Спасенное сердце
Шрифт:
Подняв свой тяжелый взгляд, я увидела, что отец и брат Лука смотрели на меня. Они стояли бок о бок, оба значительно постарели. У обоих седые волосы, морщины на лицах, которых не было, когда я была ребенком. Они оба набрали вес. В глазах отца был легкий молочный оттенок, затмившую бывшую там прежде синеву.
Брат Лука покачал головой и положил руку на плечо моего отца.
— Ну, Исайя, мы не могли оказаться более правы. Эта... эта блудница несомненно Окаянная. Огромные глаза, роскошный рот. Она чересчур соблазнительна. В действительности, я борюсь с желанием соединиться с ней, пока мы говорим.
Испуганный крик сорвался
Брат Лука покачал головой и выругался.
— Я должен уйти, пока не поддался, — все, что он сказал, прежде чем вышел за дверь и закрыл ее за собой.
Мой отец все еще пялился на меня, и я не могла ничего поделать, но думала обо всех тех разах, когда он пробирался ко мне в кровать, когда я еще была ребенком, обнимал меня и гладил мою кожу. Не могла не думать о том, как он усаживал меня к себе на колени, запирая всех моих братьев и сестер в другой комнате, и водил руками по моим волосам. И я не могла не думать о том времени, когда он сказал мне мыться с ним в ванне, где брал мои руки и...
Я взглянула на отца, и волна гнева охватила меня. Он приподнял брови, очевидно, заметив смену выражения, когда я прошептала:
— Какой отец заставит свою шестилетнюю дочь трогать его... интимные части? Какой отец будет распутно гладить свою дочь?
Отец выпучил свои глаза и вся краска отлила от его лица.
— Как ты смеешь? — прошипел он, но я покачала головой, молясь, чтобы слезы, скопившиеся в уголках моих глаз, не полились по щекам.
— Как. Ты. Смеешь! — я повторила его слова с силой в голосе, которую не ожидала. — Ты превратил чистые отношения в грязные. То, что ты делал со мной, было неправильным и нечистым!
Зарычав от ярости, мой отец наклонился вперед и ударил меня по щеке, мой рот мгновенно наполнился кровью. Я смотрела ему в глаза, когда он говорил:
— Ты — настоящее зло, Вельзевул! Ты соблазнила меня, вошла в мои сны и заставила меня думать только о тебе, о том, чтобы взять тебя так, как мужчина должен брать женщину.
Раздраженная, я сжала связанные руки в кулаки.
— Нет, отец, я не соблазняла тебя. Ты ошибаешься. Ты заставил меня думать, что именно так каждый отец обращается со своим ребенком. Но я узнала, что это не так! Это грешно... аморально!
Лицо моего отца вспыхнуло красным и, выходя из комнаты, он объявил:
— Я с нетерпением жду, когда Мика начнет изгнание злых сил из тебя. Этот демон, зло, живущее в тебе, должно быть изгнано из твоей души раз и навсегда. В противном случае ты перейдешь к следующей жизни, где Бог осудит тебя, так же как твою мать, которая спала с Сатаной, чтобы создать тебя!
На это раз кровь отлила от моего лица, и я начала яростно дрожать.
— Моя... моя мать? — спросила я, и увидела выражение триумфа на лице отца.
Когда он ухватился за дверную ручку, его глаза вспыхнули.
— Твою мать осудили и признали виновной в колдовстве и связи с Темным Лордом. Она приветствовала Сатану в своей постели, и, соединившись с ним, они создали тебя. Она была признана виновной в ереси и заплатила справедливую цену. Теперь она вечно горит в аду.
Он открыл дверь и оглянулся.
— Ты покинула общину один раз, Далила, но снова не сможешь сбежать. Новый Сион — это крепость, которая защищает наш народ от злодеев внешнего мира. Ты Окаянная, ты принадлежишь этому месту и нам ради собственного спасения. Не пройдет много времени,
Когда дверь захлопнулась, я затряслась от страха. Веревки жгли мою кожу, крепко удерживая запястья и ноги. Оглядев комнату, я не увидела ничего знакомого. Эти покои были симпатичнее, чем те, в которых мы выросли с Беллой, Мэй и Мэдди. Стены были сероватого оттенка, здесь также были длинные шторы на широких высоких окнах и деревянные полы под моими ногами. Я чувствовала себя пленницей в золотой клетке.
Свернувшись на белом покрывале, я позволила себе разрыдаться. Я была расстроена, потеряна. Я хотела оказаться с Мэдди и Мэй. Хотела говорить с ними, смеяться, но прежде всего... я хотела к Каю. Я проклинала себя за то, что побежала к реке после нашего занятия любовью, после того как он провозгласил свою любовь ко мне. Проклинала себя за то, что не боролась со своими захватчиками. Что не закричала, не предупредила Палачей. Но даже сейчас, когда я лежала на этой незнакомой кровати, в этой незнакомой комнате в новой и незнакомой общине, мое сердце будто протыкали кинжалы. Я любила Кая... и эта любовь была чистая, неприкрытая, но его любовь была уловкой, заклинанием, следствием того, кем я была... всегда буду?
Как бы ни было трудно для меня признать, я знала, что нахожусь среди своих людей... своих спасителей... в месте, в котором должна быть. Несмотря на то, что мое сердце разбивалось все больше с каждой секундой, я должна быть здесь, в Новом Сионе... должна спастись от своего греха. Только так я узнаю, сможет ли Кай действительно полюбить потерянную девушку за фасадом моей внешности.
17 глава
Кай
Стоя у входа на территорию, я вытащил сигарету и сделал длинную, приятную затяжку, наблюдая за задними воротами как гребаный ястреб.
Засунув руку в карман, проверил время на телефоне. Прошло четыре часа, четыре гребаных часа с тех пор, как эти сраные ублюдки забрали мою женщину, и мы понятия не имели куда. Нацистский дружок Тэнка должен был появиться в любое время с разведданными, и как только мы получим все, что нам нужно, я разорву глотки ублюдков, вырву их конечности от отметелю мразей. Может, я и выгляжу как красивый ублюдок, но я красивый ублюдок с нулевым угрызением совести и явным отсутствием сраной морали.
Рядом со мной раздался кашель, и я увидел Стикса. Он вытащил сигарету, прикурил и смотрел за воротами со мной.
— С-с тобой в-все в п-порядке? — спросил он, выдувая дым и делая еще одну долгую затяжку.
— Мне станет лучше, когда дезертир Клана появится здесь и расскажет, где моя сучка.
Стикс кивнул, и мы прислушивались к тихой дороге, посредине глухомани Остина, где не было ни души. Я снова проверил телефон, прошло только пять минут.
Бл*дь.
Я не мог успокоиться, не мог справиться с этим дерьмом. Что если эти ублюдки насилуют мою сучку? Что если они трахают ее снова и снова, наслаждаясь криками, возбуждаясь от ее страха... Или, что если они убивают ее? Что если они хотели отправить сообщение Палачам, отправить одну из наших сучек к лодочнику, чтобы взбесить нас?