Спелый дождь
Шрифт:
Исчезну,
Как от солнца искра льда.
* * *
Прошу - останься же такой,
Какой тебя впервые встретил:
Чуть настороженной, простой,
В июньской жидкости рассвета.
И невпопад на мой вопрос
Ответь - но только не словами,
А блеском набежавших слёз
В души незамкнутом бокале.
* * *
Ах сердце, сердце!
Что с тобою?
Ты - спичка в дождевой ночи.
Прощаюсь каждою строкою
В безгласье
* * *
Вечер. Речка.
Скачут волны,
В белых пеночках они.
Я уйду, как ветер, волен -
Ты рукою мне махни.
Разгони свою усталость
И туман недавних бед,
Чтоб во взмахе том осталось
Всё о жизни и тебе.
Пряжей рук твоих горячих
На прощанье опряди,
Чтобы мог я и незряче
Видеть снег твоей груди
И улыбку...
И, конечно,
Пожеланье - невпопад.
Взгляд печально-подвенечен,
Как осенних рощ опад.
Стань на горке, на вершине,
Не туши печаль души.
Помаши мне, помаши мне
Вслед рукою,
Помаши...
205
* * *
Я помню: мир притих.
Льет в окна дождик частый.
И мы вдвоём. И бьёт
По ветру молочай.
Вернуть бы этот миг -
Всего минуту счастья,
Вернуть тебя такой,
Вернуть свою печаль.
Дожди еще идут.
И стынет даль сквозная.
И, как опавший лист,
Промокшее село.
Ну отзовись, где ты -
И грусть моя, и радость,
Ну оживи на миг,
Что жизнью унесло!
* * *
Дай обниму тебя!
Мне кажется, опять я
Мимо тебя иду,
Теряя дни.
Дай обниму тебя,
Пусть первое объятье
Нам две души
В одну соединит.
* * *
Уходит старое, как сгорбленный ворчун,
В забвенье, в море времени. И что же?
Гляжу куда-то мимо и молчу.
Лишь памяти река молчать не может.
Ах, эта память... Ропщет. Но о чём?
Вот чей-то взгляд и горечь губ припухлых.
Вот осень - увяданья кумачом
Заполыхала в утро и потухла...
Потом совсем-совсем чужие лица,
Что станут близкими на много зим и дней,
С которыми придётся мне делиться
Утратами и индевью огней.
И вдруг - провал...
Дорога - не дорога.
И так - до этих пор, до этих мет.
И лишь глаза твои
Прощально, грустно, строго
Глядят в меня
Сквозь расстыковку лет.
* * *
Не говори мне сложно.
Лучше - проще.
206
И слов ненужных по ветру не вей.
Ведь падает же в осень лист по роще,
И дождь шумит по высохшей
Как первый снег,
Что прилетит, растаяв,
Как тонкий лёд,
Что хрустнет от руки...
Будь, как они - такая же простая,
Обычаям затёртым вопреки,
Чтоб мог и я,
Когда на сердце ветер
И от житейской стыни не до сна,
Уйти в тебя,
Забыв про всё на свете,
Уйти в тебя,
Когда ты вся - весна.
* * *
Давай останемся вдвоём,
Измажем лица земляникой.
Ты мне расскажешь о своём,
А может, просто небылицу:
Об увлеченьях, куражах,
Чтоб всё явилось как во сне бы...
А можно просто полежать,
Уставясь в синий полог неба.
Потом в зелёной лебеде
Как будто бы задремлешь даже...
А я тихонечко тебе,
Как тихий ветер, грудь поглажу.
Ты будешь в яви, как во сне
Лежать, как девочка-подросток.
Лишь сердце тукнет чуть сильней...
И будет нам светло и просто.
* * *
Как странно,
Что в полуугасшем теле
Мерцает искрой торжество минут...
Пустыни лет,
Барханы и метели
В моей душе
Твой след не заметут.
Когда уйду
Один по бездорожью,
Когда уйду к закраине пути,
Пусть знают все,
Что даже смерть не сможет
Мою любовь
С собою унести.
* * *
«Не надо прошлого», - ты как-то мне сказала.
Зачем же так? Зачем сказала мне?
207
Всё пропахал. И вот я у вокзала.
Ни настоящего, ни будущего нет.
Я сяду в поезд и махну рукою.
За окнами забвенье поплывет.
Прощай, зима! Но навсегда со мною
Моя любовь - нетленное мое.
И если вновь сквозь вёрсты бездорожий
Разверзнется ненастий окоем,
Мне заслонит судьбы косую рожу
Лицо святое, светлое твое.
РАДУЙСЯ, ЧЕЛОВЕК
Цикл
«Радуйся,
человек»
необычен
в творчестве поэта.
Прежде
всего,
не
свойственный, каза-
лось бы, ему способ
стихосложения: вер-
либр. Он появляет-
ся впервые в стихах
Михаила Сопина не-
задолго до освобож-
дения из лагерей, в
цикле «Радуйся, чело-
век» достигает наибо-
лее полного выраже-
ния и потом исчезает
вообще, уступая ме-