Спецназ

Штадлер Коос

И лодочный курс, и курс изучения противника, предоставляли будущим разведчикам спецназа, уже познакомившихся с 1-м разведывательным полком на «Утесе», идеальные возможности для близкого знакомства с двумя другими боевыми частями специального назначения. Идея состояла в том, чтобы разведчики окунулись в оперативную среду, в которой они в конечном итоге будут действовать, будь то вода или буш, и приняли решение о том, где они хотят служить в дальнейшем. У меня не было выбора — несмотря на то, что мне очень импонировал бесшабашный и профессиональный подход в 4-м полку, моей единственной целью после курса боевой подготовки было как можно скорее попасть в малые разведывательные группы спецназа. Кроме того, мной сразу же заинтересовался 5-й полк. Это было «африканская»

воинская часть, служить в которую прибывали военнослужащие со всей Южной Африки и даже из Родезии, Анголы и Мозамбика, и я влюбился в гораздо более неформальный и непринужденный внутренний распорядок, принятый внутри нее.

Подготовка по взаимодействию с авиацией

Для обучения навыкам взаимодействия с авиацией нам пришлось вернуться в Дурбан, так как первая неделя, посвященная изучению теории, проходила на «Утесе». К этому времени яркие огни прибрежного города меня уже не привлекали — я уже побывал в боевых частях спецназа и горел желанием вернуться в буш.

Программа подготовки была составлена весьма хитроумно, и предназначалась она для того, чтобы познакомить нас со всеми тонкостями скрытной совместной работы с целым рядом самолетов и вертолетов. Руководитель курса, опытный парашютист и начальник отдела авиационных операций в 1-м полку спецназа, провел нас через все этапы работы со всеми видами имевшихся летательных аппаратов.

Курс охватывал целый ряд тем, связанных с взаимодействием с южноафриканскими ВВС. Мы научились готовить посадочные площадки для различных самолетов и вертолетов, выбирать и готовить площадки для высадки парашютным способом в тылу противника, вызывать самолеты для пополнения запасов или эвакуации, управлять различными самолетами при оказании непосредственной авиационной поддержки в боевой обстановке. Хотя я тесно и активно работал с Военно-воздушными силами, еще когда служил в 31-м батальоне, знакомство с полным спектром авиационной техники ВВС оказалось для меня новым опытом. Мне особенно понравилось взаимодействовать с истребителями, поскольку это вводило в процесс подготовки совершенно новое измерение, и в тот момент я даже не предполагал, насколько это окажется полезным потом, во время моей службы и при проведении операций малых групп спецназа.

Курс завершился практическими учениями, на этот раз на полигоне Хеллсгейт недалеко от Сент-Люсии, во время которых мы на практике применили все освоенные нами знания и навыки.

Минно-подрывное дело

Хотя в 31-м батальоне я уже имел опыт проведения подрывных работ, курс минно-подрывного дела в спецназе имел особую направленность. В то время как обычная программа подготовки по этому направлению, проводимая в инженерной школе, была в основном направлена на обучение разрушению объектов инфраструктуры, курс в спецназе был ориентирован на диверсии, то есть на отработку вопросов, когда относительно небольшая группа разведчиков тайно проникала на нужный объект и делала его непригодным для эксплуатации, нанося максимальный ущерб при минимальном количестве взрывчатых веществ. Для достижения этой цели нас обучали различным приемам, начиная от использования кумулятивных и других зарядов и заканчивая правильным их размещением. Вторая часть подготовки включала в себя обучение приемам импровизации, когда разведчик должен был применять необычные способы установки зарядов с минимальным набором снаряжения, имеющимся в его распоряжении, или использовать импровизированные приемы для установки взрывателей с задержкой срабатывания и мин-ловушек.

