Спектакль для одного зрителя
Шрифт:
— Расскажите, пожалуйста, о том, что было в аэропорту в тот день, когда должна была прибыть Лиза, — попросила я.
— Мы получили указание непосредственно от Асим-бея, — кивнул Керим в сторону Асима Кулиевича, — встретить женщину, фотография которой у нас имелась. Это была брюнетка, ста семидесяти сантиметров роста, с зелеными глазами.
— И такая женщина из самолета не вышла?
— Знаете, я вам скажу откровенно — там была одна женщина, тоже красивая и по описанию примерно подходящая… Но на ней был красный плащ, и она оказалась блондинкой, —
— Она, конечно, могла перекраситься или надеть парик, — подхватил мысль товарища Селим. — Но у нее на правой щеке три родинки, которых не было заметно на фотографии. И потом, ее встретили какие-то две пожилые азербайджанки, с ними она и уехала в город. Мы решили, что эта женщина — не та, которую нам было поручено встретить.
— Бараны, ишаки! — выругался Джебраилов. — Я двадцать тысяч долларов заплатил! А вы не встретили, потому что глазели на какую-то бабу с бородавками!
— На какой машине уехала та женщина? — перебила я его.
— Кажется, это был старый «Ниссан», на которых у нас обычно разъезжают деревенские богачи, — сказал Селим. — Вы же знаете этих провинциалов, для них самое главное, чтобы была иномарка.
Селим скосил взгляд в сторону Джебраилова, поскольку вышесказанное относилось и непосредственно к нему. Было очевидно, что Джебраилов не пользовался уважением этих охранников и его терпели только потому, что он имел много денег.
Я отпустила их и продолжила разговор с Джебраиловым. Секретарша принесла нам чай, и мы начали разговаривать уже в более спокойной и цивилизованной обстановке. Асим Кулиевич и Бен расположились по разным углам кабинета и хмуро пили чай с шербетом.
А я, усевшись на директорское место, расположилась прямо напротив Джебраилова.
— Ты, надеюсь, понимаешь, что тебя кинули? — спросила я.
— Как кинули? Кто кинул? Лиза?
— А кто же еще! Двадцать тысяч ты перевел на ее счет в Сбербанк. И ты после этого надеялся на то, что она бросит свою вольную жизнь и переедет к тебе в аул?
Джебраилов, помолчав, ответил:
— Ты ничего не понимаешь, Лиза меня любить!
— Я имею сведения, что она, приехав в Баку, остановилась в «Анбе», причем с каким-то молодым человеком. Потом ее с ним же видели в ресторане «Туран»…
— Какой молодой человек? — нахмурил густые брови сын гор.
— Я бы тоже очень хотела это знать, — искренне призналась я. — А заодно и его местонахождение. По-моему, это и в твоих интересах тоже, поэтому ты должен мне помочь.
— Что за помощь? Ты тоже от меня деньги хочешь? Может быть, хочешь, чтобы я тебя насиловал?
— Нет, Сулейман, — улыбнувшись, ответила я. — У меня есть кому меня насиловать…
И я посмотрела на Бена. Джебраилов неожиданно понял, о ком идет речь, и презрительно оттопырил нижнюю губу.
— Ты с ним? Любовь?
— Не твое дело! — отрезала я. — Мне нужна от тебя информация.
— Что за информация?
— Я хочу знать, с кем встречалась Елизавета в Азербайджане в прошлые свои приезды
— Ну как… — Джебраилов начал загибать пальцы на руке. — Асим-бей знает, секретарша Поля знает, мой мама знает, мой папа знает… Мой первый жена, Гюзель, знает. А, совсем забыл! Почтенный аксакал знает… Уважаемый человек в Нахичевани!
— Кто это?
— Отец Аслан-бея, Гусейн-ага!
— Откуда она его знает?
— Он приезжал к сыну в прошлом году в Тарасов, там они познакомились. Лиза не такой баран, как ее муж, она честь знает, совесть знает, она наша культура интересуется. А Гусейн-ага ей про культура много рассказывал, он сам профессор, уважаемый человек…
Я подумала, что разговоры о культуре в интерпретации Лизы означали совсем не то, что это слово обычно означает. Особенно если вспомнить, из-за чего разгорелся конфликт между Джебраиловым и Андреем Лисицыным на женском празднике. Там ведь тоже речь шла о разговорах на культурные темы.
— Да, у меня еще один вопрос. — Я повернулась к Асиму Кулиевичу. — Вопрос к вам.
— Какой еще вопрос? — испуганно пробормотал лысый.
— По имеющейся у меня информации, Аслан Исмайлов, руководитель фирмы «Панорама» у нас в Тарасове, вылетел в Баку позавчера. Он появлялся здесь, в «Апшерон Интернэшнл»?
— Конечно, появлялся.
— А где он?
— У него заболел отец, и он сейчас в Нахичевани, в родительском доме. Инфаркт, вот несчастье! Ну, уже пожилой человек, но все равно — жалко. Аслан-бей ехал в Нахичевань и по пути заехал сюда, минут на двадцать. Мы чаю выпили и разошлись…
Я почувствовала, что полученной информации мне вполне хватит, чтобы прибегнуть к испытанному методу продолжения расследования. И теперь надо побыть одной, бросить кости, поразмышлять и двигаться дальше. Беседа с представителями фирмы «Апшерон Интернэшнл» исчерпала себя.
Я поблагодарила Джебраилова и Асима Кулиевича за беседу, прошедшую в теплой и дружественной атмосфере, и принесла извинения за небольшие телесные повреждения, которые нанесла им.
Джебраилов ничего не ответил, а Асим Кулиевич, ехидно поджав капризные губы, с вызовом маленького человечка посмотрел на нас, будто взглядом пытаясь доказать свое моральное и нравственное превосходство над людьми выше его ростом.
Я вздохнула — в сущности, были выполнены все ритуальные реверансы. Бен же, деликатно придерживая то, что у него находилось между ног, двинулся за мной, чем вызвал мое насмешливое замечание:
— Думаю, Дима, ты сегодня меня точно не изнасилуешь. Ограничимся на сей раз петтингом.
Бен, бросив на прощание в сторону Джебраилова Недобрый взгляд, вышел из кабинета следом за мной.
Глава 8
Я лежала на кровати. Бен, приняв таблетку успокоительного, уснул, забывшись в послеобеденном сне. Я же размышляла о том, какая вырисовывалась картина.