Созвездие неудачи
Шрифт:
Йонге хрипло втянул воздух, булькнув кровавым фонтанчиком из обкромсанного рта.
– Ты думаешь - месть, - произнес Гаруха.
– Думаешь - ненависть. Ошибка. Месть - не вам. Ненависть - не ради тебя. Разрушенную жизнь можно воссоздать по обломкам. Репутация - плевать. Но как жить с тем, что нанесшим оскорбление незаслуженно выпало благословение? Что вы уподобились нам, единственным избранникам Великой Матери? Вы - не яутжа. Вы никогда не станете, как мы. Посмотри на него, - он ткнул кончиком ножа в то, что еще сегодня утром было лицом Йонге Далине, а теперь превратилось в мешанину выступающих костей и обнаженных сухожилий.
– Он не мы. Дитя Найхави залечило бы такие раны. Он - нет. Может, ты убьешь
Гаруха заклекотал, исторгая из глотки звуки, пугающе напоминающие человеческий смех.
Йонге передернулся.
Рудольф стрелял, пока не осознал, что давит на спусковую панель «Искры» вхолостую. Гаруху перевернуло вместе с креслом и унесло на другой конец кают-компании. Фотонные разряды разорвали тело яута в клочья и разметали их по стене почти правильным полукругом. Зеленая светящаяся густыми каплями стекала с белого пластика. Бортмеханик невидяще глядел на осколки массивного черепа, обугленные дреды и уцелевшую руку, перехваченную сложным витым браслетом с ритуальными подвесками. В голове истошно надрывалась Фелиция, ее заглушал Сайнжа. Перед глазами, колыхаясь, плыло белое марево фотонных отблесков.
Йонге снова вдохнул и длинно, свистяще выдохнул.
На своей позиции за гребнем холма Крисса Этлин, сама оставаясь невидимой для противника, наблюдала весь ход битвы в мельчайших подробностях. Над ее комм-браслетом развернулась трехмерная цветная мини-копия происходящего внизу. Изображение с трех съемочных коптеров шло отменного качества. Спустя сорок секунд от начала боя, даже не будучи специалистом по военным операциям, она начала понимать, что самоубийственная затея Сайнжи и Вебера обернется именно тем, чем и должна по любой логике - фатальным провалом.
Поначалу все шло по плану - на руку напавшим сыграл эффект внезапности. Однако пираты были опытными бойцами, растерянность их длилась недолго. Рудольф и Джет прорвались внутрь пиратской базы, оставив за собой дорожку из мертвых тел... но потери противника составили самое большее одну пятую от общего числа бойцов. Могучего яута связал боем его соплеменник, не уступавший Сайнже ни в силе, ни в умении, прочие даже не пытались вмешаться в этот поединок. Часть взяла на прицел сражающихся яутжа, не стреляя, видимо, из опасения задеть своего, а может, попросту из интереса - кто выйдет победителем. Остальные споро рассредоточились по местности кругом атакованного корабля, держа оружие наизготовку. Теперь, даже если отважный бортмех и его маленькая напарница не сгинут в коридорах вражеского корабля, на обратном пути их встретят две дюжины стволов. Громадный таульгар в легком полудоспехе, усаженном блестящими шипами, размахивал над головой плазменником - собирал штурмовую команду. Крисса видела его на экране комма и слышала из лощины крики, резкие приказы, лязг оружия.
Еще четверть часа, и все будет кончено. Потом победители станут обыскивать округу... Найдут «Фелицию». Найдут и ее, сжавшуюся от страха в своем окопчике. Эпизоды «беспомощные пленники в лапах разъяренных пиратов» неплохо смотрятся в приключенческих сериалах, но в жизни вряд ли приходится рассчитывать на счастливый финал.
В отчаянии миз Этлин зажмурилась, страстно желая проснуться и оказаться за тысячу парсеков, в собственной постели. И проглядела скользнувшую с небес тень.
