А годы шли…Не изменилась:Как правду резала в глаза,Так и сейчас —За правду билась,И ярость в этом,И слеза.И смелый взорНе отводила,Стояла твёрдо на своем,От слов правдивыхВся светилась,Звездою в сумраке ночном.А парусник её стремленийИ в штиль, и в штормДержал курс свой —Средь человеческих горений —Быть,Оставаться лишь собой!
28 октября 2018 года.
Олег Лубенченко
Родился и вырос в городе Северодвинске Архангельской области, где и живет в настоящее время.
В 1989 году окончил среднюю школу, а в 1995 году – Электромеханический факультет Санкт-Петербургского государственного технического университета. В настоящее время работает по специальности.
«В наше время, в век науки…»
В наше время, в век наукии технических чудес,что повсюду, повсеместнопреподносит нам прогресс —от космических просторовдо глубин внутри земли,все почти уже загадкисвой ответ давно нашли.Вот теория, что Дарвинв свое время, старина,разработал, и уж еслидо конца она верна,Человек – венец твореньяи хозяин всей землии достойных конкурентовмы пока что не нашли.Но упорно ходят слухи,будто в наш двадцатый векна неведомых тропинкахбродит снежный человек,что доныне сохранилсяс незапамятных времен,будто где-то поселилсяпо соседству с нами он.Будто где-то в Гималаяхкто-то вроде бы видал,как однажды он из лесавышел и опять пропал,и молва рассказы этивсе хранит из века в век,мол, живет у них в Тибетегде-то снежный человек.А на днях попался в рукипопулярный мне журнал:там статью про это делоя сегодня прочитал.Удивительное рядомвокруг нас уже давно,просто раньше там в газетахбыло всем запрещенострого-настрого об этомим статьи свои писать,чтобы нас, советских граждан,даром с толку не сбивать.Но теперь пусть знает правдуобо всем простой народ,все, как есть, понаписалив той статье они,
и вотНа Кавказе год от годавсе хранит из века в векпамять устная народа,что какой-то человек,здоровенный, волосатый,все в лесу глухом сидит,а поймать его не могут,так как он не лыком шит.Больно, сволочь, башковитый,хоть и с виду неказист,он в два счета вас окрутит,словно иллюзионист.Если он в глаза заглянетну хоть раз один, то вот —тут же к месту как гвоздямив тот же миг тебя прибьет,нападет на человекав этот миг такой столбняк,что он сам тогда не сможетс места сдвинуться никак.И потом попробуй где-тодокажи кому чего,что святая правда этои что видел ты его.Или случай под Тамбовом,просто жуть, скажу я вам,двое жуликов картошкусобирали в поле там,ночь безлунная стояла,и мешок картошки свойнаши жулики собралисьунести к себе домой.Вдруг такой кошмар начался —описать не хватит слов,что-то странное, ребята,к ним полезло из кустов,с виду сразу и не скажешь,обезьяна ли, медведь,в тот момент никак им былов темноте не разглядеть.И давай у них обратноих добычу отбирать,ну а эти нет чтоб сразусвой мешок ему отдать,а решили супостатувместе дать они отпор.Как в ту ночь остались целы?Непонятно до сих пор.Удирали без оглядкипод собой не чуя ног,а иначе бы обоихон согнул в бараний рог.А на Дальнем на Востокеговорят, который годмного лет в глуши таежнойплемя дикое живет.Где живут и кто такиеи откуда взялись там,до сих пор никто не знает,только вот скажу я вам:что-то держатся подальшевсе от них уже давно,да и это, я, ребята,вам скажу, немудрено.