Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией
Шрифт:
К пяти часам пополудни любушка Ростовского доложила о благополучном выполнении задачи. Снимков получилось около сотни, примерно половину можно было оценить на твердую троечку, а доброму десятку из этой половины следовало смело ставить пять – как за качество, так и за информационную насыщенность.
Это был явный успех. Успех же, как известно, у некоторых меркантильных особей отчетливо ассоциируется с заслуженной наградой.
– Вторую такую ночь кряду я не вынесу. – Ростовский, присев на корточки, с тревогой смотрел в окно – на парковке пансионата, рядом
– Ты что, опозорить нас хочешь?!
– Да ну, при чем тут – «опозорить»?! Вы не понимаете… Это не женщина, а натуральный Везувий!
– Ну, ты же у нас чемпион! Возьми себя в руки, не раскисай!
– Да все понятно, но… Мне хотя бы сутки надо – восстановиться… – Голос Ростовского предательски дрогнул. – Мужики – выручайте!!! А то совсем пропаду…
Проявляя мужскую солидарность, мы крепко наморщили лбы и родили идею: ночная операция по мотивам добытых снимков – как водится, совершенно секретная и жутко опасная.
Подготовка уже идет полным ходом, отвлекаться нельзя.
– Дамочка любит всякие шпионства, должно сработать, – заверил Костя. – Жека, предупреждать пойдешь ты.
– Почему я?! – Петрушин конфузливо зарделся. – Ты самый умный – ты и иди!
– А ты самый свирепый, – бесхитростно пояснил Костя. – Тебе трудно не поверить. Серега молод, я – добрый, не могу врать даме, Вася слишком брутальный…
– Это че, типа – тупой? – подозрительно прищурился Вася, переставая чесать пузо.
– Нет, это типа – нет в тебе той всеобъемлющей экзистенции, что так мила сердцу избалованной светской львицы.
– Вот ептэть… Ни хрена не понял… но запомню. – Вася что-то записал в свою секретную тетрадь и вернулся к пузу.
– Ну хорошо, раз так – схожу, – буркнул Петрушин. – Валера, пиво я не буду. С тебя две палки сервелата…
В седьмом часу вечера из Первопрестольной вернулся Иванов.
Полковник привез одну сумку с дополнительным «реквизитом» и пару вагонов скверного настроения. Нет, это, наверное, звучит слишком абстрактно. Вот так ближе к реалу: шеф был зол, как взвод голодных Вась Крюковых, и молчалив, словно глухонемой Петрушин на допросе в контрразведке.
Робкие попытки выяснить причину такого странного настроения полковника успехом не увенчались. Приняв душ, шеф коротко сказал, чтобы мы готовились к совещанию, и пошел ужинать в близрасположенное кафе «Урановые зори».
Все из себя заинтригованные, мы тут же позвонили Лизе.
– Сорвалось, – сообщила Лиза.
– Что сорвалось?!
– Да все сорвалось! Кранздец пришел всей нашей разработке…
– Лиза!!!
– Ой, извини – злая, как черт. Сижу тут, подчищаю «хвосты»…
Лиза быстренько обрисовала ситуацию: если в общих чертах, то выходит, что мы целый квартал зря вкалывали и всей этой таджико-азербайджанской зарисовке в самом деле пришел некий модифицированный кран.
Печально!
В общем-то, по поводу успеха никто у нас особо не обольщался. Все «концы» завязали на Анвара, который просто обязан был умереть от руки одного веселого таджика. Когда он умер неправильно и внезапно, шансы на успех упали до минимума, но надежда все же оставалась.
Первым делом Иванов просмотрел снимки и видеозапись с политой маслом поляны. Послушал наши с Петрушиным мнения. С минуту молчал, сосредоточенно глядя в окно и барабаня пальцами по столу.
– Интересно… И на кого это мы напоролись? – Полковник перестал стучать пальцами и принялся просматривать на ноутбуке фото с объекта. – Так все занимательно, что от любопытства аж чешусь весь…
– Могу навести справки по Азарову, – предложил Ростовский. – Есть связи…
– Спасибо, не надо, – отказался Иванов. – Уже навел. Азаров – на пенсии.
– А не слишком ли активный отдых у этого пенсионера? – Костя кивнул на экран ноутбука – очередной слайд как раз демонстрировал волевой подбородок генерала на фоне здоровенной спутниковой антенны. – Что-то он слишком целеустремленный и начальственный для пенсионера.
– Согласен. – Иванов с сожалением вздохнул. – Но, кроме того, что он консультирует Совбез по какому-то совсем закрытому проекту, – вообще ничего больше нет.
– Совбез? – хором удивились мы с Ростовским.
– Да, понимаю – странно звучит. – Полковник невесело хмыкнул. – Где Совбез – а где Собакин…
– Просто в голове не укладывается… – Ростовский с недоумением пожал плечами. – Как Совбез может быть связан с Анваром, с вот этими чудачествами на поляне, и вообще…
– Да, наверное, никак, – буркнул Иванов. – Просто больше ничего нет! В прошлом: чистая биография, прекрасный послужной список. Единственное из настоящего: консультант Совбеза. Короче – работать надо.
– Может, все-таки попытать насчет Азарова у моих бывших коллег? – опять предложил Ростовский.
– Не стоит, – покачал головой Иванов. – Если все так, как я предполагаю, можем вызвать ненужные подозрения.
– А как вы предполагаете? – тотчас же прицепился я. – Может, хоть намекнете? А то ходим тут, все из себя не в курсе, да играем в угадайку…
– Не играйте, придет время – скажу. – Иванов что-то пометил у себя в блокноте. – Ладно, буду разбираться с этим делом. А пока вот что… Ребята нам попались на удивление безапелляционные. Людей валят с какой-то нездоровой легкостью, если не сказать – играючи… Посему – всем вооружиться. Перемещаться только парами, постоянно поддерживать связь, в случае отсутствия устойчивого телекоммуникационного контакта немедленно докладывать мне. При любом намеке на опасность оружие применять в соответствии с моим приказом номер один. Вопросы?
Вопросов нет, все предельно ясно.
Пункт 7.1.1 Приказа № 1 по организации СБД (служебно-боевой деятельности) Бюро радикально отличается от аналогичных пунктов инструкций силам и ведомствам по применению оружия.
Если свернуть все запреты и многочисленные параграфы этих документов до голой сути, то получится, что оружие следует применять только в самом крайнем случае и если присутствует явная угроза жизни и здоровью бойца (сотрудника).
Пункт 7.1.1 Приказа Иванова гласит: оружие следует применять немедленно, если есть основания полагать, что такая угроза может возникнуть. Почувствуйте разницу. Если не чувствуете, спросите знакомых бойцов (сотрудников), они разъяснят, что к чему.