Сперва Крисса уловила некую перемену в доносящихся из лощины звуках. Пираты вопили по-прежнему, однако теперь в их криках слышалась... Паника? Пожалуй, так. Фоном служили частые хлопки игольников, шипение плазмы и сухой кашель вихревых винтовок. Вокруг корабля снова завязался бой, но на этот раз пираты явно проигрывали. Выставив перед собой комм-браслет, миз Этлин зашипела от злости: пока она, свернувшись клубком, предавалась отчаянию, картинка сбилась, камеры коптеров смотрели в небо или показывали малопонятную суету. Быстрыми, точными движениями пальцев Крисса восстановила контроль. Времени на это ушло совсем чуть-чуть, самое большее десяток секунд, но за эти секунды за гребнем холма сделалось тихо.
Вентурка вгляделась в картинку повнимательнее и тихонько ахнула от ужаса и изумления.
Сколько Рудольф не старался, он не мог вспомнить, как они выбрались из корабля Гарухи. Мелькали разрозненные отрывки - он мечется по коридору, ища медотсек, выжигает кодовый замок запертой двери. Пытается выволочь гравиносилки, но дергает с такой яростью, что крошит твердый нанопластик. Джет кричит на него и тащит обычные складные носилки, стоявшие в техническом закутке. Они перекладывают Йонге, воздух в его легких клокочет, вздуваясь кровавыми пузырями на рту и в ноздрях. Джет пытается приспособить на лицо Йонге кислородную маску, но у нее трясутся руки. Они бегут по коридорам, пластиковые ручки носилок влажные от пота и выскальзывают. Не могут спустить носилки по узкому трапу и ищут межпалубный лифт. Когда створки открываются, им в лица утыкается ствол гауссовки с сиреневыми проблесками в прорезях пламегасителя. Джет роняет свой конец носилок и с пронзительным, режущим ухом воплем кидается вперед. Дуло исчезает. Они бегут дальше, задыхаясь, путаясь в коридорах, пока на очередном повороте Рудольф не замечает впереди мерцание зеленых стрелочных указателей «К грузовым шлюзам».
Они бегут.
Выбегают из корабля Гарухи под открытое небо, где вечер сменяется сумерками.
В царящей вокруг тишине хлестко звучит одинокий выстрел. Раненый яутскими клинками альтеянец дергается, сипя в агонии. Тела повсюду, здесь и там, мимо них неспешно проходит человек. Наклоняется, проверяя пульс, и, обнаружив признаки жизни, пресекает их навсегда.
Сайнжа сидит неподвижно, скрестив ноги и высоко задрав голову. Боевой маски на нем нет, когтистые лапищи расслаблено покоятся на коленях. На предплечьях длинные раны, сочащиеся призрачной фосфорной зеленью. Копье наискось воткнуто в каменистую землю. Неподалеку валяется труп пирата-яута с разорванными внешними челюстями и клинком, загнанным под нижние ребра почти по самую рукоятку.
Рядом с навигатором «Фелиции» стоит наглухо затянутый в черное человек с вихревой винтовкой. Дуло винтовки застыло в опасной близости от черепа яута. Что-то в движениях человека, в манере держать винтовку, в скрытой готовности сохранять одну и ту же позу часами, чтобы в одно-единственное мгновение взорваться вихрем движений - что-то нечеловеческое. Что-то, устрашающе нашептывающее: если Сайнжа сорвется с места, рефлексы его стража окажутся лучше и стремительнее, чем у Великого охотника Найхави.
Поэтому Сайнжа хранит спокойствие каменного изваяния.
Еще один человек идет к сидящему навигатору от крохотного планетарного челнока, кажущегося необычно плоским. Когда Рудольф и Джет с носилками выбегают наружу, он миролюбиво машет им рукой и жестом приказывает опустить носилки на землю.
Йонге булькает под кое-как прилаженной и сползающей набок кислородной маской. Джет аккуратно поправляет ее.
Человек подходит ближе. Человек в светло-серебристом деловом костюме, таком неуместном здесь, посреди мертвых тел и разбрызганной крови. Человек с военной выправкой и точеным лицом аристократа Старой Земли, с безупречной прической и в серых замшевых перчатках. Он с искренним любопытством смотрит на них, наклоняется над носилками и делает успокаивающий жест, когда Джет направляет на него игольник.