Спасти Париж и умереть
Шрифт:
Некоторый шум, который поднялся после этих слов, быстро утих.
– Совещание окончено, господа, – произнес Курт Мейер. – Все могут быть свободны.
В коридоре к Мейеру подошел офицер, который прежде, в кабинете Маннерштока, показался знакомым.
– Курт, дружище! – воскликнул офицер. – Вот уж не думал встретиться…
– Корн, я с трудом узнал тебя, – смущенно пробормотал Курт.
Перед ним действительно стоял майор Фридрих Корн, который спас Курту Мейеру жизнь год назад.
Тогда, сразу после командировки в Норвегию, Гиммлер дал задание Мейеру сопроводить некий, как выразился рейхсфюрер, «весьма важный» груз до швейцарской границы. На деле груз оказался двумя чемоданами, которые уложили в багажник машины и порекомендовали даже не дотрагиваться до них.
Курт, конечно, не интересовался содержимым чемоданов, но скорее всего внутри находились драгоценности или деньги – так прежде бывало не раз.
Мейер отправился в дорогу. В конце концов, Гиммлер держал его при себе именно для таких поручений.
Майор Корн был следующим номером в эстафете курьеров, он встретил Мейера в нескольких километрах от швейцарской границы. Встреча произошла на обочине шоссе, и когда Курт уже переложил в багажник автомобиля майора Корна груз, из-за поворота вдруг показалась легковая машина. Стекла ее были затемнены. Автомобиль притормозил, и из него открыли огонь.
Почему-то автомобиль затормозил рядом с машиной Мейера. Майор Корн уже сидел за рулем своего автомобиля и мог уехать, однако он выхватил автомат и открыл огонь. Со второй или третьей очереди он попал в бензобак неизвестной машины. Раздался взрыв, автомобиль загорелся, и неизвестные, которых оказалось двое – водитель и пассажир с автоматом в руках, – выскочили из машины. Автоматчик вновь открыл огонь, и Курт застрелил его. Обгоревший водитель скончался по дороге в госпиталь.
Позже таинственное происшествие расследовал Мюллер. Шеф гестапо пришел к выводу, что скорее всего действовали люди Геринга – тот давно мешал своему конкуренту Гиммлеру, уничтожая его секретных гонцов. Герингу пригрозили, а историю замяли.
После той перестрелки майор Корн попал в госпиталь. Дальнейшую судьбу этого человека Курт Мейер не знал.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Мейер.
– Работаю у Оберга.
– Кто это? – притворился Курт.
– Как, ты не знаешь, кто такой Оберг? – сделал большие глаза Корн. – Вот уж Гиммлер развел секретность, если этого не знаешь даже ты!
Весельчак Корн и вовсе повысил голос, и Курт, оглянувшись, поспешил его одернуть:
– Хватит, если есть что сказать, говори, но не кричи.
– Это шеф секретной полиции здесь, во Франции, – сказал Корн. – Его недавно прислал Гиммлер, и я полагаю, ты знаешь все эти вещи…
– М-да, – сказал Мейер, которому не хотелось продолжать эту тему. – Значит, ты в Париже, – добавил Курт. – Недурное место для храбреца! Вроде санатория.
– Какой тут санаторий… – поморщился Корн, но вдруг замолк и устремил взгляд вдоль коридора.
Курт обернулся. К ним приближался фон Маннершток.
– Штандартенфюрер, я рад, что мы нашли общий язык, – сказал генерал. – О, прошу прощения, я вижу, вы встретили друга? – Фон Маннершток фамильярно улыбнулся. – Ну, не буду вам мешать… Наслаждайтесь общением с хорошим человеком…
Он ушел.
– Почему он назвал тебя хорошим человеком? – спросил Курт.
– Как он может назвать меня, если я такой и есть, – буркнул майор Корн. И вдруг спросил: – Можно попросить тебя быть откровенным?.. Как ты пережил покушение на фюрера?
Курт пожал плечами:
– Твой вопрос как-то связан с твоим начальником?
– Да. Ведь его прислали сюда после покушения. Он работает в Париже всего неделю.
– Я пережил покушение обычно. То есть я ничего общего не имел с заговорщиками.
– Вот как? – Корн вдруг расхохотался. Оборвал хохот так же внезапно, как и начал смеяться. – А я здесь пьянствовал все дни, пока тянулась эта заварушка.
Было такое впечатление, что Корн хочет что-то добавить, но не решается. Курт положил руку ему на плечо.
– Будь осторожен, Фридрих… И если у тебя есть друзья…
– Нет у меня друзей! – Фридрих сбросил руку Курта. – Были – а теперь нет!
– Почему?
– Потому что! – Он рявкнул, но перешел на более спокойный тон: – Знаешь, что тут творилось?
– Где?
– У нас, в Париже.
– Нет, – Курт сказал чистую правду.
– Прежний главнокомандующий военными силами во Франции генерал фон Штюльпнагель оказался в одной компании с заговорщиками, – заговорил Корн. – Он и прежний комендант Парижа фон Бойнебург отдали приказ, и все военные подразделения, которые находились в городе, встали под ружье!.. – Корн поднял взгляд, скривился. – Проклятие, Штюльпнагель и Бойнебург не знали, что фюрер жив… Они приказали арестовать Оберга и Кнохена, представляешь? Оберг и Кнохен сутки сидели в гостинице «Континенталь», что на улице Кастильоне, ждали своей участи…
– Что случилось потом?
– Адмирал Кранке – командующий западной группой военно-морских сил, ты видел его на совещании, – связался с Берлином и получил подтверждение, что фюрер жив. Он выпустил на улицы своих моряков! – Корн вытаращил глаза. – Как могли забыть, что в Париже есть моряки! Они вошли в город и разоружили пехотинцев. Оберг и Кнохен снова оказались на свободе, принялись наводить порядок. В результате Штюльпнагель и Бойнебург были арестованы, а мы имеем нового коменданта города – этого неотесанного чурбана фон Маннерштока. Вот подонок! Его прислали из Берлина…
Тут Курт заметил, что за ним издали наблюдают двое мужчин, которые явно хотели с ним поговорить. Продолжать беседовать с Корном становилось опасным.
– Хорошо, Корн, мы продолжим наш разговор позже, а сейчас мне надо идти, – сдержанно произнес Мейер.
Он сделал движение, намереваясь уйти, но Корн схватил его за руку.
– Погоди, – почти шепотом сказал Корн. – Ты хочешь знать наверняка, почему я в таком состоянии? Я должен был подчиниться фон Штюльпнагелю, быть вместе с моими товарищами, но я вечер и ночь, пока происходили эти события, просидел в ресторане «Фуке»! – Он развел руками. – Вот почему я говорю, что у меня нет друзей!