Волосатые, как черти,здоровенные, и вотнепонятно как-то что-то,да и кто там разберет,что за чудо мать-природаздесь на свет произвела,может, вовсе и не люди?Вот такие вот дела…И вот едут троглодиталбы ученые искатьв Гималаях и в Тибете,может, и найдут, как знать,только я скажу вам прямо,что уже давно нас онсам по многим направленьямобложил со всех сторон.Так дождемся мы однажды,что и в век недолгий свойне в каких-то Гималаяхну а прямо под Москвой,в лес пойдешь ты за грибами,ну а там в кустах сидитволосатый здоровенныйпервобытный троглодит.Или вот пример конкретныйприведу я здесь сейчас:дело было в пионерскомлетнем лагере у нас.Здесь когда-то в отдаленныхот больших дорог местахзатерялась деревенька,что при старых временахпроцветала здесь когда-то,жил веселый в ней народ,что не ведал в своей жизнини печалей, ни забот,еще слышал от кого-тоя, что вроде бы онаназывалась Комаровов те былые времена.И вот в этом Комаровокак-то, правда ли, как знать,только вроде бы куда-тостали бабы пропадать.И не то чтобы с концамичеловек совсем исчез,а вернется, отлежится —а наутро снова в лес.Что за бедствие такоеприключилось с ними тут?Бабы целыми рядами,как на кассу, прут и прут,лезут в лес, ну что поделать,просто не хватает слов,и в упор не замечаютдеревенских мужиков.Дальше – больше, раз под вечеркто-то как-то заглянулв дом к соседям, что напротив.что такое? Караул!Волосатый и лохматыйлеший на печи сидит,ну а может, и не леший,а тот самый троглодит?Шум поднялся, и соседисо всех ног сбежались в дом,кто откуда, с перепугукто с дрекольем, кто с ружьем,ну а этот леший илитроглодит – а что ему?Под шумок, пока соседиразбирались что к чему,шасть в окно – и до свиданья,и ищи его потом,а потом его, хоть тресни,не отыщешь днем с огнем.Сразу там они, наверно,разобраться не смогли,отчего у них в деревнедети странные пошлии как долго продолжаласьнепонятная напасть,пока лешие из лесак ним в деревню шасть да шасть.Скольких женщин окрутилии намяли им бока?Неизвестно, но в деревнеслед остался на века.И вот как-то пионерыв летнем лагере своемутром в лес идти собралисьлетним и погожим днем.Солнце яркое светило,на ветвях в лесу кругомзвонко птицы щебеталиим о чем-то о своем.Пионеры по тропинкешли себе все дальше в лес,пока лагерь незаметновесь из виду не исчез.Вдруг как вкопанные сталипионеры: из кустовна них смотрит тип какой-то,в общем, просто нету слов,волосатый и зубастый,ничего не говорит,словно в рот воды набрал он,просто смотрит и мычит.В общем, страху натерпелись —на полжизни хватит им,но об этом мы в другой разкак-нибудь поговорим.Я хочу спросить ученых,что от скудости умавесь свой век свою зарплатупроедают задарма.Ну и сколько еще можнораз в конце концов опять,как в дурацком анекдоте,вам на грабли наступать?Факты сами лезут в руки,ну так что же нужно вам,чтоб глаза свои открылии задумались вы там?Ведь давно уж переходитв рядовой идиотизмваш упорный и нелепыйнепонятный скептицизм.Ну а тем, кто от наукидалеки, скажу я так,что однажды капитальнопопадете вы впросак.Вот пошел ты в лес однажды,ну а там в кустах сидитволосатый здоровенныйпервобытный троглодит,может, он в душе хорошийчеловек, да только вотполовую принадлежностьсгоряча не разберет.В общем, я скажу вам прямо,что большой конфуз вас ждет,если он еще к тому жевас неправильно поймет.В общем, вы смотрите сами,оставляю вас пока,всем до скорого свиданья,с уваженьем, тчк.
