Спасение

Гамильтон Питер Ф.

Алик с Саловицем переглянулись и быстро направились обратно. Когда они вошли в хижину, Шанго связался с офисом Алика. Курьер со снаряжением для Антарктики уже отправился в путь и через три минуты должен был войти со стороны Центрального парка.

— Бегом! — приказал ему Алик.

Эксперт–техник в антарктической комнате стояла у окна с закрытыми глазами: через альтэго управляла дронами. У ее ног таял на полу снег.

— Что скажете? — обратился к ней Саловиц.

— Я отправила пять дронов, — отозвалась она. — В снегу они плохо летают, и визуальное изображение слабое. Я больше полагаюсь на миллиметровый

радар. Все же они нашли еще одну комнату в ста пятидесяти метрах отсюда. Я пыталась провести внутрь уже два дрона, но они там гибнут. Что–то вроде взрыва. Развалились на части, хотя ни тепловой, ни лучевой вспышки не было.

— Жужжалка, — предположил Алик. — Дыра может быть опутана волокнами.

— Какой смысл пробивать стекло, если сквозь него не войти? — спросил Саловиц.

— На том, кто работает с жужжалкой, должна быть и подходящая защита, — сказал ему Алик. — Эти волокна после выброса не всегда распространяются в нужную сторону.

— То есть он мог проникнуть в дыру.

— Весьма вероятно.

Прибыл курьер с одеждой — пятью костюмами с крупными желтыми буквами «ФБР» на спине. Почти космические скафандры. Алик с Саловицем принялись одеваться, их примеру последовали двое полицейских и техник.

— Постарайтесь обойтись без пистолетов, — предупредил их Алик. — На холоде может заклинить.

Выслушали его скептически, но согласились не стрелять, кроме как в ответ.

Алик вытащил из подмышечной кобуры электронный пистолет и пристегнул его к поясу полярного костюма. На морозе он станет хрупким, но Алик рассчитывал, что детали сохранят работоспособность. Может быть.

Шанго проверил исправность костюмов и приказал стеклу открыться. В окно вихрем ворвался снег.

Ноги Алика на добрых десять сантиметров утонули в рыхлом снегу, устилавшем путь до соседнего портального дома. Детектив держал на контактных линзах визуальное изображение с дрона, накладывая на него алую сеть миллиметрового радара от собственной оптики. Линзы располагали программой для работы при слабой освещенности, и она подключилась, едва Алик вышел наружу. Ему никогда не нравилась искрящаяся зеленым двуцветная картинка, которую выдавала эта программа, да в Антарктике от нее и не много было проку: на снежном поле под ночным небом контраста не больше, чем между сетевыми кофейнями.

Но хоть костюм работал нормально, прилично сохранял тепло.

Они выстроились в ряд лицом к комнате. Покрытая слоем снега, она напоминала футуристический вариант иглу с черными пузырями панорамных окон на фасаде. Три уцелевших дисковидных дрона зависли снаружи и, силясь удержаться на позиции под резкими порывами ледяного ветра, выписывали загогулины, как пьяные ласточки.

Алик тщательно осмотрел пробоину, но даже при помощи своих контактных линз не сумел разглядеть налипших на ее края режущих волокон.

— Если пропустить внутрь кого–нибудь в защитном костюме, может, он сорвет волокна? — спросил Саловиц.

— Да, большую часть, — согласился Алик. — Но и останется более чем достаточно. Чтобы вход стал безопасным для человека, потребуется бригада спецочистки. Чем сложнее местность, в которой стреляют из жужжалки, тем труднее потом ее удалить. Но нам нужно всего лишь расчистить отверстие для дрона.

— Ваш э-пистолет?

— Давайте

проверим.

Приминая снег, он встал на колени и навел пистолет в дыру. Под таким углом луч заденет только потолок. Шанго выбрал рассеянный луч высокой мощности. Алик дал десять импульсов.

Снежные хлопья в луче испарялись облачками, и каждое облачко окутывалось аурой огонька святого Эльма. И отверстие замелькало яркими продолговатыми искрами: волокна распадались под энергетическим залпом.

— Теперь посылайте дрон, — сказал Алик, когда фейерверк закончился.

Один из дронов метнулся вперед и невредимым скрылся в дыре. В безветрии комнаты визуальное изображение сразу прояснилось. На полу лежали два тела: мужчина и женщина средних лет. Оба с простреленными головами. Сенсор не распознал действующих силовых цепей, и к порталу в дальней стене это тоже относилось.

— Побег, — объявил Саловиц.

— Да. Так что теперь нам предстоит разбираться, был ли человек с жужжалкой также и Берсерком, или эти двое выбрались после. И еще я хотел бы знать, где расположен хаб–холл комнаты.

— Карты ДНК будут в течение часа. Тогда мы точнее установим время событий.

— Хорошо, а теперь давайте вернемся в участок.

Здание Двадцатого участка нью–йоркской полиции стояло на Западной 82-й улице всего в двух метро–хабах от квартала к западу от Центрального парка. Даже под снегопадом добрались пешком за три минуты.

К этому времени был почти час ночи. Начальник участка Бренди Декан Дункан сидела в своем кабинете на втором этаже. Она встретила Алика достаточно любезно, но он и так знал, что ему рады, как стриптизеру в церкви.

Саловиц толково отчитался перед ней. Семь тел, местонахождение семьи Лоренцо неизвестно, на вызовы не отвечают, их альтэго вне сети.

— Почему они нацелились на Лоренцо? В чем он замешан? — спросила Декан, устремив взгляд на Алика. Ей было под шестьдесят, она получила достаточно опыта и поддержки в муниципалитете, чтобы вот уже восемь лет держаться в Двадцатом. Лицо изрезано следами турниров по обе стороны чиновничьего стола — турниров, которые и провели ее на нынешний пост. Алик такое уважал: она в самом деле была хорошим копом.

— Я здесь только в силу юрисдикции, — ответил он.

— Фигня, — буркнула она. — «Анака, Девиал, Мортало и Лоренцо».

— И что из этого?

— У них связи в политике. Сколько перецеловали высокопоставленных задниц…

— Я готов помочь. Могу ускорить выяснение некоторых вопросов. В Берлине уже помогаю. Если мы имеем дело с похищением, время для нас важнее всего. Вы хотите, чтобы пресса показала всему миру убитую семью, которая находилась в зоне вашей ответственности?

Бренди Дункан повернулась к Саловицу.

— Это похищение?

— Ни в коем случае. Из всей чертовой бойни выбрался только один — убийца с топором.

Она обратила взгляд судьи к Алику.

— Тогда где они? — спросил тот. — Мы должны это знать.

— Я принимаю вашу помощь, — сквозь зубы процедила Декан. — Но дело ведет Двадцатый участок. Не пытайтесь приплести кого–то еще, тем более своих дружков из прессы.

— Нет у меня дружков в прессе, и я официально прошу не вносить в отчеты мое имя и участие. Если это похищение, для нас пока желательно скрыть от них интерес Бюро.