Спасение
Шрифт:
Я неловко машу ей рукой и поворачиваюсь, чтобы выйти из закусочной, но тут же натыкаюсь на крепкую мускулистую стену.
Я поворачиваю шею, чтобы заглянуть в те прекрасные темно-карие глаза, которые смотрели на меня между бедер только вчера утром.
— Привет, Мэдисон, — пробормотал он, отступая назад, чтобы оставить между нами некоторое расстояние. — Что ты здесь делаешь?
Я оглядываюсь на официантку, но она уже исчезла.
— Я занесла свое резюме, так как я недавно приехала в город. —
— Я уверен, что смогу найти для тебя работу, но в закусочной нет свободных мест. — Он проводит рукой по волосам. — Почему бы тебе не заглянуть в церковь сегодня пораньше, и мы рассмотрим варианты?
У меня пересыхает во рту, потому что я не думаю, что это хорошая идея для нас — остаться наедине, не после того, что случилось после его проповеди.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — говорю я, убедившись, что никто больше не слышит.
Он улыбается, и это чертовски душераздирающе, как красиво он выглядит.
— Нет, но ты все равно должна прийти.
В его глазах загорается озорной блеск, и я понимаю, что он думает о том, что произошло вчера.
— Как насчет завтрака за мой счет? — спрашивает он.
Находиться в его присутствии достаточно сложно. — О, я не могу…
— Можешь и будешь, — говорит он, его голос понижается на октаву. — Сядь со мной.
Это не вопрос, а требование, когда он кладет руку мне на спину и направляет меня к пустому столику.
— Хорошо, — бормочу я.
Официантка, которая была сукой из-за моего резюме, подходит с фальшивой улыбкой на лице. — Что вам принести, сэр? — спрашивает она.
— Принесите мне тарелку блинов, — говорит Данте, сурово глядя на нее. — И все, что пожелает Мэдисон.
Я встречаю ее смертельный взгляд. — Мне тоже блинчики и капучино, пожалуйста.
— Сейчас принесу.
Она уходит за нашим заказом, оставляя нас с Данте наедине. Он сексуален в своей священнической мантии, но в повседневной одежде он вызывает у меня желание встать на колени и умолять его лишить меня девственности. Обтягивающая рубашка обтягивает его мускулистую грудь, а чернила, которые я заметила под его воротником раньше, стали еще более заметны на груди и руках, заставляя мой рот наполниться слюной.
Он сжимает пальцы, глядя на меня.
— Я должен извиниться за вчерашнее.
— Извиниться? — уточняю я. — За что?
В его темных глазах мелькнул проблеск веселья, когда он покачал головой.
— Думаю, ты знаешь, за что. — Он тяжело вздыхает. — Я воспользовался преимуществом, и мне жаль, что все зашло так далеко.
Я киваю.
— Конечно. Мне тоже жаль.
— Почему ты извиняешься? Ты не сделала ничего плохого.
Я пожимаю плечами.
— Я была добровольным
Его челюсть сжимается, и я замечаю, как он сгибает пальцы.
— Дело не в этом. Я в роли авторитета, и я воспользовался этим.
Между нами повисает напряженная и тяжелая тишина, пока официантка не возвращается с нашим заказом.
— Могу я предложить вам что-нибудь еще, босс?
Он качает головой, не сводя с меня глаз.
— Нет.
Ему опасно так смотреть на меня на людях. Взгляд такой откровенный и нечестивый. И все же он не разрывает наш зрительный контакт.
— Продолжим, — говорит он, как только она уходит.
Мой желудок урчит, ведь я сегодня ничего не ела.
— Спасибо.
Он наклоняет голову.
— Не за что, маленькая лань.
Я беру вилку и пробую блинчики.
— Очень вкусно, — говорю я, закрывая глаза от сладкого вкуса кленового сиропа.
— Не так вкусно, как то, что я ел вчера утром.
Я напрягаюсь, тепло разливается по моим венам и зажигает меня изнутри.
— Тебе не стоит об этом говорить. В конце концов, ты только что извинился за это.
Он хихикает, явно находя мой дискомфорт забавным.
— Возможно, мои извинения были не совсем искренними. Я хочу сделать с тобой гораздо больше, маленькая лань, — пробормотал он, не сводя с меня глаз. — Но я должен следовать своим клятвам.
Разочарование охватывает меня, и я киваю.
— Да, я знаю.
Я опускаю взгляд на блинчики и подталкиваю кусочек к своей тарелке.
— Чем ты занималась до приезда в Фордхерст? — спрашивает он, быстро меняя тему.
Я тяжело сглатываю.
— Вообще-то у меня никогда не было работы.
Его челюсть сжимается.
— Тогда какой работой ты хочешь заниматься?
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.
— Официанткой было бы неплохо, но я готова ко всему.
Я не хочу показаться отчаявшейся, но если я буду продолжать тратить свои деньги, они быстро закончатся.
Данте прочищает горло.
— У меня есть вакансия в книжном магазине. Думаю, это единственная вакансия на данный момент.
Мои глаза расширяются.
— Ого, ты еще владеешь книжным магазином?
— Да, я владею несколькими заведениями в городе.
— Почему ты решил стать священником?
Его взгляд устремляется на меня, в глазах появляется опасный блеск.
— Потому что я пытаюсь держать часть себя под котролем. И обращение к Богу показалось мне лучшим способом сделать это.
Мои глаза опускаются к чернилам на его груди и руках.
— Должна признать, ты не соответствуешь стереотипу священника. Уверена, твое прошлое не такое, как все ожидают.
В его глазах вспыхивает огонь, и я быстро добавляю: — Не то чтобы это было моим делом, конечно.