Прощальная студенческая
Я гранит науки грызтьеду в край далекий,где для юных школяровпуть открыт широкий.К знаний, что так жажду я,сказочным вершинам,к тайн великих, что не счесть,вековым глубинам.Как однажды слышал яв анекдоте старом,«век живи и век учись» —сказано недаром.Просвещенья дух подчаснас преображает,так что и родная матьпосле не узнает.Тот, кого ученья светпо дороге длиннойвел всю жизнь, на склоне летне умрет дубиной.Духом тверд и крепок лбом,жизнью закаленный,доберется он ужомна стезе ученойДо местечка, где потомтихо он дождется,когда как-нибудь емуслучай подвернетсяПтицу счастья, что взмахнетсильными крылами,в судьбоносный миг за хвостухватить руками.Если вовремя емуптица подвернется,то совсем другая жизньу него начнется.Среди всех мастеровыхгоспожи наукимного было и таких,что нагрели руки,Тихо спрятавшись в тениобщей громкой славы;не спешите их ругать —будете неправы.Серый фон, скажу я вам,как-то оттеняет,и любой талант на немкак звезда сверкает.Свет возник из темноты,слышал как-то где-тоя, и, видно, без неене было бы света.Да к тому же в наши дни,если разберешься,то Эйнштейнов ну никакты не напасешься,Так что полноправный тыдвигатель науки,если уж лежит душаи доходят руки.В общем, еду я, друзья,грызть гранит науки,на прощание пожмеммы друг другу руки.Ценных знаний свой багажтам я понемногудень за днем, за годом годсоберу в дорогу.И пополним мы тогдамолодое племя,славный перечень имен,что и в наше времяДень за днем, за годом годрук не опускаюти передний край науквсе вперед толкают.До свиданья, отчий домс нашей старой школой,где прошла моя пораюности веселой.Меня поезд унесетв голубые дали,где повсюду, что мы здесьв жизни не видали.Величавою своейкрасотой державнойкак наследье лучших днейи эпохи славнойУдивляет нас кругомРосси и Растрелли,что потомки превзойтитак и не сумели.Гений, что изящных формстатью величавойувенчал свои трудывековою славой.Здесь, когда наперекорволе злой враждебнойвырос, словно создан вдругсилой он волшебной.Среди леса и болотгород как виденьерук российских мастерови Петра творенье.Где-то там давно нас ждетславный храм науки,птица счастья, что самане дается в руки.Я сейчас навстречу ейв путь свой отправляюсьс вами, старые друзьяздесь я попрощаюсь.Поезд дал гудок, и вотон неторопливов дальний путь меня несет,что ж, вам всем счастливо.Под колесами бежитвдаль стальная лента,вспоминайте иногдавашего студента…
Первый снег
Первый снег тихо лег на дорогу,что кружит среди голых берез,ветер северный злой и холодный,что прошедшее лето унес,Оборвал пожелтевшие листья,словно сдернул небрежной рукойобветшалое платье, что летопринесло ненадолго с собой.Сколько раз ты дарила нам осень,расстелив красно-желтый ковериз опавших разбросанных листьев,что повсюду кружат до сих пор.Облака, что грибными дождяминапоили тот лес за рекой,где однажды волнушки с груздямисобирали мы вместе с тобой.И туман, что с утра на рассветенад рекою стелился дымком,пеленою накрыв нас с тобоюнад недавно остывшим костром.А теперь все затихло как будтов ожидании зимы, и молчат,среди веток попрятавшись, птицы,и деревья уныло стоят,Растопырив корявые ветки,словно пугала птичьи кругом,разводя удивленно руками,вот те раз, ну и что же потом?А потом снегопады и вьюгизаметут первым снегом кругомлес и поле, и эту дорогу,и метель будет петь за окном.Белоснежные лягут сугробы,и морозы ударят кругом,заискрится серебряный инейзимним ясным и солнечным днем,И деревья, что, сжавшись стыдливо,вдоль дороги построились в ряд,словно зимнюю шубу, наденутбелоснежный роскошный наряд.