Спасение Шарпа
Шрифт:
– Но ведь майор Феррейра за французов, верно? – спросил Харпер, озадаченный тем, что лягушатники разгромили дом своего союзника.
– Ему всё равно, на чьей быть стороне, – ответил Шарп. – Он просто хочет оказаться на стороне победителя.
– Но ведь он продал им продукты!
– Мы предполагаем, что он это сделал, – поправил ирландца Шарп.
– А потом вы сожгли склад, и что должны были подумать французы? – вставил Висенте. – Что братья их надули.
– И в результате французы решили их пристрелить, – закончил Шарп. – Хоть какая-то польза от чёртовых лягушатников.
Оставив винтовку, он поднялся на чердак. Шарп не рассчитывал отыскать там что-нибудь особенное, просто из окон можно было посмотреть
– Что теперь будем делать? – спросила она.
– Двинемся к армии. Дорога предстоит длинная, и вам понадобятся хорошие ботинки и другая одежда. Надо всё это поискать.
– Сколько мы будем идти?
– Четыре-пять дней. Может, неделю. Я не знаю.
– И где вы раздобудете для меня одежду?
– По дороге, моя любовь, по дороге.
– Это как?
– Когда французы уходят из захваченного города, они тащат на себе награбленное, но через милю-другую начинают выбрасывать то, что тяжело тащить. Вдоль дороги на юг будут валяться кучи всякого добра, – пояснил Шарп.
Сара посмотрела на своё рваное, грязное и измятое платье.
– Я, наверное, ужасно выгляжу.
– Вы замечательно выглядите, – возразил Шарп.
В это мгновение снизу донеслись два коротких стука. Он прижал к губам палец, призывая Сару к молчанию, и двигаясь так осторожно, как только мог, переместился к выходу на лестницу. Харпер, стоящий пролётом ниже, поднял три пальца и показал на площадку внизу. В доме были три человека. Харпер осторожно заглянул вниз и показал четыре пальца. Их могло оказаться и больше. Наверно, мародёры, которые поднялись в верхний город из кварталов бедноты.
Очень медленно, ступая по краю ступенек, Шарп начал спускаться. Висенте стоял за спиной Харпера, нацелив винтовку вниз, в прихожую, а Джоана, вскинув мушкет к плечу, замерла в дверях спальни. Теперь были слышны голоса – резкие, злые. Шарп поднял винтовку, вздрогнул от щелчка взводимого курка, но внизу никто не забеспокоился. Тогда он указал на себя и по направлению к подножию лестницы. Харпер кивнул.
Ещё медленнее, чем раньше, Шарп продолжил спуск. Ступеньки были усыпаны щепками от перил и осколками хрусталя, и приходилось сначала выбирать свободное местечко, чтобы опустить туда ногу, а потом мягко переносить на неё вес. Он был уже на половине пролёта, когда снизу послышались шаги. Кто-то поднимался. Шарп присел, вскинув к плечу винтовку. Появившийся на лестнице человек увидел Шарпа и разинул от удивления рот. Шарп не стал стрелять, потому что не хотел предупредить о своём присутствии Феррагуса, возможно, вернувшегося домой. Он жестом приказал мужчине лечь на пол, но тот шарахнулся, выкрикивая предупреждение своим товарищам. Харпер выстрелил, пуля просвистела над плечом Шарпа, ударила крикуна в спину. Шарп понёсся вниз, перепрыгивая через несколько ступенек за один шаг. Подстреленный Харпером человек мешал движению; Шарп пнул его в спину, перескочил. В этот момент в дверях кухни из темноты показался второй. Шарп выстрелил в него. В полумраке прихожей пламя полыхнуло очень ярко, а потом всё заволокло дымом. Рядом уже был Харпер с семистволкой в руках. Шарп бросился к кухне, обнаружив убитого у подножия лестницы, а потом через кухню к чёрному ходу – и тут же отскочил, потому что со двора в него выстрелили. Его место тут же занял Харпер, вскинувший к плечу разряженную винтовку. Этого оказалось достаточно, чтобы обратить противника в бегство. Шарп принялся торопливо перезаряжать винтовку. Увидев входящую в кухню Джоану, он сунул ей винтовку, схватил её мушкет и бросился вверх пол лестнице, перепрыгивая через убитого и раненого, в гостиную, окна которой выходили во двор. Створка окна, поблёскивающая на солнце острыми краями осколков стекла, не выпавшими из рамы, была поднята, Шарп выглянул, но внизу уже никого не было.
