Создай меня

Ловелл Л. П.

Как всегда в присутствии Николая, Саша собран и сдержан. Он говорит, что мое фамильярное отношение к Николаю – это проявление неуважения. Но Николай, похоже, так не считает.

— Сэр, — Саша смотрит прямо перед собой, не глядя ни на кого из нас.

— У меня есть работа для вас двоих. Идемте, — он набирает комбинацию цифр на панели возле двери, и она с гудением открывается. Я не была за этой дверью с тех самых пор, как год назад меня сюда привезли. Все помещения: от спален и душевых до столовой – находятся в отдельном, изолированном крыле. Нас всего пятеро, и мы живем, спим, тренируемся вместе. А с учетом того, что с Санни и Адамсом я не общаюсь, можно

сказать, что нас трое. Саша мне как брат, а Алекс… Алекс – мой лучший друг. Я чувствую, что нашла здесь свое место, но это не означает, что все легко и просто. Наш функционал – биться до последней капли крови, пока не останется сил держаться на ногах. Кроме физических тренировок проводятся и психологические. Нас заставляют часами просматривать сцены убийств. Пуля пятидесятого калибра сносит человеку череп, а граната разрывает его тело на куски. Нам никогда не объясняли, зачем нужно смотреть на все эти ужасы. Но дело в том, что сейчас я не считаю их такими уж страшными. Каждый выбирает сам, что для него нормально. У меня своя норма – вся моя жизнь направлена на то, чтобы нести разрушение и смерть.

Вслед за Николаем мы проходим коридор и останавливаемся напротив массивной стальной двери. Здесь нет кодового замка, зато есть сенсорный экран, к которому Николай прикладывает большой палец. Раздается звуковой сигнал, и дверь открывается. Войдя внутрь, я теряю дар речи, потому что никогда не видела столько оружия. Здесь было все: от обычных пистолетов до снайперских винтовок и ножей.

— Экипируйтесь. Берите все, что считаете нужным, — широким жестом он приглашает нас в комнату.

Очень приятно.

Взяв кобуру и застегнув ее на талии, я убираю в нее два пистолета: калибром девять и сорок пять миллиметров. Проверяю в каждом обойму и беру еще две запасных. Затем выбираю нож и пристегиваю ножны к бедру.

На выходе из оружейной Николай молча протягивает мне куртку, взявшуюся, кажется, из ниоткуда.

— На улице холодно.

Саша тоже берет куртку и на мгновение встречается со мной взглядом. Если это вооруженная операция, то я не понимаю, почему Николай не берет с собой кого-то из остальных парней, ведь они гораздо опытнее меня.

— Идемте. Мы уже опаздываем.

Глава 8

Мы больше не в Стране Чудес, Алиса. /Чарльз Менсон/

Я сижу на заднем сиденье рядом с Сашей и изучаю мир, проплывающий за окном автомобиля. На переднем сиденье – Николай, а за рулем большого внедорожника мужчина, которого я никогда раньше не видела. Машина выезжает на заснеженную дорогу, увозя нас от базы. За окном мелькают нечеткие очертания леса, и я вспоминаю, что уже видела этот ряд заснеженных деревьев. Это было в тот день, когда Николай привез меня сюда. Воспоминание об этом кажется далеким, словно принадлежащим кому-то другому – другой девушке из другого времени. Та была беззащитна и напугана. Я тоже беззащитна и тоже боюсь, но уже совершенно другого. Мне всегда хотелось расспросить Николая о моей сестре, но что-то всегда останавливало. Можете назвать это интуицией или инстинктом, но я уверена, что ему этот вопрос не понравится. Интересно, как у нее дела. Надеюсь, что все в порядке.

— Итак, о работе… Вы – телохранители, — Николай говорит, не оборачиваясь. — Я не ожидаю каких-то проблем, но будьте начеку. Если кто-то сделает хотя бы одно неверное движение, стреляйте на поражение, — повернувшись к нам, он для полной ясности указывает пальцем

на свой лоб.

Вставив обойму в «Кольт» сорок пятого калибра и убрав его в нагрудную кобуру, Николай снова отворачивается.

— Все время держитесь друг друга и будьте на виду.

— Да, сэр, — отвечает Саша.

— Да, сэр, — чуть тише отвечаю я.

За время тренировок я расстреляла бессчетное количество мишеней, но сейчас совсем другое дело. Это будут люди. Я бросаю на Сашу нервный взгляд, но он, сжав челюсти, лишь едва заметно покачивает головой. Не задавать вопросов – просто выполнять приказ. Мы солдаты. Это наша работа.

Мы подъезжаем к сооружению, напоминающему заброшенный завод. Наш водитель достает из багажника большую сумку и после этого исчезает.

Я вынимаю пистолет из кобуры и, сжав в ладони рукоять, ощущаю его металлическую тяжесть. Саша быстро осматривает темный двор. Николай же просто останавливается, достает из кармана «Чупа-Чупс», разворачивает и кладет его в рот.

— Сюда, — он направляется к одной из построек, останавливается перед боковой дверью и пропускает Сашу вперед. С бешено колотящимся сердцем я всматриваюсь во тьму, ожидая, что из нее что-то или кто-то выскочит. От прикосновения чьей-то руки к своему плечу я подпрыгиваю.

— Успокойся, голубка. Вспомни, чему тебя учили.

— Чисто! — кричит Саша.

Мы входим и поднимаемся по железным ступенькам, ведущим к переходу над цокольным этажом завода. Это отличный наблюдательный пункт с хорошим обзором всех выходов. Николай открывает дверь небольшого кабинета. Здесь повсюду разбросаны бумаги, судя по всему, это помещение не использовалось очень давно. Щелчок выключателя – и аварийная лампочка наполняет кабинет тусклым светом. Николай садится и, не переставая посасывать леденец, задирает ноги на обшарпанный стол.

— Саша, останься снаружи. Уна, подойди и встань у меня за спиной.

Я выполняю приказ и захожу ему за спину.

Ожидание было недолгим.

— Трое вошли, — спустя несколько минут докладывает Саша.

— Опаздывают, — ворчит Николай и встает.

Саша отходит в сторону, пропуская входящих. Парни высокие, крепкие, все как один смуглые темноглазые брюнеты. Одетые в костюмы, они больше похожи на бизнесменов, но это впечатление обманчиво. От того, как их взгляды сканируют комнату и внимательно изучают меня, а потом и Николая, я прихожу в состояние повышенной боевой готовности. Под их одеждой я замечаю очертания пистолетов и крепче сжимаю собственный.

— Николай, — начинает один из вошедших. — Ты теперь возишь детей на разборки? — говорит он с акцентом.

Мне не видно лица Николая, но я вижу, как напрягаются мышцы его спины, хотя он делает вид, что этот комментарий его не волнует. Дальше разговор ведется на итальянском. Хоть я и изучаю этот язык, но навыком беглой речи еще не владею. Кажется, Николай говорит о каких-то деньгах. Парень, который к нему обращался, хмурится. Слова его разобрать трудно, но ясно, что он недоволен. Двое других сохраняют напряженные настороженные позы.

На миг встретившись с Сашей глазами, я перевожу взгляд на парня, стоящего слева. Он откровенно пялится на меня, и, окинув взглядом мое тело от ног до головы, криво усмехается. Кожа покрывается мурашками, но я сохраняю неподвижность. Внезапно Николай хлопает ладонью по столу, и в мгновение ока все выхватывают пистолеты. Судя по всему, Николай добивался нужного эффекта. Вскинув пистолет сорок пятого калибра, я направляю его прямо в лицо стоящему слева извращенцу. Он, в свою очередь, целится в Николая.