Еще одним дополнением к этому курсу было знакомство с подрывными зарядами, разработанными и изготовляемыми на заказ компанией EMLC, узкоспециализированной (и имевшей неоднозначную репутацию) инжиниринговой компанией, которая работала исключительно с устройствами и оборудованием, применявшимися в специальных операциях. Спектр зарядов производства EMLC включал в себя различные средства взрывания, начиная от взрывателей с задержкой срабатывания и заканчивая светочувствительными приборами и устройствами неизвлекаемости. Мы

также изучали различные виды взрывчатых веществ, такие как высокоэффективные пластичные взрывчатки ПЭ4 и ПЭ9, а также жидкое взрывчатое вещество под названием «Раствор», которое можно было заливать в замкнутые пространства, где оно застывало под воздействием воздуха. Позже, во время службы, я широко использовал многие из этих взрывчатых веществ и средств взрывания во время операций малых групп спецназа.

Бушкрафт, следопытство и выживание

Наконец настал день, когда мы прибыли в Форт Доппис, расположенный в полосе Каприви на берегу реки Квандо, для прохождения заключительного этапа нашей подготовки. Девятимесячный учебный период завершался двумя курсами — следопытство и выживание в буше (бушкрафт) и тактика малых подразделений. Девять оставшихся курсантов, плюс два парня, которые присоединились к нам во время предыдущих отборочных курсов, перелетели на транспортном самолете C-130 с базы ВВС Ватерклооф в городок Мпача в Восточном Каприви.

Курс выживания вел Рэй Годбир, опытный оперативник из бывших родезийских «Скаутов Селуса». К нашему удивлению, в первый же день у нас отобрали одежду и снаряжение, оставив нам только спортивные шорты, футболку, кепку и винтовку, и бросили один на один против африканского буша и холодных ночей. Нас высадили примерно в пятнадцати километрах от учебного лагеря, а затем отобрали и наши ботинки, поэтому расстояние до лагеря нам пришлось преодолевать босиком. Я не мог понять логику этого, но позже, в ходе практических занятий, до меня дошло, что программа была специально построена так, чтобы лишить нас всех удобств цивилизованной жизни с целью заставить нас выживать с самого начала.

Довольно скоро все начали импровизировать, делая примитивные ботинки из листьев, травы и полосок коры. Помимо защиты от раскаленного песка, это дало нам понимание того, что импровизированная обувь для ног также может служить средством антиследопытства, так как после нее не остается четких следов. Ношение только спортивной одежды заставило нас уважать буш, — осторожно передвигаться по колючим кустарникам и тихо пробираться сквозь подлесок. Если смотреть с позиций сегодняшнего дня, то результатом нахождения в спортивной одежде под африканским солнцем на протяжении этих трех недель, по крайней мере для меня, стало то, что я научился очень осторожно передвигаться через буш и начал всегда носить защитную одежду во время операций.

В течение первой недели курса мы основали базовый лагерь на «Подкове», — своеобразной излучине реки Квандо, где нам читали лекции о широком разнообразии африканской флоры и фауны, их использовании в ситуации выживания, а также о том, чего следует избегать и что можно использовать. Неотъемлемую часть курса составляло следопытство. После начальных уроков по распознаванию следов, определению их возраста, подсчету количества следов и, в конечном счете, навыков следования по следам, мы стали всегда выходить из лагеря двумя группами, — первая прокладывала следовую дорожку, а вторая следовала по ней. Вскоре навык осознавать и замечать признаки присутствия человека вошло у нас в привычку.

В разгар дня и по вечерам мы слушали дальнейшие подробные лекции о растительном и животном мире региона. Мы узнали, как найти воду в стволах деревьев или в изгибах сухих русел рек, как собрать воду с помощью «пустынного дистиллятора» или с помощью такого простого способа, как «древесный дистиллятор», когда на свежие ветви с листвой надевался полиэтиленовый пакет и оставлялся на ночь для сбора конденсата.

По мере того, как мы учились ставить силки и ловушки для птиц и мелкой дичи, количество еды, которую нам выдавали, последовательно уменьшалось с одной консервной банки в день до нуля. В реке Квандо также можно было найти пресноводные мидии, а небольшие орехи из высушенных плодов марулы⁶¹ несколько сбивали чувство постоянного голода. Также в это время года в изобилии росли кусты кишмиша, съедобные ягоды которого дополняли наш скудный рацион.