– Во дворе пусто, – крикнул он Харперу.
Из чёрного хода вышел Харпер, пересёк двор и закрыл ворота.
– Это были воры? – спросил он Шарпа.
– Вероятно.
Шарп сожалел, что открыл стрельбу. Пригрозить винтовкой было бы достаточно, чтобы спугнуть грабителей, а он перестарался и застрелил человека, который этого почти наверняка не заслуживал.
– Чёртов ублюдок! – обругал он сам себя и пошёл забирать назад свою винтовку у Джоаны, но его остановила Сара, которая, присев возле раненого на корточки, сказала:
– Это же Мигуэль! Один из людей Феррагуса!
– Вы уверены?
– Конечно, я уверена.
– Поговорите с ним, – попросил Шарп Висенте. – Узнайте, куда делись проклятые братцы!
Шарп перешагнул через раненого, спустился вниз, забрал свою винтовку, закончил её перезаряжать и вернулся.
– Он не желает отвечать, – развёл руками Висенте. – Только просит, чтобы мы привели врача.
– Куда он ранен?
– В бок, – действительно, там одежда Мигуэля потемнела от крови.
– Спросите его, где Феррагус.
– Он не будет отвечать.
Шарп надавил подошвой ботинка на пропитавшееся кровью пятно на одежде раненого. Мигуэль задохнулся от боли.
– Спросите его снова, – потребовал Шарп.
– Шарп, вы не имеете права… - начал Висенте.
– Спросите его снова! – рыкнул Шарп и многозначительно улыбнулся, глядя в глаза Мигуэлю.
Тот торопливо забормотал. Не снимая ботинка с раны, Шарп слушал его признание в переводе Висенте. Оказывается, братья Феррейра решили, что Шарп, скорее всего, мёртв, но, в любом случае, он не сможет им навредить, если они успеют первыми вернуться в армию и дадут свою версию событий. Сейчас они шли через горы к Кастело Бранко по свободной от французов дороге, а потом по реке двинутся на юг, в Лиссабон, где находилась семья майора и его имущество. Мигуэль и ещё двое остались в Коимбре, чтобы следить за домом.
– Больше он ничего не знает? – спросил Шарп.
– Ничего, – подтвердил Висенте и спихнул ногу Шарпа с тела Мигуэля.
– Спросите его, не хочет ли он ещё что-нибудь рассказать, – настойчиво потребовал Шарп.
– Вы не можете мучить человека! – возмутился Висенте.
– Я пока не мучаю, но, чёрт возьми, начну, если он не расскажет всё! – заявил Шарп.
Висенте снова заговорил с Мигуэлем, и тот поклялся Девой Марией, что рассказал всё. На самом деле Мигуэль солгал. Он мог бы предупредить их о партизанах, поджидающих в горах, но, думая, что умирает, хотел напоследок, чтобы те, кто его убил, нашли свою смерть. Его, конечно, перевязали и пообещали, что постараются найти врача, но врач так и не пришёл, и, брошенный на произвол судьбы, Мигуэль истёк кровью.
А Шарп и его товарищи покинули город.
Мост никто не охранял. Сначала Шарпа это удивило, но потом, поразмыслив, он понял, что противник решил сохранить все свои войска для захвата Лиссабона и оставил в Коимбре маленький гарнизон. Люди на улице говорили, что французы кишмя кишат в монастыре Санта-Клара, но его легко было обойти, и поздним утром они были уже далеко к югу от города по дороге к Лиссабону. В выброшенном на обочины награбленном добре рылось множество людей, но Шарп решил, что нет времени искать для женщин ботинки и одежду, да и оставаться на дороге, которая может вывести их на французский арьергард, неразумно. Они свернули с дороги на восток. Саре и Джоане, у которых не было приличных ботинок, пришлось идти босиком.