Созвездие жадных псов
Шрифт:
– Ох, Евлампия Андреевна, – рассмеялся бравый отставник, – и вас к делу пристроили.
– Ну это на секундочку, а вы, Олег Константинович, у них дежурный?
– Так ведь покоя не дают, – стал оправдываться Рябов, – носятся туда-сюда, туда-сюда, только новости включишь – они тут как тут, едва газетку схватишь, глядишь, вновь прискакали. Ладно бы тихо играли, а то орут так, что черепушка почти отваливается. Старый я, наверное, стал, покоя хочется. Вот и пообещал, поработаю дежурным на телефоне, а они до обеда не придут. – Он помолчал и добавил: –
Я пожелала ему хорошей вахты и хотела уже отсоединиться, но старик бубнил и бубнил:
– Невестка совсем Костькой не занимается, променяла ребенка на милиционеров.
– Почему на милиционеров? – невольно удивилась я.
– Так она главный редактор их многотиражной газеты, называется «На страже порядка».
Я так и подскочила от радости. Ирочка Рябова – вот кто мне нужен!
– Дайте ее телефон!
– Пиши, – покладисто согласился бедный дежурный.
Глава 23
Ириша Рябова встретила меня приветливо.
– Лампа, ты решила заняться журналистикой? С чего бы?
– Понимаешь, – я начала усердно лгать, – предложили мне место в газете «Культура», дай, думаю, попробую.
– Конечно, – согласилась Ириша, – обязательно попытайся, главное, не комплексуй, что у тебе нет специального образования, самые лучшие «писаки» получаются из непрофессионалов. А я тебе зачем?
– Меня берут с испытательным сроком…
– Так всегда делают…
– В качестве проверки бойцовских качеств предложили сделать материал об архиве, где хранится информация о преступниках…
– У нас компьютер, – пробормотала Ириша. – И что это вдруг «Культура» уголовниками заинтересовалась? Совершенно не их тематика.
– Не знаю, – пожала я плечами, – мое дело исполнять.
– Верная позиция, – одобрила Рябова, – сейчас!
Она взяла трубку и радостно зачирикала:
– Платон Михайлович, «На страже порядка» беспокоит.
Я слушала ее плавную речь и разглядывала безделушки, теснящиеся на письменном столе: керамические свинки, пластмассовые ежики, ластики в виде зайчиков и кошечек… Внезапно на мои плечи навалилась дикая усталость, нет, определенно, нельзя сидеть на одном месте, моментально засыпаю, словно старая собака!
– Эй, ты чего, не слышишь? – толкнула меня Ирина.
– Что? – испугалась я.
Рябова тяжело вздохнула:
– Иди в третий подъезд, у дежурного тебя встретит Платон Михайлович, все вопросы к нему.
Возле постового стоял приятный дядька лет сорока, абсолютно лысый, носатый и кареглазый.
– Пойдемте, пойдемте, – радостно забубнил он, – наша служба самая важная.
Пока мы пробирались по бесконечным коридорам, Платон Михайлович говорил без остановки. Рот у него не закрывался ни на секунду. Мужик плавно пересказывал историю создания российской милиции, причем начал с 1918 года. Когда мы наконец добрались до цели, он как раз приступил к сообщению о деле Ионесяна, более известного под кличкой Мосгаз.
Я слегка обалдела от сведений, к тому же, старательно прочитывая все детективы, великолепно знала и про Мишку Япончика, и про Леньку Пантелеева, и про банду «Черная кошка», и про дело Мосгаза… В конце концов не утерпела и прервала словоохотливого Платона Михайловича:
– И что, в компьютере можно любого найти?
– Тех, кто хоть раз нарушил закон, всенепременно, – гордо заявил собеседник, – все на своих местах. Вот, смотрите.
Он умело защелкал «мышкой». На экране возникли две фотографии – анфас и профиль, рядом разместился текст: «Цулукидзе Занди Андреевич, 1947 года рождения, кличка Занди, конец срока 12. 04. 2001 г., вид режима особый…»
– Или вот, – не дал мне дочитать до конца Платон Михайлович, – еще один голубчик. «Бухникашвили Реваз Владимирович, 1952 г. р., кличка Пецо, конец срока 15. 10. 2000 г., лидер грузинской группировки в тюрьме города Владимира».
– Но эти еще сидят, – вздохнула я, – а те, которых отпустили, их в компьютере нет?
– Конечно, есть, – засмеялся Платон Михайлович, – любуйтесь. «Николаев Андрей Евгеньевич, 1972 г. р., осужден в 1994 году по статье 147 часть 3 сроком на семь лет. Условно-досрочно освобожден в 1999 году, особые приметы – на левом предплечье татуировка…»
– Ну надо же! – старательно восхитилась я. – Какой у вас замечательный порядок, как все отлично устроено, представляю, сколько сюда вы вложили сил, как трудились…
Платон Михайлович расцвел, словно фиалка душной ночью.
Я давно заметила: если хочешь, чтобы мужчина отнесся к тебе как к родной, похвали его! Восхищайся его редким умом, невероятной трудоспособностью, красотой и потенцией. Ржавый крючок лести особи противоположного пола заглатывают, не задумываясь. А уж когда рыбка попалась на крючок, вытаскивай ее на берег и делай что хочешь, сопротивления не последует. Сколько мужчин побежало в загс не оглядываясь, только потому, что хитрые дамы твердили с придыханием:
– Дорогой, как ты, ЭТО никто не делает, фантастика, фейерверк!
И ведь потом, в семейной жизни, даже не потребуется ругать супруга, достаточно его просто не похвалить, чтобы он начал тревожно озираться. Умная жена никогда не опустится до скандалов, она просто промолчит пару раз и добьется своего. Кстати, тот же эффект наблюдается и в животном мире. Собака, которая привыкла получать за хорошие манеры угощение, страшно расстроится, если однажды, подав лапу, не получит за это кусок сыра.
Расхвалив Платона Михайловича на все корки и поняв, что он теперь мой, я задала основной вопрос, старательно прикидываясь экзальтированной дурочкой:
– Ой, можно мне самой попробовать?
– Конечно, – умилился он, – давайте любую фамилию.
– Славин Виктор Сергеевич, 1969 года рождения.
– Так, – забормотал мужик, – пожалуйста, любуйтесь. «Осужден за убийство сроком на десять лет. Освобожден в 1997 году, прописан у супруги по адресу Новореченская улица, дом 7, кв. 46, Москва».