Спасая Куинтона
Шрифт:
Какое-то время я слушаю людей, выражающих свои чувства, как им грустно, обидно, как они расстроены или убиты горем. Многие из них являются родителями и говорят о том, что чувствуют, как теряют своего ребенка, как наркотики убивают их. Один человек, брюнет с карими глазами, которые напоминают мне о Куинтоне, берет слово. Хотя я знаю, что он не отец Куинтона, я могу с легкостью представить, что он им является. Это заставляет меня задаться вопросом, чувствует ли отец Куинтона себя так, как будто он потерял ребенка. Так должно быть.
Но, по словам
У меня возникает одна идея, правда трудновыполнимая, потому что требует выяснить номер телефона отца у Куинтона. А я сомневаюсь, что он его мне даст.
Хотя я думаю, что, возможно знаю кое-кого, кто может мне его дать, если у меня все получится. Поэтому, после окончания встречи, я еду в квартиру Куинтона. Солнце беспощадно печет, и температура должно быть не меньше 120 градусов. Снаружи так жарко, что я даже не хочу выбираться из машины, отчасти еще и от того, что избегаю идти внутрь.
Прождав несколько минут, я заставляю себя выбраться и позволить жару окутать себя, удерживая солнцезащитные очки, чтобы защитить глаза от яркости. В доме тихо, как обычно, я пробираюсь через свободную автостоянку и поднимаюсь по лестнице. Этот парень Берни, который был в отключке в первый раз, когда я была здесь, вернулся за стол около своей двери, бодрствует на этот раз и забивает косячок прямо под открытым небом, который раз напоминая, что в этом месте полно наркотиков, а что, черт возьми, тогда происходит за закрытыми дверьми.
– Привет, детка, - окликает он меня, шаря по телу своими налитыми кровью глазами. На нем нет рубашки, хилая грудь окрашена в красный цвет от лучей солнца.
– Куда ты направляешься?
На мне черная майка и джинсовые шорты, его оценивающий взгляд заставляет почувствовать себя очень уязвимой, поэтому решаю поторопиться, обхватив себя руками.
– Эй, если ты потеряешься, я могу помочь найти дорогу домой, - усмехается он мне вслед.
– Я почти уверен, что место, которое ты ищешь - моя спальня.
– Подонок, извращенец, - бормочу себе под нос, спеша мимо закрытых дверей к единственно знакомой, свободно выдохнув только когда достигаю цели. Подняв руку, чтобы постучать, другой скрещиваю пальцы, надеясь, что на стук ответит не Дилан, поскольку он такой же жуткий, как и этот парень Берни.
К счастью, после трех стуков, дверь открывает Тристан, босиком и с сигаретой в зубах. Его светлые волосы немного взъерошены, будто он только что проснулся, на серой футболке и джинсах видны дыры. – Эй, - говорит он, кажется, немного смущенно, поглядывая через плечо на грязную гостиную с нервным выражением на лице.
– Куинтона сейчас нет, он не должен вернуться, пока не стемнеет.
– На самом деле я здесь, чтобы поговорить с тобой, - говорю ему, пытаясь отмахнуться от
Его нервозность сменяется удивлением, он вынимает сигарету изо рта.
– Зачем?
– Хочу кое-что спросить, - нервно оглядываюсь в сторону Берни, который всё также наблюдает за нами, покуривая травку, и возвращаю взгляд назад к Тристану.
– Слушай, мы можем пойти куда-нибудь поговорить?
Он смотрит на меня как-то сурово для Тристана, которого я знала.
– Просто поговори со мной здесь.
– Медленно вдыхаю через нос, начиная отсчет в своей голове, говорю себе успокоиться.
– Я бы предпочла поговорить с тобой наедине.
Он смотрит на меня с таким скучающим выражением лица, словно я надоедливая муха, поэтому меня удивляет, когда он говорит - Хорошо.
Он выбрасывает окурок через плечо за перила и возвращается в дом. Оставляет дверь приоткрытой достаточно для того, что я слышу, как он разговаривает с кем-то, и этот голос звучит ужасно похоже на Куинтона. Когда он снова открывает дверь, у него в руке пара старых кроссовок. Он выходит, прикрыв за собой дверь. Делает паузу, чтобы положить обувь на пол, косясь на меня, пока завязывает шнурки.
– Знаешь, несмотря на то, что он потом скажет, Куинтону будет неприятно, что ты пришла увидеться со мной, - говорит он, закрепив шнурки и поднимаясь.
– Я не уверена, - говорю ему, пока мы идем через балкон.
– Думаю, он хочет, чтобы я оставила его в покое... на самом деле мне кажется, что ты покрываешь его прямо сейчас. Он смотрит на меня с любопытством.
– Ты действительно в это веришь? Что ему все равно, что ты пришла увидеть меня?
– Да, - говорю ему честно.
– Так и есть.
– Сама увидишь, - говорит он, пока мы спускаемся вниз по лестнице.
– Но не говори ему, что я так сказал.
Я молчу, пока мы не достигаем нижних ступеней, осмысливая то, что он мне только что сказал.
– Почему ты говоришь мне об этом?
– спрашиваю я. Тристан пожимает плечами, озираясь вокруг, как будто ищет кого-то или что-то.
– Не знаю. Потому что это правда, а ты заслуживаешь правды.
Не уверена, что делать с тем, что он говорит, и чем больше я его изучаю, тем больше замечаю, как он взволнован: барабанит пальцами по ноге, его челюсти нервно двигаются из стороны в сторону.
Он под кайфом, и это огорчает меня, хоть мне и не хочется об этом думать, задаюсь вопросом, облегчит ли это получение нужной мне информации от него. Мы направляемся к моей машине, ничего не говоря.
Солнце нагрело кожаные сиденья, они обжигают мои ноги, когда я влезаю внутрь. Тороплюсь, включая двигатель, пока Тристан пристегивает ремень безопасности.
– Так куда мы едем?
– Тристан потирает руки с игривым взглядом в глазах.
– Не знаю... есть какие-нибудь идеи?
– кладу руки на руль, но тут же их одергиваю, когда он жжет мои руки.
– Черт, так горячо.