Спасатель
Шрифт:
21 Ева
На меня начали дуться после лета, наши заречные поцаки перестали здороваться. Один Михайло Иваныч общался со мной как прежде. Летом тренировались все сами. Пока меня не было, начались какие-то склоки, драки ругань. Появились девочки. Ева в последние числа августа пришла ко мне, встала под забором. Она была тонкая, майка обтягивала сильные, рельефные как у пацана плечи. Шея длинная, лицо загорелое с чётким сильным подбородком,
– - Заходи!
– говорю.
Если честно, я вспоминал Еву иногда на дистанции. Когда становилось совсем тяжело, мне казалось, что её лицо - на небе, на шоссе, в море- везде, куда посмотрю.
Ева не зашла.
– - Ты - выйди.
Мы прогулялись с ней по лесу до озера. Когда вошли в лес, она остановилась:
– - Я чего тебе хочу сказать... Тут без тебя разброд и шатание, как говорит мой тренер. У тебя какой разряд?
– - Не знаю точно. Вроде первый, -- ответил я. Я не стал ей говорить, что ездил на клубные и любительские триатлоны.
– - Понятно. Ну так вот. Это самое... Гонят на тебя, Василь.
– - Я вижу. Пусть.
– - Говорят, секция вся под тебя создавалась.
– - Борис Алексаныч по-любому организовал бы секцию. Под меня он выбил финансирование. У него в администрации связи. Ему поверили насчёт меня и разрешили. Я буду обязан отработать, Ев, когда юниором стану. С ужасом думаю, если провалюсь. Я тогда уеду из Семенного, -- я замолчал, и испугался, что так разоткровенничался с девчонкой.
– - Успокойся, ты выиграешь, -- Ева погладила меня по предплечью.
– - На Бегемота тоже гонят. Говорят, весь год просидел в школе с великами, всё чинит-чинит. А уроки по физре ты проводишь вместо него.
– - Ну блин, Ев, -- говорю.
– Сама подумай. Двадцать велов подкачать. А если камеру поменять. А если подшипник перебрать, а если тормоз и переключатель скоростей накрылся. А смазка? А запчасти по интернету выписать?
Мы шли по тропинке, Ева - впереди, я - за ней.
– - Да я-то понимаю, Василь. У нас на гимнастике тоже все лидерам завидуют.
И она стала называть имена, которые я помнил по местной газете.
– - Кто всех против тебя настраивает, знаешь?
– - Ростик?
– - Как ты догадался?
– - Догадался.
– - Он за мной ухаживает.
– - А ты?
– - А я тебя люблю.
Она сказала это так просто, не меняя тона, не оборачиваясь... Я и не думал, не гадал, не собирался, но вдруг положил ей руку на плечо, повернул, притянул к себе и так сжал, что не знаю как она выжила. Так мы и стояли в лесу, на тропинке, пока не услышали перекличку грибников и какой-то шорох рядом - у нас грибники ближе к осени ходят допоздна, до темноты. Это понаехавшие дачники хотят наверстать упущенное за лето. Местные-то ходят в сентябре - не раньше, и только с утра.
– - Не пойдём на озеро, -- стала умолять Ева.
– - Тут комары, -- шептал я.
– - Пусть.
Комаров действительно было немного. Но я не знал, что с Евой делать. Я стеснялся, я нервничал. Поэтому сказал:
– - Ев! Пойдём. Я поплаваю. Мне каждый день надо тренироваться. Не могу, понимаешь. Не могу дядю Борю подводить.
В общем, я перевёл стрелки на дядю Борю, и мы побыстрее дошли до озера. Наших никого не было. Отдыхающие к Еве не приставали. Я был заранее готов к тому, что придётся за неё драться. Но не повезло. Я поплавал. Не до усталости. А так. Больше повыхвалялся перед девушкой. Потом мы шли обратно. Но по посёлку, а не по лесу. Уже стемнело.
– - Ты в восьмой?
– спросила Ева.
– - Ну.
– - Я в седьмой. Ты не знаешь: у меня бедро ноет, как щёлкает. У тебя такого не было?
– - В бедре - вроде нет, -- засомневался я.
– - А колено?
– - Колени и у меня болят. Мама холодец варит. Помогает хрящу или суставу. Не знаю. В общем, помогает. Дядя Боря, что говорит, то я и делаю. Мазями мажу, витамины пью, ещё просо мама с вечера водой заливает. А утром надо эту жидкость пить. Тоже для суставов.
– - А мне советуют операцию, -- вздохнула Ева.
– Врач сказал: все травмы от...
– - Перегрузок?
– перебил я.
– - Не только, -- как-то убито замотала головой Ева.
– Все проблемы из-за неполной амплитуды. Понимаешь?
Пока она это не произнесла, я рассматривал нашу беседу как пустой трёп - заполнить пустОты неловкости. О травмах все спортсмены любят поговорить, поныть, пожаловаться. Но тут, когда услышал про амплитуду, я проникся.
Ева говорила и говорила:
– - Сустав - это шарнир, понимаешь? Ты бежишь, амплитуда неполная, суставная жидкость не достаточна. И сустав сигналит болью. Надо растяжки обязательно, ноги крутить в колене вверх-вниз--вправо-влево. Ты делаешь?
– - Ну конечно. И растяжку.
– - Вот. Правильно. Тебе везёт. У тебя - плавание. Оно всё лечит. У вас только подвывихи плеч. А у нас? Амплитуда неполная, потом - приземление, надо устоять. Нагрузка - запредельная, сустав устаёт. Вот и травма.
Я сказал:
– - Дядя Боря говорит: десять раз подумай, прежде чем операцию сделать. Не менее трёх врачей надо спросить.
– - Да где у нас тут в Мирошеве три врача-то?
– всхлипнула Ева.
– - В спортдиспансер и то во Владимир ездим. У меня и привычный подвывих плеча. Надеваю повязку эластичную. Попробую диету, как ты сказал. Холодец?
– - Ну. Я могу тебе говяжьи рульки приносить. Папа их в Тужилове у фермеров берёт помногу. Я тебе каждую неделю буду приносить.
– - Спасибо! Обними меня, Василь.
Я обнял. И вроде ничего не случилось. Мы шли по Профессорской, и вроде никто особенно не обращал на нас внимание. Из окон особо не было видно: стало совсем темно.
– - Помни, что я тебе в лесу сказала, -- Ева обняла меня и посмотрела мне в глаза. Я еле удержался, чтобы снова не сжать её. Но мы стояли на улице.
– - Я помню, Ев. Я тоже тебя люблю, -- честное слово, я не хотел говорить эти слова, они сами выскочили.