Год за годом сменяют друг другалето, осень, зима и весна,отшумит в полях зимняя вьюга,и деревья проснутся от сна.Ветви к солнцу протянут, как руки,и покроются первой листвой,оживая под солнцем весеннимвместе с первой травой луговой,«Ну а как же еще», – шепчут листья,шелестя на осеннем ветру,как любой человек засыпаетпо ночам и встает поутру.Все кругом умирает на время,обездолено стужею злой,но, лишь только растают сугробы,оживает весенней порой.А природы венец, да к тому женаделенный бессмертной душой,разве может исчезнуть бесследно,словно снег, что растаял весной?Разве семя, что брошено в землюсреди осени чьей-то рукой,по весне не дает новых всходов,прорастая зеленой травой?Зимний сон пролетит незаметно,как проходит мгновенье одно,и, под солнцем весенним согрето,оживет майским утром оно.Первый снег тихо лег на дорогу,и кружатся метели кругом,пролетела волшебница-осеньсловно клин журавлей за окном…
Огонек в ночи
В окне, где на короткий мигзажегся свет свечи,из темноты возникло вдруглицо твое в ночи.Смотрела, голову склонив,сквозь зимнее окно,держа в своей руке свечу,ты как в немом кино.Мороз январский расписалстекло в окне твоемхрустальным, зимним, кружевным,прозрачным серебром,И робкий свет свечи мерцалв узорчатом окне,скакали тени на снегув полночной тишине.Я губ твоих привет немойпытался угадать,о чем ты в этот час ночнойхотела мне сказать?О том, что в гости по ночамне принято ходитьи что о встречах никакихне может речи быть.А может быть, наоборот,давно меня ждала,хотя душевных тайн своихоткрыть ты не могла.Смотрел я молча на тебяи думал об одном:как много нужно мне сказать,пока мы здесь вдвоем.Ведь этих нескольких минутдавно уже я ждал,и встречи я с тобой ужекоторый день искал,Но, как нарочно, нужных словникак не мог найти,а не сказав тебе всего,не мог же я уйти.И ты, должно быть, угадав,зачем визит ночнойнанес тебе я в этот час,кивнула головой.Открыла дверь, и я шагнулс мороза, где в ночив окне твоем сейчас горел,мерцая, свет свечи,Тебе навстречу, и потомв полночной тишинесидели долго мы вдвоем,и, как казалось мне,При свете робком, что свечароняла со стола,еще прекраснее, чем днемсейчас ты здесь была.А все, что я хотел сказать,без слов ты поняла,но все молчала, ну а я,о краешек столаРукой опершись в тишине,твой взгляд на миг поймал,и он намного лучше словмне сразу все сказал.И эта ночь для нас с тобойвдруг раз и навсегда,все в жизни круто изменив,на долгие годаОсталась в памяти как сон,что снежною зимойянварским вечером однимприснился нам с тобой.
04.09.2017 год.
Прощание с летом
Клин журавлей догнал закат осенний,и тихо плачут в небе облака,на лес внизу свои украдкой слезыгрибным дождем роняя свысока.Промчалось лето, легкими крыламивзмахнув в последний и прощальный раз,и осень, красно-желтая жар-птица,на землю опустилась в тот же час.Ах, пышное природы увяданье,что осень принесла на огненном крыле!И лес в тонах багряно-желтых среди листьев,что ветер тихо гонит по земле.Рассвет прохладный, что укрыл туманомосенний лес и поле за рекой,где полевых цветов не сосчитаешьсреди травы, что вымыта росой.Пора забав курортных, бабье лето,когда погода теплая стоит,земля согрета жарким летним солнцем,еще тепло недавнее хранит.Пора коротких встреч, что обвенчаетразлука долгой снежною зимой,когда судьба не глядя назначаетрукой небрежной жребий нам с тобой.И ждем, когда весну проводит лето,и осень, как всегда, из года в годна легких красно-желтых крыльяхкоротких встреч нам радость принесет.Клин журавлей догнал закат осенний,с прощальным криком улетая вдаль,и сожалеть нам не о чем как будто,осталась только легкая печаль.
02.09.2017 год.
