное облако атомного взрыва.
— Что общего это имеет со мной?
— В настоящий момент Кварторы находятся в невыгодном положении. Многие Дуги считают их слабыми, а систему устаревшей, и Серафимы использовали это в своих целях. Их влияние усилилось. Но теперь, когда время траура в водяном Доме закончилось, и они готовы назначить преемника, следует ожидать, что Кварторы снова станут сильнее.
— Что для Серафимов означает сейчас или никогда?
— Да. Они должны доказать своё превосходство, нанести сильный удар старомодному. Если они спровоцируют Восхождение, случится как раз именно это, а нанести тебе вред — это самый простой способ добиться своего.
Комната расплылась перед глазами, когда я поняла, что она имеет ввиду. Восхождение было последним ходом Антона. Он и его отвратительная маленькая секта думали, что только самые сильные Дуги имеют право на свои силы. В настоящее время грубая магия распределялась по миру с помощью Лей-Линий, которые приглушали смертельную силу источника, таким образом позволяя безопасно использовать её всем Дугам.
Серафимы хотели разрушить Линии и таким образом вызвать Восхождение: грубая магия должна распространится по всему миру, убить слабых Дуг или лишить их способностей, а магией смогут пользоваться только Антон и другие выжившие. Им было безразлично, что случиться с Плоскими, и попадут ли они под перекрёстный огонь. Новая эпоха — так он это назвал. Чистка. Я называла это геноцидом.
— Люк говорит, что если ранить меня, то это также причинит вред магии. Если Антон убьёт меня, магия исчезнет, а им ведь нужно, чтобы её осталось хоть немного, не так ли? В противном случае Восхождение не сработает.
Магии был нужен защитник, кто-то, кто сохраняет её тайну.
Если бы люди узнали о настоящей силе и глубине нашей связи, они использовали бы магию в корыстных целях. Так как я не обладала собственными силами, я была не особенно хорошей защитницей. Может быть магия как раз по этой причине выбрала меня.
— Он не собирается тебя убивать, по крайней мере, пока. Он будет искать способ разрушить вашу связь. Если она окажется нерушимой, он найдёт способ использовать её в своих целях. Поскольку преемственность стоит сейчас на повестки дня, его постепенно охватывает отчаяние.
— Кварторы знали, что он намеревается сделать?
— Конечно. Ты бы тоже знала, если бы согласилась встретиться с ними. Ты решила, что не хочешь иметь с ними ничего общего, и они поддерживали это решение. До сегодняшнего дня.
— Когда я в последний раз сотрудничала с Кварторами, они попытались запереть меня в сердце магии. На всегда, — я бы конечно не умерла, но моя жизнь стала бы ничего не значащей. — Прошу прощение, что у меня не было желание распивать с ними чай.
Я оборвала контакт с Кварторами, когда поняла, что они не заинтересованы в защите магии, не говоря уже о моей. Они только хотели удержать свою позицию. В отличие от Серафимов они не были злыми, но готовы пожертвовать мной, чтобы сохранить свой статус-кво, и я не хотела иметь с ними ничего общего.
И только сейчас поняла, что сказала Ниобе. Это было не прямое предательство, в конце концов она никогда не претворялась, что принимает мою сторону, но я была удивлена и разгневана, что не догадалась об этом раньше.
— Ты предоставляла им информацию. Поэтому ты здесь, верно? Чтобы шпионить за мной?
— Я здесь вследствие соглашения, которое заключила ты. Мне поручили заботится о Констанции, пока она не будет полностью подготовлена к жизни с Дугами и сможет контролировать свои способности. Но учитывая, какое значение ты имеешь для нашего мира, нам кажется только разумным приглядывать также и за тобой.
— Мне не нужны няньки, — сказала Констанция, небрежно откидываясь на спинку стула. Я почти забыла, что она тоже ещё здесь.
Ниобе проигнорировала её.
— Ты Сосуд. Ты связана с наследником. Независимо от того, какие у тебя проблемы с Люком, ты должна была знать, что он не оставит тебя без защиты.
— Я не хочу, чтобы он защищал меня.
Мне надоело, что Люк всегда спешит ко мне на помощь, что нужен мне, чтобы ориентироваться в лабиринте, который представляет из себя общество Дуг. Поэтому он навестил меня вчера? А его беспокойство по поводу возвращения моего отца было наигранным? Я хотела верить, что это не так, что на этот раз он был искреннем, и я ещё некоторое время буду свободной.