Спаситель и сын. Сезон 1
Шрифт:
Раз в два месяца выходила газета начальной школы, каждый уносил домой копию. Осеанна вызвалась написать про теракты, и учительница не стала возражать. Девочка нашла отличное название: «Перо сильнее меча». Привела факты: «Двенадцать человек убиты, из них двое полицейских; сорок шесть ранены, из них четверо в тяжелом состоянии». Сделала вывод: «Даже если вас обидели, людей убивать нельзя».
– Давай второе «из них» уберем, а то повтор получается, – посоветовала мадам Дюмейе, посмотрев на экран из-за плеча Осеанны. – Да, Лазарь, что ты хочешь?
– Можно я тоже напишу заметку?
– О чем?
– О самоповреждении!
– О чем, о чем?!
– О само…
– Нет, в газете места не осталось, – на полуслове оборвала его учительница.
В прошлый раз мальчик пытался сделать сообщение о школьной фобии… В глубине души мадам Дюмейе считала, что ребенку психолога не обойтись без проблем, но не признавалась в этом даже самой себе.
– Ты, Лазарь, лучше решай задачу.
По геометрии они сейчас проходили окружность. Читая условие задачи: «Начерти окружность диаметром 5 сантиметров», – Лазарь воткнул себе в указательный палец иглу циркуля. Вдавил ее поглубже. И еще. Он думал о Марго, рисуя кровью полоски на руке. Учительница, взглянув на его серьезное, страдальческое личико, решила, что он на нее обиделся.
– Лазарь, не отвлекайся.
Мадам Дюмейе подмывало написать красными чернилами послание отцу Лазаря, с которым она так и не познакомилась. Даже родительское собрание в начале учебного года месье Сент-Ив не соблаговолил посетить. Нет, все-таки надо бы его вызвать… Но что она ему скажет? «Вашему сыну необходима помощь психолога?..»
Тем временем, незаметно, пока возились с задачей по геометрии, размышляли о счастье на уроке этики и писали упражнения по французскому языку, школьный день подошел к концу. Учительница задала на дом выучить стихотворение; дети читали его прилежно, сложив руки на парте, глядя каждый в свою тетрадь.
На школьных своих тетрадках,На парте и на деревьях,На песке, на снегуИмя твое пишу.Так ответила мадам Дюмейе на все вопросы учеников о январских терактах.
И властью единого словаЯ заново жить начинаю.Я рожден, чтобы встретить тебя,Чтобы имя твое назвать — Свобода [11] .11
Стихотворение Поля Элюара, перевод М. Ваксмахера.
Во дворе перед школой мадам Рошто ждала сына, по обыкновению купив ему булочку с шоколадом. И, как всегда, Поль появился не один, а вместе с Лазарем Сент-Ивом. Дома мадам Рошто только и слышала: Лазарь сказал то, Лазарь сказал это… Схватив булку, Поль сразу разломил ее и протянул половину приятелю, будто иначе и быть не могло.
– Здравствуй, Лазарь, как поживаешь? – Мадам Рошто любезно сделала вид, будто не заметила невежливости сына.
– М-м-м, – промычал тот в ответ, набив рот булкой.
Ну разумеется, с набитым ртом не поговоришь, однако мог бы хоть улыбнуться… Нет, повернулся и пошел себе прочь, покатив неуклюжий ранец на колесах. Удивительно, как дурно воспитан сын психолога!
Лазарь спешил домой. По вторникам приходила Элла со школьной фобией. Ему не сразу удалось нарыть информацию об этой странной болезни, потому что поначалу он неверно ввел запрос в гугл: «Школьная мания». Потом все-таки выяснил, что бедная Элла честно заставляет себя ходить на уроки, но иногда из-за боли в животе или тошноты просто не может переступить порог школьного здания и вынуждена вернуться домой. В прошлый раз она торжественно пообещала, что больше не пропустит ни одного занятия… Смогла ли она сдержать обещание? Довольна ли теперь ее мама? Лазарь словно предвкушал новую серию увлекательного сериала.
Мальчик-метис по имени Лазарь, живший в особнячке под номером 12 на улице Мюрлен, никогда не входил к себе в дом через парадную дверь – она предназначалась для пациентов. Поэтому он завернул за угол и пошел по аллее Пуансо. Она привела к ограде небольшого садика. Лазарь прошел через сад, где слева от дорожки росла пальма и стоял сарай для хозяйственной утвари, а справа высился ржавый турник с качелями и канатом. Лестница в несколько ступенек вела на веранду, где хирели в горшках несколько растений, потому что им очень не хватало влаги. Лазарь толкнул дверь и вошел в уютную теплую кухню. Здесь он оставил ранец и, не снимая куртки, пересек границу, которая разделяла два мира: их, домашний, и рабочий, принадлежавший только отцу.
Лазарь проник в запретный для него отцовский мир месяц тому назад, темным декабрьским вечером, когда время тянулось медленно: он соскучился сидеть один на кухне и решил немного размяться, пройдясь по коридору. В коридоре он обратил внимание, что тупичок со стиральной машиной освещен – свет просачивался в коридор из-за приоткрытой двери. Она вела в отцовский кабинет и была со стороны кабинета завешена портьерой. Лазарь приблизился к двери на цыпочках. В щель проникал не только свет, но и звук голосов. Он уселся прямо на пол, и для него открылся волнующий и необыкновенный мир Сент-Ива, практикующего психолога.
Вот и в этот вторник Лазарь с осторожностью опытного домушника чуть приоткрыл волшебную дверь.
– Ну, как прошла неделя?
Лазарь улыбнулся, усевшись в полутемном коридоре поудобнее: повезло! Он успел к началу сеанса.
Лазарь никогда не видел Эллу Кюипенс, двенадцатилетнюю девочку из пятого класса, но представлял ее себе светловолосой, с большими светлыми глазами. Как его мама. Он чувствовал, что немного влюблен в нее.
– Держалась до вчерашнего дня, – ответила она. – А вчера… Сначала я собиралась не пропускать уроки, несмотря на тошноту и вообще все… К тому же папа довез меня до школы и не спускал с меня глаз…
– Сидел и смотрел из машины?
– Да. Пока я не вошла в школу. Но я не пошла в класс. Меня так тошнило, что я пошла в туалет.
– Ты пошла в туалет.
– Да. Потом прозвонил звонок, а я там заперлась.
Элла избегала взгляда Спасителя, боясь прочитать в нем осуждение и огорчение. У нее были каштановые волосы, подстриженные коротким каре, густые ресницы, твердый рот, на носу – очки в черной оправе, какие обычно носят умные девочки.
– Ты весь день провела в туалете?