Сон в летнюю ночь
Шептала мне тихо: я в дальнюю дальгоню с глаз долой и тоску, и печаль,когда появляюсь, как сказка во сне,лишь только ты вспомнишь на миг обо мне.Прекрасная фея из сказочных снов,что в гости являлась ко мне по ночам,куда исчезала под утро она,откуда являлась, не знаю и сам.И сны уносили нас в дальнюю дальв таинственный край, где в лесу у ручьяполяна раскинулась словно ковер,на этой поляне всю ночь ты и яКружились вдвоем на зеленой траве,друг друга взяв за руки, чтобы опятьнадолго припасть головой к голове,а после опять все сначала начать.А кроны деревьев, сомкнувшись шатром,надежно укрыли нас здесь до утра,когда мы упали, забыв обо всемв траву, и настала ночная пора.И мрак твоих черных волос, что волнойупали на голые плечи и грудь…Что сделала фея ночная со мной!Эх, если бы эти мгновенья вернуть…Исчезла под утро она, как всегда,Но, словно похмелье от встречи ночной,надолго еще в этот будничный денькакое-то чувство осталось со мной.Все снова и снова весь день напролетсреди деловой городской суетымне чудился голос подруги ночной,как будто тихонько шептала мне ты:«Мы снова увидимся ночью с тобойв лесах неизвестной прекрасной страны,и это не просто обманчивый сон,ты каждую ночь видишь вещие сны,Однажды ты так же под вечер уснешь —и сразу окажешься в мире ином,где феи лесные живут наяву,и сон станет явью, а явь станет сном.Там чистые реки с прохладной водой,что вдаль сильным быстрым теченьем несет,и чудо-цветы расцветают весной,что вслед за зимою однажды придет».
На стихотворение А.С. Пушкина «Песнь о вещем Олеге»
«Как ныне сбирается вещий Олеготмстить неразумным хазарам…» —писал Александр Сергеич, и онтот казус припомнил недаром.В российской истории нашей подчастакие моменты бывали,что их летописцы на все временав скрижали свои записали.Теперь мы гадаем: а что же тогдатам было на самом-то деле?И что в этих древних своих письменахсказать наши предки хотели?К примеру, собрались однажды мужи,что дел в государстве вершиливесь ход, и устроили тайный совети вместе на нем порешили:Богата земля, работящий народживет здесь, но хрен его знает —не ладится все, хоть ты тресни, видать,чего-то нам здесь не хватает.Начальство толковое из-за буграмы выпишем, чтоб был порядок,настанет тогда процветанья пора.А этот бардак и упадокмы здесь прекратим навсегда,нужно нам найти вариант подходящий,чтоб был выдающихся качеств мужик,король или принц настоящий.Нашелся тогда кандидат, впрочем, всеоб этом, наверно, читали,давно уже ни для кого не секрет,что все его Рюриком звали.Навел он порядок здесь или же нет,наука о том умолчала,но целой династии русских царейтогда положил он начало.Ну, это к примеру, мы речь о другомведем сейчас, кто же не знает:в истории нашей во все временадостойных примеров хватает.Так вот, собирается вещий Олеготмстить неразумным хазарам,на долгие сборы в военных делахне тратил он времени даром.Собрал он дружину – и вышли в походпо старой проезжей дороге,но тут появился какой-то старик —и лошади прямо под ноги.Конечно, мы знаем, старик не простойтот был, а колдун и кудесник,покорный Перуну лишь он одному,заветов грядущего вестник.«Скажи нам, старик, – обратился Олег, —раз мы тебя здесь повстречали:удачным ли будет наш долгий поход,чтоб все мы заранее знали.Кому доведется вернуться назад,кто сгинет в чужбине далекой,оставив детей сиротами навек,жену же – вдовой одинокой.А главное вот что: добудем ли мыв далеком походе победу?Скажи все как есть, если знаешь, старик,и я с легким сердцем уеду».«Поход твой победу тебе принесет,об этом сказали мне боги,однако совсем не для этого, князь,я встретил тебя на дороге.Под стать тебе конь, что сейчас под тобой, —промолвил старик через силу, —но только я чувствую, хоть ты убей,что вгонит тебя он в могилу».