Спецназ. Любите нас, пока мы живы
Шрифт:
Район, где разворачивались события, представлял из себя разбитые войной малонаселенные пятиэтажки, сгоревшие остовы частных домов, груды искореженного, обгорелого металла, иссеченный под корень осколками мин и снарядов еще год назад бурно идущий в рост парк.
Выдвигаясь параллельно проспекту Ленина, воюющая спецназовская ленточка держала в поле зрения все пространство вокруг себя. Вот в просвете между домами стала видна «хрущевка» на проспекте Ленина, на верхнем этаже которой кем-то из наступающих собровцев была определена активность боевиков. Развернув башню вправо, выстрелил танк. Гигантская вспышка пламени. Адский грохот раздался после попадания танкового снаряда
Определившись с помощью проводника с поворотом в нужный квадрат, сводный СОБР и солдаты Зеленокумского полка начали лихорадочные поиски дома.
К этому времени ичкерийцы поняли замысел противодействующих сил и, ослабив натиск в районе 7-го блокпоста, начали подвод резервов с площади «Минутка». Задышали их законсервированные снайперские точки. Одна, самая активная, стала отрабатывать по командиру отряда и начальнику штаба. В первые мгновения их спасло то, что ни на секунду не останавливаясь, они постоянно двигались. Возле их голов еще раз свистнули пули и тут на счастье расчет СПГ-9, нащупав снайпера, уничтожил его.
На первом этаже дома, что за православной церковью, был обнаружен труп уже переодетого в гражданское моджахеда-афганца. Брюки, которые убитому успели надеть боевики, были ему до колен. Высокий афганец, сухой телом, костистый, немало повоевал на своем веку. Торопились дудаевцы выполнить отданный сверху приказ — не оставлять на своих убитых никаких следов принадлежности к вооруженным формированиям. Использовать каждую смерть в идеологических целях обучали полевых командиров в заграничных спеццентрах. Дескать, из русского оружия снова убит мирный житель. А у этого «мирного» на правом плече привычный синяк, на коленях, локтях и указательном «курковом» пальце мозоли. И молитва на арабском, да еще какой-то текст на пушту в левом кармане брюк.
Офицеры подмосковного СОБРа сдернули «кошкой» моджахеда с места. Кинули его на солдатское синее одеяло. И услышали крик командира сводного СОБРа: «Духи обходят нас с трех сторон!»
Не хватило времени для полной зачистки. Дудаевцы на КАМАЗах пытались прорваться в квадрат, где работали собровцы, но были отбиты огнем двух танков 205-й армейской бригады, двух БМП и трех бэтээров Зеленокумского полка, которые простреливали улицы Асланбека Шерипова, Интернациональную, Сафонова, переулки Ивановский и Интернациональный.
Располагая значительной живой силой, боевики стремились к охвату всего района боевых действий и, огрызаясь огнем, собровская ленточка начала планомерный отход. Не потеряв ни одного человека, собровцы в этот день, по данным радиоперехвата, уничтожили двадцать четыре боевика, взорвали вражеский склад боеприпасов, а тот снайпер, которого вместе с его охраной уничтожил расчет СПГ-9, оказался турком-инструктором, любимцем Джохара Дудаева.
Но главная задача оказалась невыполненной. Погибшие офицеры Курганского СОБРа не были найдены.
Тяжелы раздумия собровцев: все мысли о товарищах по оружию, что остались лежать на территории, подвластной дудаевцам. Пятнадцатого марта 1996 года, когда собровцы были готовы для нового удара по ичкерийцам, боевой выход был отменен руководством группировки. Разведка сообщила, что за Сунжей ждут, готовые к встрече, еще более крупные силы боевиков. И надо теперь поразмыслить, как провести операцию и не увеличить количество милицейских вдов.
— Командир, — обратился к майору милиции Д. один из его подчиненных, — в 19 веке, когда воевали с Шамилем,
К выполнению собровской задачи с максимальной активностью подключились хорошо знающие Грозный оперативники: двое смолян из ОБНОНа, москвич из ГУУРа, двое курганцев: эксперт-криминалист и журналист. И много других людей в Кургане, Москве. В Грозном, измученном городскими боями, тонущем в крови, результат дала народная дипломатия. Чеченские боевики, подобно российскому спецназу, тоже делали все возможное и невозможное, чтобы не оставлять на поле брани своих погибших.
Двадцать четвертого марта 1996 года в аэропорту «Северный» поднялся в воздух российский «Черный тюльпан». Его путь лежал в Ростовский Центр погибших, а потом в Курган. Это зауральские собровцы, убитые в Грозном, возвращались на родину.
Взрыв у Черных бугров
Потомственный терский казак Денис Н. сидит рядом со мной на заднем сиденье старенькой «Нивы» и, чтобы хоть немного отвлечься от горестных разговоров, с улыбкой вспоминает, что на одном из участков его разоренной, приграничной с Чечней земли он видел, как заяц задорно гонял журавлей…
До войны в Чечне земля этого, похожего на Тараса Бульбу, казака давала по сорок центнеров отборной пшеницы с гектара. Потом федеральные войска оставили чеченскую территорию, и чеченцы Шелковского района перекрыли поступление воды из Терека, что в былые времена питал земли, тогда еще не разделенные ненавистью и границей.
Границы как таковой между Шелковским районом Чечни и Кизлярским районом Дагестана вроде бы нет: вооруженные чеченцы, беспрепятственно проезжая через дагестанские блокпосты и предусмотрительно объезжая КМП российских милиционеров, разживаются в приграничных селениях мясом, хлебом, молоком, всем своим видом демонстрируя силу, напористость, вездесущность. А к ним на территорию не заедешь. Только попробуй — прощайте свобода и белый свет! В мыслях и сердцах людей приграничная Чечня — бандитская, беспредельная территория, где властвует тот, кто лучше вооружен. Сидя в Грозном (теперь город носит имя Джохара Дудаева), президент Масхадов не контролирует десятки банд, пиратствующих на границе. Натиск этих незаконных вооруженных формирований на территории Дагестана сдерживают милиционеры и военнослужащие внутренних войск. Наша дорога лежит в одно из милицейских подразделений, стоящих на границе.
Не раз пострадавший от рук чеченских бандитов казак Денис Н. говорит:
— Если милицию с Черных бугров уберут, тогда чеченцы самозахватят тысячу гектаров дагестанской земли.
Где бы я ни был на границе, разговоры одного порядка: чеченские бандформирования считаются только с силой. Оборонительная позиция России ни к чему хорошему не приводит. Если Чечня — часть России и руководство Ичкерии требует на свои нужды российские деньги, почему мы так нетребовательны к ним, почему продолжается противозаконная деятельность диверсионных центров Хаттаба? Обстановка на административной границе с Чечней — калейдоскоп трагических событий и политической недосказанности. На крыльях своей свободы Чечня стремительно опускается в средневековье. Те бандиты, которые, никому не подчиняясь, сделали жизнь на границах просто невыносимой, должны преследоваться как правительственными силами Масхадова, так и российскими органами внутренних дел. Надо, чтобы под ногами бандитов горела земля. Иначе процесс криминального поглощения Северного Кавказа не остановить.