Спасение
Шрифт:
На секунду ей показалось, что Густаво собирается возразить, но вместо этого он тяжело вздохнул и расслабился. Впрочем, спокойствие оставило его достаточно быстро, как только её умелые руки заскользили по его худому телу, прогоняя последний туман сна. После проведённых вместе недель Кандара знала, что делать, удерживая юношу на пике наслаждения, пока жадно скакала на нём.
Сексуальная гимнастика, которую её натренированные мускулы воспроизводили в кровати, никогда не приводила к истинной близости. Они были приятелями, а не любовниками. Всё, чего она
Врачи научили её справляться с гневом. «Устройство, имплантированное в ваш мезолимбический путь, не способно вылечить болезнь, — говорили они, мудро кивая. — Его назначение — подавлять симптомы, возвращая вашу жизнь к норме».
Как будто её теперешнюю жизнь можно считать нормальной.
Сейчас она даже не могла вспомнить, как жила до того, как её родителей убили. Какая черта поведения была новой, искусственной, психопатической, биологической, божественной… Трио управляющих её поведением демонов было взято под контроль: психопатия, гиперсексуальность, бессонница. Подчинив их железным кулаком импланта, она использовала их по мере необходимости, создавая себе идеальную личность для работы. Она стала настоящим ангелом-мстителем, очищающим мир от необузданного зла.
Закончив с Густаво, она с лёгкой нежностью наблюдала за тем, как он снова уснул, прежде чем проскользнула в душ. Завтрак представлял собой смузи её собственного приготовления: полдюжины разных ягод и йогурт (натуральный, органический; она старалась не покупать искусственных продуктов), измельчённые и смешанные в кузинатре.
Кандара пила завтрак сидя у открытой балконной двери, в халате, волосы завёрнуты в полотенце. Густаво пришёл, когда она расправилась с большей половиной стакана.
Он был обнажён, и кубики пресса показались ей картиной, соперничающей с видом на пляж.
— Святой Иисусе, — простонал Густаво. — А человеческой еды нету?
— Какой именно?
— Ну, это, тост какой– нибудь, жареный бекончик, яйца… бокал оранжада…
— Я уверена, что этого полно в кафешках этажом ниже, — с вызовом сказала она.
— Хорошо, хорошо. Я понимаю. — Юноша примирительно поднял вверх руки. — Просто кушаньки хочется.
— Ну, хочешь, я сделаю тебе смузи из мёда с кефиром и отрубями? Будет сытно.
— Ещё спрашиваешь! Конечно! — Он рухнул на табурет в кухонном баре. — Ты так здорово готовишь!
Она ухмыльнулась, оглядывая множество дорогих кулинарных гаджетов, которые приобрела для своей камбузной кухни. Все органические ингредиенты тщательно перемешивались, замороженные ягоды разогревались до идеальной температуры.
— Это что? — озадаченно спросил юноша, когда она налила густую кремообразную жидкость из блендера в стеклянный стакан. — Типа домашний йогурт?
— Именно. А ещё я испеку тебе вафли. В благодарность за утреннюю стойкость.
Его белоснежная улыбка заставила померкнуть солнце.
— Какие у тебя планы на день? — спросил Густаво, поглощая третью вафлю.
— Встречи, — пожала плечами Кандара, — работа.
Сказанное было правдой только отчасти. Она зарезервировала пару часов на стрельбище, чисто чтобы держать себя в тонусе. Затем ей предстояло встретиться с барыгой, чтобы ознакомиться с некоторыми из новых смертоносных периферийных устройств, поступающих с севера России. Конечно, она не собиралась ни покупать их, ни тем более имплантировать. Но было бы полезно изучить их возможности…
— А можно я пойду с тобой? Я не буду мешать или что-то в этом роде. Можно будет сказать, что я работаю твоим помощником.
— Нет. По крайней мере, не сегодня, — чуть более резко, чем нужно, ответила Кандара.
— Да, конечно, — Густаво вздохнул, — ты считаешь меня идиотом.
— Не наговаривай на себя, — возразила она, гордая тем, что сумела погасить раздражение.
После того как Кандара забрала парня из больницы, она рассказала ему, что работает проектировщиком узлов реакторов на водорослях, которые широко использовались на ранней стадии терраформирования. Это была хорошая легенда на первое время. Вот только это «первое время» несколько подзатянулось.
— Тебе нужно иметь базовое образование в моей отрасли, чтобы быть моим помощником.
— Ну, так у меня его нет! — гордо вскинув голову, воскликнул Густаво. — И не думаю, что когда-то будет!
— Ты мог бы его получить, если бы поступил в университет.
— Конечно, мамочка, — ядовито заметил он.
И замолчал, осознав, что ляпнул что-то не то.
— Мамочка, говоришь? — вставая, лукаво улыбнулась Кандара.
Неуверенность и страх в глазах юноши действовали на неё возбуждающе. Её рука потянулась к банке с органическим мёдом манука.
— А твоя мамочка делала тебе так? — проворковала она, распахивая его халат и готовясь вылить тягучую золотистую жидкость на грудь Густаво.
— ВХОДЯЩИЙ ВЫЗОВ! — перебил её Сапата.
Всплывшая в поле зрения иконка её европейского агента заставила поставить банку на место.
— Сначала прими душ, — сказала она Густаву.
Драматическое возвращение надутых губ рассмешило её, и она подбодрила бредущего обратно в спальню парня игривым шлепком по заднице.
— Доброго утречка, — проворковал в ухе голос европейца. — Как поживает моя лучшая исполнительница?
— А я-то почём знаю? — в тон ему ответила Кандара. — Меня ты с ней не знакомил…
— Опаньки, — хохотнул агент, — так это ты и есть.
— Ты говоришь это всем работающим на тебя девушкам, — отмахнулась она.
— Потому что я люблю вас всех, — рассмеялся он. — И уверен, что вы лучшие!
— А сам-то как? Надеюсь, что не в тюрьме и не умер?
— Типун тебе на язык!
— Может быть, мы перейдём к делу? Ты ведь не просто так мне позвонил? У тебя есть предложение?
— И ещё какое! — с энтузиазмом воскликнул агент. — Просто пальчики оближешь! Заказ мечты, после которого можно будет спокойно удалиться на покой, чтоб веками хвастаться в барах такой удачей!