Созвездие жадных псов
Шрифт:
– Билеты есть?
– Да.
– Во сколько начало?
– Ровно в семь.
– Простите, подскажите, Елена Яковлева занята в постановке?
– Минуточку, – сказала женщина и зашелестела бумагой, потом так же вежливо, как и раньше, сообщила:
– Яковлева играет горничную.
– Спасибо! – обрадовалась я.
Надо же, как здорово получается! Сейчас сбегаю в автошколу и сдам экзамены, а потом прямиком в театр.
Я неслась к метро, радостно подпрыгивая. Великолепное настроение придавало телу бодрость. Отлично, все просто отлично. Приду в эту экспериментальную студию за час до начала, найду лживую Яковлеву и заставлю сказать, кто нанял ее изображать «Ребекку». Небольшое усилие, и имя убийцы известно, а заодно и денежки в кармане.
Первый, на кого я налетела в автошколе, был мой инструктор.
– Экзамен сдавать явилась? – спросил он. – Ну-ка пошли.
– Куда?
– Давай, давай.
Я настолько привыкла ему подчиняться, что безропотно потопала внутрь здания, очень похожего на детский сад. Мы прошли линию стендов с бодрой надписью: «Водитель, помни, не соблюдая правила, ты наносишь непоправимый вред своему здоровью и дорожному движению», вошли большую комнату, и мой учитель весело сказал:
– Надюшка, будь другом, посади Романову за седьмой компьютер.
Хорошенькая Надюшка подняла на нас очаровательные глаза цвета летнего итальянского неба:
– Ладно, но только в третьем потоке, первые два уже забили место.
– Чудесненько, – обрадовался инструктор.
Мы вновь очутились в коридоре.
– Слушай внимательно, – сказал учитель, – у тебя на экране будут возникать картинки и вопросы. Всегда отвечай «да», даже если это покажется идиотством. Например – на какой цвет разрешено движение? «Да» – красный, «нет» – зеленый. Жми на «да».
– Ну и что получится? – удивилась я. – Меня просто выгонят.
– Все хорошо получится, – успокоил инструктор, – главное, всегда жми на «да».
Следующий час я провела в коридоре, разглядывая наглядную агитацию, вернее, плакаты, призванные разъяснять Правила дорожного движения. Правда, после прочтения данных дацзыбао в голове образовалась каша. «Находясь в пассажиропотоке движения, водитель обязан помнить, что он является активным участником пассажиродвижения, управляющим транспортным средством, могущим нанести непоправимый вред здоровью другим участникам пассажиродвижения, в случае несоблюдения им Правил дорожного движения, а также превышения скорости или нахождения за рулем в нетрезвом состоянии».
Господи, кто сочинил этот текст? Неужели нельзя было сделать его попроще? Ну типа – «Не пей за рулем, идиот!» или «Не превышай скорость, дубина!».
– Романова, седьмой компьютер! – гаркнул мужик, высунувшийся из двери кабинета.
На экране показалась картинки. Перекресток, несколько машин и вопрос: «Куда разрешен поворот для водителя «Волги». «Да» – налево, «нет» – направо.
Так, ответа не знаю, но нажму, как велели, «да».
Появился жирный плюс, сработало.
«Что нужно делать, въезжая на главную дорогу?» Остановиться – «нет», ехать с прежней скоростью – «да». Естественно, остановиться, я точно знаю. Палец сам собой нажал на «нет». Компьютер странно тренькнул и вывел – минус. Эта консервная банка не засчитала правильный ответ. Больше я не экспериментировала, а просто тупо тыкала пальцем: «да», «да», «да»…
Наконец возник результат – 45 плюсов и один неверный ответ, коварный тест был благополучно сдан. Я в недоумении вышла в коридор, наткнулась на мирно курящего у двери инструктора и поинтересовалась:
– А как проходят испытания те, кто на самом деле знает правила?
Парень рассмеялся:
– Седьмой компьютер заклинило, он считает за правильный ответ лишь ответ «да», хоть кол ему на лбу теши, то есть на экране теши. Консервная банка, тупая и упрямая, ну никакого соображения, а еще болтают некоторые умники про искусственный интеллект.
– Почему его не чинят?
– Денег нет, – хитро прищурился инструктор, – и потом, туда не всех сажают, некоторых лишь, понимаешь?
– А-а-а, – дошла до меня истина, – сколько я вам должна?
– Ничего, – фыркнул парень, – на вот, держи еще протокол, тут по вождению «отлично» поставили.
– Но как же, хоть на бутылку возьми.
– Да не пью я совсем, – отмахнулся парень, – считай, спасибо говорю.
– За что?
– За то, что от бандюги вчера прикрыла, – вздохнул инструктор, – ведь и впрямь я виноват был, зазевался чуток.
С новенькими правами в кармане я отправилась в экспериментальный театр. Нельзя сказать, что его здание расположилось в самом удачном месте. Улица Двадцати шести бакинских комиссаров. Странное название для магистрали! Ведь у этих несчастных молодых людей, погибших, как они считали, ради счастья простых тружеников, существовали имена и фамилии, я даже знала одну – Фиолетов, запала в голову со школьных времен. Ну нельзя же так, всех вместе, скопом… Улица кончилась. Минуточку, а где театр? Пришлось обращаться к аборигенам. Но никто не мог подсказать местонахождение цитадели искусства. Ни молодая мать с коляской, ни женщина с продуктовой сумкой, ни бабулька… А у мужика, тащившего ящик с пивом, я сама не стала спрашивать, такой в театр не ходит.
Наконец две девочки возраста Лизы принялись долго и путано объяснять дорогу. Проплутав между одинаковыми блочными домами, я вырулила к небольшому кирпичному дому и увидела долгожданную вывеску: «Театр Зимина. Служебный вход».
Глава 10
Внутри не было дежурного. Вернее, он куда-то отошел. На письменном столе, установленном прямо у двери, лежали газета и очки. Обрадовавшись, что мне не придется объясняться с вахтером, я пошла по коридору.
За первой дверью переодевалась женщина примерно моих лет.
– Простите, – робко поинтересовалась я, – не знаете, где можно найти Лену Яковлеву?
– Кто же это такая, милочка? – сквозь зубы бросила дама, нанизывая на пальцы кольца явно из «самоварного» золота.
– Она в сегодняшней постановке играет горничную…
– Дорогуша, – протянула собеседница, – ну не могу же я знать всех статистов?! Право, смешно обращаться с подобным вопросом к приме. Ступайте, ангел мой, в 24-ю комнату, там находится помреж Ваня, у него и осведомитесь.