Созвездие Силвана. Триады
Шрифт:
Так что будущий отец города выразил ему свое недоумение, переросшее в легкое недовольство, и культурно попросил выйти, чем, естественно, Уорка, думавшего раскрыть все за сутки по горячим следам, очень сильно обозлил.
— Ну, хорошо, — засунув в шевелюру пятерню, попыталась сообразить, куда двигаться дальше, — с этим разобрались. Ты другое скажи: ничего нового по делу не вспомнилось? Уж больно резво они за тебя взялись.
— Мне кажется, — неожиданно вместо данийца ответил до того молчавший Фамир, — здесь что-то другое имеет место.
— В смысле? — озадаченно переспросила. Честно говоря, уже думала, что он так и останется в роли статиста до самого конца нашего совещания.
— Семья, — тут он кинул в меня внимательный взгляд на минуту, — в этот раз ему ничего серьёзного, — последнее слово было выделено легким изменением тона, — не поручала. Мелочь, проделанную им в последний раз, даже считать не стоит. Визит носил скорее открытый, полностью связанный с благотворительностью характер.
— Ты хочешь сказать что-то более конкретно? — уточнила у него.
Уверена, Гато этот вопрос волновал не меньше, но он скорее язык проглотит, чем к этому тэнкварту напрямую обратится.
— Не совсем чтобы… — задумчиво протянул тот, а у меня сразу руки зачесались кое-кого по голове шмякнуть, чтоб думалось, так сказать, быстрее.
— Не тяни, — все же одернула его, — чего ты хочешь?
Глаза тэнкварта опасно свернули. Так, что я снова вся покраснела, вспомнив, чего он особенно сильно хотел в прошлую нашу встречу. Взгляд его будто говорил: «что я хочу, я тебе потом расскажу…»
— Может, стоит поискать в том, чем он занимался?
— Ты имеешь в виду?.. — недоуменно переспросила.
— Есть еще варианты?
— Да нет, в принципе, — пожала плечами, — идея ничем не хуже остальных. А уж на фоне отсутствия каких-либо других… Правда, представить фанатичного архивариуса, убивающего Теора Рха за невольное поругание какого-нибудь супер-древнего раритета, не могла. Это уж совсем из разряда детских комиксов.
Посмотрела на данийца:
— А ты что скажешь?
— Я тебе уже говорил: от меня лично он ничего в тот раз не решал, от своей семьи… — кивнул головой в сторону Рха, — , как я понял, тоже ничего серьёзного не получал. Остается только…
— Иканоныч, — ответила за него я, — тот сказал, что Теор в свой последний приезд интересовался брачными традициями древних людей, особенностями периода ухаживания и их семейным укладом, — задумчиво потерла нос, — я тогда еще подумала, что знаю причины подобного интереса. Если ему кто-то рассказал, кем является та, кому его предложили в качестве жениха в числе остальных немногих сородичей.
— Вполне логичный вывод, только все равно не совсем понятно, для чего это было нужно именно ему, — серьезно взглянув на меня, добавил тэнкварт.
— Ну-у-у, — не знаю, зачем я это добавила, — я думала, что он решил ко мне присмотреться и, может, даже чем-то поразить…
Краска смущения залила лицо.
— Да это-то понятно, — не обратив внимания на мою излишнюю красноту (за что я была ему благодарна), отмахнулся Фамир, — вопрос в другом: зачем ему спрашивать у кого-то то, что нам с детства в головы вдалбливают?
— Что ты хочешь этим сказать? — ошарашенно переспросила, — Что вас всех готовят к браку с людьми… землянами?
От удивления даже икнула.
Тэнкварт снова бросил в мою сторону непонятный взгляд и отвернулся:
— Не совсем так… — помолчал, ожидая, пока официант выгрузит на стол наш заказ, — … просто в нашей семье принято досконально изучать традиции, в том числе и свадебные, многих рас.
— И древних людей? — рассеяно уточнила.
— И их тоже, — подтвердил тот, — как дань уважения к предкам местного населения.
Последний аргумент был произнесен с таким ехидным смешком, который вызывал не только сомнения по поводу искренности мужчины в полноте раскрытия данного вопроса, но и в самом отношении рассказчика к сказанному. Сложилось стойкое ощущение недосказанности.
Дальнейший ужин прошел почти что в молчании. Лишь в начале нашей совместной трапезы кратко обсудили еще возможные перспективы в расследовании, но так ничего и не определили. Потому единогласно решили установить слежку за Уорком (под это дело подвизался послать своих ребят Фамир) для предупреждения очередных неприятных неожиданностей в отношении нашей троицы… да и вообще посмотреть, вдруг он не такой дурак и все же подумает о других версиях.
Мне же было предложено подумать, с чего начать, исходя из нашей новой зацепки, и заняться решением этого вопроса вплотную. Остальная часть ужина только иногда нарушалась вежливыми просьбами подать хлебницу или какой-нибудь соус.
Десерт подали с удивительно ароматным чаем. Именно таким, как я люблю — фруктовым с примесью парочки полезных для здоровья улийских травок. Мужчины же чаем не соблазнились и теперь потягивали из изрядно больших кружек в виде продолговатой тыквы кофе с личных плантаций, расположившихся на родной планете семейства Рха.
Настроение, несмотря на все еще мрачноватые переглядывания этих двоих, у меня было неплохое.
А потом стало еще лучше, когда увидела перекошенную рожу бывшего напарника. Тот шел следом за одним из охранников заведения в нашу сторону.
Судя по всему, увидеть нас всех вместе (меня так точно) здесь он не ожидал… Неужели пришел пообщаться с наблюдателем от Рха? Взглянула на него еще раз. Что ж, последняя мысль не лишена смысла. Если бы он смог убедить Наблюдателя в правдивости своей версии, то даже авторитет Мих-ала особой роли не играл бы. Не скажу, правда, что при этом Рха бы в открытую нервы ему трепали, пока выясняли обстоятельства дела и возможной причастности Гато к гибели своего родственника. Но вот с выборами в этот раз несчастный господин Сатери пролетел бы точно. А они, между прочим, уже очень скоро.