«Да ну, ты чего, – удивился Олег, —не ждал поворота такого,чудные дела, предсказаньем своимменя удивил, право слово.Ну что же, заменим коня, если так,не зря же сказали нам боги».Коня заменили, и войско впередотправилось в путь по дороге.Хазарам в тот раз вещий князь наложилпо полной программе, как надо,но путь его славный лежал далеко,к высоким стенам Цареграда.А слава о нем прогремела в веках,до самых окраин далеких,неслась впереди, обгоняя егона русских просторах широких.И вот воротился обратно домойОлег из походов военныхи вспомнил однажды тот случай с конемв одной из бесед откровенных.«А где он сейчас, тот мой конь, что тогдаостался стоять у дороги?Должна была с ним приключиться беда,и смертью грозили мне боги».«Давно уже умер, – сказали ему, —тот конь, ну а кости истлелив земле, в общем, ловко с тобою в тот разсудьбу обмануть мы сумели».«Взглянуть бы хоть раз, где сейчас он лежит,тот конь, что назначен судьбоювогнать меня в гроб, ну а я все живой,а конь тот в земле подо мною».Отправился князь на могилу коня,что некогда был предназначендля дальних походов, сражений и битв,чей жребий был так неудачен.На холмик могильный ногой наступив,сказал он: «Не ждал, право слово,когда уходил в тот далекий походя, братцы, финала такого.Прощай, не свершил ты в тот раз приговор,что был мне назначен судьбою.Да будет земля тебе пухом, мой друг,не властна судьба надо мною».И надо же – выползла в этот моментиз темной норы на дорогугадюка, что ядом смертельным полна,и цапнула князя за ногу.«Коварна судьба, – кто-то скажет, – и тытак просто ее не обманешь,ведь разных в запасе не счесть у нееуловок, и если ты станешьИграть в кошки-мышки с судьбой, то онас тобой злую шутку сыграети, словно слепого котенка, тебятотчас в свои сети поймает».«Поменьше бы слушал он, – скажет другой, —что разные типы болтают.Ну, кто вам сказал, не могу я понять,что будто бы все они знают?Что будет, и с кем, и когда, напередузнать поскорее хотели,да только с размаху на полном ходув большую галошу вы сели!»И этот вот, как его, вещий Олег —ну ехал себе по дороге,не слушал бы он, что ему тот старик,что лошади прямо под ногиоткуда-то вылез, наплел он емус три короба бреда такого,а ехал бы дальше в свой этот поход —и жил бы тогда, право слово,до старости он до глубокой, но вотзачем-то он уши развесили сам себе смертный тогда приговоркак камень на шею повесил.Когда из истории нашей моральизвлечь случай нам выпадает,ломаем мы перья, чернила мы льем,но, как это часто бывает,и рифма нам катит, и дело идет,но только вот черт его знает:прочтешь это все – что-то вроде не так,чего-то нам здесь не хватает.Чего же нам здесь не хватает, друзья?Порой Божья искра сверкаети перлы рождает один за другим,увы, это редко бывает.И все же мы слово сказали свое,негромкое пусть и простое,но, может, потомки запомнят его?А в общем, и то и другое.На этом я с вами прощаюсь, друзья,до встречи, когда выпадаетмне случай заветный взять в руки перо.Надолго ли? Кто его знает…
«Звучит под струн веселый звон…»
Звучит под струн веселый звонлихая песня плясовая,а дева, дочь кавказских гортанцует в такт, не уставая.И руки словно два крылараскинув в позе безмятежной,идет под музыку онапоходкой плавной и небрежной.Отравой сладкою полна,она сама о том не знаетна шумном празднике своеми ловко сети расставляет.Немудрено, если онакому-то сердце растревожит:кто попадется в сети к ней,тот долго выбраться не сможет.А я в том танце вновь и вновьсвое черпаю вдохновеньеи, глядя, думаю: продлись,продлись, прекрасное мгновенье!Простой естественный мотив,но как в душе он отдается!И ноги сами в пляс идут,и с новой силой сердце бьется.Но, как ни весел праздник наш,увы, закончится он скоро,умолкла музыка – и вотуже расходятся танцоры.Я в наступившей тишинеловлю последний жест прощальный.Не пой, красавица, при мнеты песен Грузии печальной…