Шрифт:
Marie-Aude Murail © Claude Riva
Original title: Sauveur & Fils (saison 1)
Text by Marie-Aude Murail
Француженка Мари-Од Мюрай – знаковая фигура в мировой подростковой литературе, автор более 90 книг, переведенных на 22 языка. Российскому читателю она известна по книгам «Oh, boy!», «Умник», «Голландский без проблем» и роману «Мисс Черити».
«Спаситель и сын. Сезон 1» – начало увлекательной саги, очень честной, иногда смешной, иногда страшной, о детях, взрослых и их непростых отношениях. Роман построен по принципу сериала: есть главный герой, детский клинический психолог, его сын восьми лет и их сквозная история. Есть пациенты, и каждый пришел к доктору не просто так.
Если не знаешь, куда идти дальше, вспомни, откуда пришел.
Неделя
с 19 по 25 января
2015 года
Спаситель мягким движением открыл дверь приемной. Обычно те, кто видел его впервые, не могли скрыть удивления, если их не предупредили заранее.
– Мадам Дютийо?
Мать глядела на него во все глаза, дочь угрюмо уставилась в пол.
– Вам назначено на сегодня. Меня зовут Спаситель Сент-Ив. Прошу вас!
Он указал на дверь своего кабинета в конце коридора и посторонился, пропуская дам вперед. Проходя мимо него, мадам Дютийо, сорокалетняя шатенка в узких джинсах, нервно застегнула молнию кожаной куртки. Марго, девочка лет четырнадцати, откинув за спину длинные волосы и еще более длинный шерстяной шарф, плотнее закуталась в пуховик, будто спряталась в кокон.
Первый визит – момент ответственный. Для Сент-Ива, психолога, каждый бессознательный жест пациенток был говорящим. Марго и ее мать прошли всего несколько шагов по коридору, а он уже понял: старшая ему не доверяет, младшая настроена крайне враждебно.
– Ну и куда мне сесть? – высокомерно процедила Марго.
– Выбирайте, где вам удобнее, а мне оставьте мое кресло. – У Спасителя был мягкий, завораживающий голос Нэта Кинга Коула, он словно бы пел: «Unforgettable, that’s what you are…» [1]
Мадам Дютийо уселась на краешек кушетки, выпрямилась, положила руки на тесно сведенные колени. Марго отодвинулась от нее как можно дальше, швырнула рюкзак на пол, развалилась, свесила руку с подлокотника. Длинный шарф подметал пол. Ни та ни другая не ожидали, что психолог окажется здоровенным чернокожим парнем под два метра ростом. Впрочем, одет он был в хорошо сшитый костюм, правда, без галстука, и держался непринужденно.
1
«Ты незабываема» – песня Нэта Кинга Коула (1919–1965), американского джазового певца.
– Вы что, доктор? – спросила мать с наивной прямотой.
– Я психолог.
– Уф-ф! – выдохнула Марго, будто из воздушного шарика выпустили воздух.
Ей было ужасно жарко. Заклепки на воротнике врезались в щеки. Но пуховик она ни за что не снимет, не расстанется со своей броней.
– Да, жарковато тут, – посочувствовал ей Спаситель. – Позволь спросить, что случилось? Почему ты пришла ко мне? Твоя мама упоминала о каких-то «неприятностях в школе»…
– Ясно, что не сама сюда притащилась! – огрызнулась Марго. – Из-за нее все… Нашлась, тоже мне…
«Нашлась, тоже мне…» Кто? Мама? Скорей всего. Но нет!
– Вы только не обижайтесь, – поддержала дочь мадам Дютийо. – Я бы тоже, будь моя воля, к вам ни ногой.
– Выходит, вас обеих насильно заставили со мной общаться, – заключил Спаситель. – Поверьте, мне очень жаль.
Тихий ангел пролетел. Наверное, под самым потолком, потому что именно туда Марго вперила злобный взгляд.
– Нас прислала к вам школьная медсестра, – нарушила молчание мадам Дютийо. – Мадам Сандоз.
– Шпионка проклятая, – театральным шепотом добавила Марго.
– Она весь класс проверила… Всю школу.
Мадам Дютийо опасливо поглядывала на дочь, зная, что любое неосторожное слово подольет масла в огонь и последует взрыв.
– Велела ученицам закатать рукава… Ученикам тоже, но у мальчиков такое реже встречается…
– Реже! Ты-то откуда знаешь? – послышался ядовитый шепот.
– Это у них мода такая. Раньше тату увлекались, пирсингом, а теперь…
– Мода, мода! Ври больше! – проворчала дочь с противоположной стороны кушетки.
Бедная женщина никак не могла признаться, что же именно привело их к психологу. Сент-Ив пришел ей на помощь.
– Не тату, не пирсинг, а каттинг, да?
Он счел, что английское слово прозвучит мягче, чем «самоповреждение», мрачный канцеляризм.
– Медсестра не так это называла, – пролепетала мадам Дютийо. – Но вы ведь лучше нее разбираетесь…
Спаситель развернул кресло к Марго.
– У нескольких человек в твоем классе она что-то обнаружила, так?
Девочка вдруг расправила плечи и сообщила с гордостью:
– У меня и еще у троих.
Спаситель повернулся в другую сторону – теперь он обратился к мадам Дютийо:
– Вы не знали об этом?
Марго злорадно хихикнула:
– Нет, конечно! У дочки всегда рукава длиннющие, рук не видно.
Отвечая на вопрос, она судорожно теребила на запястье браслет из причудливо согнутой вилки.
– Как оригинально!
Спаситель старался каждому сказать что-нибудь приятное.
– Вы о чем? Ах, это! Спасибо, что заметили, хотя… – Мадам Дютийо неожиданно смутилась. – Я сама его сделала. Знаете, хобби у меня такое. Бижутерия. Для себя в основном. Но, бывает, продаю кое-что… Подругам.
– Пф-ф! – фыркнула Марго.
Они пришли сюда с ее проблемами разбираться или о маминых побрякушках болтать?!
Спаситель почувствовал: девочка вот-вот замкнется, отгородится полностью. Еще немного, и понадобится не вилка, а устричный нож… Он поспешил сменить тактику:
– Вы не могли бы ненадолго оставить нас, мадам Дютийо? Пожалуйста, подождите в приемной.
– Мне уйти? Уже? Да мы только начали!
– Не обижайтесь. Но, вполне возможно, Марго поначалу трудно при вас… высказывать свою точку зрения.