Спасители. Книга первая. Хрустальный куб
Шрифт:
Далее тишину нарушали лишь скрип телеги да цокот копыт, эхом отдававшийся среди скал.
На фоне чернеющего неба верхушки гор казались недосягаемыми. Светил молодой месяц. На усыпанном звёздами небосводе плыли мелкие рваные облака. Осень была на исходе, в горах обитал холодный порывистый ветер. Чертей, однако, привыкших к холоду, куда больше мучил голод – почти четыре недели у них ушло на выполнение задания, порученного им их господином, а пристойного обеда не было в пути ни разу.
Пыхтя и похрюкивая, черти лишь изредка перекидывались короткими фразами. Их язык почти ничем
Наконец, черти замедлились у почти отвесной высоченной скалы. При лунном свете можно было различить лишь её силуэт: она напоминала гигантский замок с тремя шпилями, тянущимися, подобно трезубцу, в звёздное небо.
– Эй!
– крикнул старший из чертей куда-то в темноту. – Отпирайте ворота!
Раздался треск, и в основании скалы началось движение - открывались ворота, замаскированные камнем.
Побросав шлемы у врат, процессия двинулась в черноту, телега вновь тяжело заскрипела, а глаза чертей ещё ярче загорелись красным. В темноте они видели почти так же хорошо, как люди видят при дневном свете. Вот и в беспросветном мраке широких коридоров с высоким сводчатым потолком черти двигались по обыкновению уверенно. Гулким эхом отдавались цокот копыт и скрип телеги.
За очередным поворотом немного посветлело. В отдалённом конце коридора на стене был закреплён факел с железным плафоном, в мелкие прорези которого лился мерцающий свет.
Приблизившись к факелу, все черти примкнули к противоположной стене и, стараясь не смотреть на приглушённый источник света, двинулись дальше.
– И зачем он здесь? – сварливо произнёс один из чертей. Судя по голосу, это был тот, который подгонял тянувших телегу собратьев.
– Всё равно господин здесь не ходит…
Остальные закивали головами в знак солидарности, но никто больше не выразил недовольства. Черти боялись света, в том числе и света огня, и дело не в самом страхе, а в физической непереносимости света: они могли ослепнуть, их кожа могла покрыться ожогами. Но со временем они научились переносить мелкие источники света, такие, как приглушённый факел на стене, к примеру. Ещё они практически не реагировали на луну. Но заложенный в памяти страх - инстинкт выживания - всё равно заставлял их прятаться от огня и ненавидеть любой источник света.
Главарь чертей, похоже, испытывал нетерпение в своём стремлении достичь места назначения: он шёл впереди, подгоняя плетущихся позади подчинённых, которые либо не смели возразить вожаку из чувства преданности, либо просто не имели на это сил.
Пройдя ещё несколько поворотов и выразив недовольство ещё некоторым числом приглушённых факелов, черти вскоре остановились перед большими деревянными дверями, по обеим сторонам от которых на стене горели всё те же факелы с железными плафонами. Главарь чертей ускорился и потянулся было к ручке двери, как та вдруг отворилась сама собой.
За дверью показался собрат чертей, который, однако, сильно от них отличался. Если те ходили нечёсанные, грязные и в рванье, то у встретившего их чёрта шерсть была чистой, да и одет он был вполне опрятно.
– Сигир!
– словно огорчившись при виде знакомого, произнёс главарь с лицом, перекосившемся от неприязни.
– Бараг!
– в ответ сдержанно приветствовал его встречающий, чей голос ко всему прочему и звучал куда мягче и чище, чем у других.
– Господин вас заждался! Вы нашли?..
– Да, - ответил Бараг, не позволив чёрту закончить вопрос, и даже слегка выпрямившись от самодовольства.
– Дай нам пройти!
– Кто ж вам мешает?
– пожал плечами невозмутимый Сигир, распахнул двери и, развернувшись, пошёл вглубь помещения. Следом за ним двинулись черти с телегой.
Каменный зал был огромен: многочисленные колонны тянулись высоко вверх и терялись в темноте потолка. В противоположном от входа конце зала горел огонь. Там на возвышении стоял каменный трон, к которому вели немногочисленные ступени. С двух сторон от трона возвышались каменные статуи ангелов с обрубленными крыльями: то ли крылья были отсечены со временем, то ли статуи задумывались такими изначально - спустя сотни лет, после их установки, об этом можно было только догадываться. В руках каменные изваяния держали чаши с огнём. Несмотря на мрачный общий вид, лица ангелов не выглядели пугающими, да и в целом статуи смотрелись слишком прекрасными и чужеродными в обстановке грубо отёсанных стен и неаккуратно высеченных колонн.
По мере продвижения в направлении трона черти становились заметно беспокойнее, их сопение усиливалось, и все они переместились за телегу, желая укрыться в её тени. Спокойствие сохранял лишь Сигир, который шагал впереди, не страшась света и не реагируя на суету позади себя.
Телега остановилась в десятке метров от трона. Сигир также остановился и медленно обернулся.
– Дальше никак?
– усмехнулся он.
Черти в ответ злобно зарычали. Казалось, если бы не страх пред светом, они бы выскочили из тени и набросились на собрата в ту же секунду. Но зарождавшуюся перепалку в один миг задушил раздавшийся вдруг громкий голос с хрипотцой, разнёсшийся по залу и взлетевший эхом под теряющийся во мраке свод:
– Вы привезли его?
Черти умолкли. Сигир повернулся и обратил взор на выступившего из-за трона человека. Тот был одет в чёрный халат, расшитый серебряными нитями, а на плечи спадали едва тронутые сединой волосы. Он стремительно шагал в направлении приросшей к полу компании.
– Да, господин, - подал из-за телеги голос Бараг.
– Всё, как вы сказали. Но нам было нелегко его отыскать, и ещё труднее было его достать. Двоих моих братьев едва не утянуло в болото, но всё обошлось…
Мужчина, однако, не слушал главаря чертей. Он быстрым шагом приблизился к телеге и начал раскидывать лохмотья, сваленные кучей, в разные стороны: один из лоскутов лёг на вздёрнутый пятак кого-то из подчинённых Барага. Чёрные глаза не мигая уставились на приоткрывшийся предмет, лежавший обратной стороной вверх. Мужчина вытянул его из кучи тряпья и, развернув к себе, поднял перед собой в вытянутых руках. Вопреки ожиданиям, зеркало оказалось очень увесистым, и поэтому он упёр нижнюю часть себе в живот.